Александр Корчак - Не лучший день хирурга Панкратова
– Держите, он на проводе.
– Владимир Никифорович, это Андрей Викторович. Скажите, вас не просила Белла Вячеславовна посмотреть ее супруга?
– Да, – тихо ответил тот. Похоже, она находилась у него в кабинете, поэтому он говорил соответственно.
– Если хотите знать мое мнение, то его лучше оперировать, – сразу высказал свою точку зрения Андрей Викторович, – что называется – от греха подальше.
Панкратов знал, что Кефирыч не был сторонником кардинальных мер и любил тянуть с операциями. А когда понимал, что дело пахнет керосином, передавал больного другому хирургу. Брать на себя ответственность он не любил.
– Я с вами абсолютно солидарен, – сразу же согласился Кефирыч. – Возможно, столь нечеткая клиническая картина связана с тем, что отросток располагается забрюшинно, то есть вне брюшной полости. Не мне вам говорить, как он тогда проявляется, тем более у пожилого человека. Короче говоря, оперируйте его, Андрей Викторович, благословляю.
– Так вот какая незадача, – начал как-то неуверенно доктор Панкратов, – оперировать-то я его не могу, хотя и обещал Белле Вячеславовне.
– Это еще что такое? – искренне удивился тот. – Я должен его оперировать, так, что ли, по-вашему? – уже не сдерживаясь, истошно прокричал он.
– Подождите, – устало проговорил Панкратов, – вы же не даете мне даже слово сказать.
Это вызвало еще большую бурю гнева на том конце провода. Панкратов отодвинул от уха трубку и огорченно сказал Марине:
– Мне сегодня определенно не везет, все получается не так, как мне хотелось бы, а наоборот. – Он вздохнул. – Что за день такой сегодня!
– Сегодня – понедельник.
– Ну, вот видишь, теперь понятно... черный понедельник. Надо было не приходить сегодня на работу, а сразу же идти в собес, пенсию хлопотать.
– Да вы, Андрей Викторович, еще такой молодой и..., -замялась она.
– Красивый, что ли? – улыбнулся он. Застенчиво улыбнулась и она, тихо произнеся:
– Не знаю, какой уж вы красавец, а вот что умный, это... И, опять он ей не дал закончить фразу:
– Но, но, без этих самых штучек, пожалуйста. А то получается, чистой воды подхалимаж, понимаете ли. – По всему было видно, что он почувствовал себя неловко, поэтому поспешил сменить тему разговора. – О! – воскликнул он. Совершенно забыл. Он схватил трубку, приложил ее к уху и, перебивая говорившего, громко произнес:
– Владимир Никифорович, на операции я повредил палец, и он меня сейчас беспокоит. Так что оперировать сегодня не могу. Собственно говоря, это все, что я хотел вам сказать.
– Вы с ума сошли, я же вас предупреждал!
И дальше стал возмущаться в том же духе, только уже с похоронным оттенком. Панкратов опять отложил трубку. За ширмой студенты продолжали мучить Василия Ивановича. Марина грустно смотрела на Андрея, подперев кулачком голову. Встретившись с ней глазами и увидев ее грустный взгляд, он захотел сказать девушке что-нибудь приятное.
– А ты, Марина, после дежурства, а выглядишь, словно только что после купания в Красном море, – наконец нашелся он. После чего Панкратов опять как бы ушел в себя, а Марина от неожиданности начала что-то говорить, что он, конечно же, не совсем понимал. Что-то о том, что, к сожалению, он сделал ей лишь только комплимент. А про Красное море он сказал совсем не случайно. В последнее время Панкратов все чаще и чаще думал о том, как бы хорошо было уехать куда-нибудь туда, где нет Кефирычей и ему подобных, и поработать там спокойно, да не за нищенскую зарплату, как это было сейчас. Может быть, этому способствовал недавний разговор с однокурсником, работавшим за границей и усиленно зазывавшим его уехать туда же. Андрей задумался.
Из трубки он вновь услышал гневный крик главного хирурга:
– Почему вы молчите, черт вас подери!
Панкратов встрепенулся. Да и как было не прийти в себя после таких слов. Он быстро взял трубку:
– Да, да, я вас внимательно слушаю.
В ответ услышал истошный крик:
– Да где вы там? Шуры-муры, понимаете, разводите на работе, а оперировать главного хирурга посылаете.
– Тссс, – отвел трубку Панкратов и, приложив палец к губам, прошептал Марине:
– Ты понимаешь, он слышал наши разговоры.
– Вот нахал! Как ему не стыдно подслушивать, – неожиданно отреагировала она. Это чуть не вызвало у Панкратова гомерический хохот, он еле сдержался. Сдержавшись и придав своему лицу серьезное выражение, он, не желая ссориться, спокойным голосом произнес:
– Вам это все показалось.
– Что показалось? – в том же духе продолжал доктор Сер-гунов.
– Ну... это, о чем вы говорите, – совсем уже нежно пояснил он.
– Что вы на работе занимаетесь черте чем? – не сказал, а уже просто взревел главный хирург.
– Вы меня не правильно поняли. Я вовсе не прошу вас оперировать, это может сделать любой из моих помощников. Вы только скажите, что не будете оперировать. А я продолжу...
– Что вы продолжите? – прямо взорвался тот.
– Прием, что же еще? – изобразил возмущение Андрей Викторович, – да еще студенты у меня здесь. – Увидев, что они все еще продолжают осмотр больного, он раздраженно проворчал: – Что вы там с больным делаете? Хватит ему мять живот, вы же уморите его. Садитесь, сейчас приступим к обсуждению, чего вы там нащупали.
– Владимир Никифорович, – вновь продолжил Андрей Викторович разговор по телефону, – вы, наверное, помните мою просьбу направить меня на работу в какую-нибудь арабскую страну. Он подмигнул Марине. – Где присутствует Красное море. У меня в этом отношении ничего не изменилось, поэтому еще раз напоминаю вам об этом. Вы мне обещали.
– Да что вы сегодня все мучаете меня, – неожиданно взмолился Сергунов. Похоже, что после этой фразы он прикрыл трубку ладонью, но, очевидно, неплотно. Поэтому Андрей Викторович, не желая того, услышал его объяснения:
– Подожди, Белла, все не так просто, как ты думаешь, – похоже, оправдывался он. – Андрей Викторович не может оперировать, он поранил руку на операции у больного с анаэробной инфекцией. Еще неизвестно, чем дело закончится. Это, понимаешь ли, совсем не шутка. А этот упрямый дурень еще просит меня направить его на работу в Африку. Совсем с ума сошел, честное слово. – Андрей Викторович улыбнулся. -Я так понимаю, оперировать твоего деда все-таки придется мне, – доносилось из трубки. – Во-первых, не деда, а мужа, -послышался злой голос Беллы, – привыкнуть все никак не можешь. А во-вторых, я тебе никогда не доверю здоровье Гриши. Нет уж, уволь, от тебя нам не надо никакой операции, -буквально прокричала она. Панкратов опять улыбнулся. -Ты уже сто лет никого не оперировал, одними бумажками занимаешься. Наверное, забыл, где аппендикс-то располагается, слева или справа. – Тсс, – неожиданно произнес он, – ты же видишь, я разговариваю по телефону. Прекрати сейчас же оскорблять меня. Подожди, я сейчас закончу разговор. -Да, Андрей Викторович, – продолжил он спокойным, деловым голосом, – я сейчас этот вопрос решу.
– Да что вы, – не скрывая радости, воскликнул Панкратов, -это вы о Красном море? – Эта фраза, как ни странно, просто вывела главного хирурга из себя.
– Вы сегодня все сговорились? Хотите меня до инфаркта довести? – Он просто взревел. – На Красное море, понимаете ли, ему захотелось. А здесь кто будет работать, я один? Забудьте об этом, как о дурном сне. Считайте, что вам это пожелание приснилось.
Пытался Панкратов еще что-то спросить об операции, да где там. «Видать, довела его Белла, пусть сами между собой разбираются», – подумал Андрей Викторович и положил трубку.
– Ну что, попало вам? Получили сполна за флирт с медицинской сестрой во время работы? – спросила Марина мягким, но ехидным голоском.
– Ради такой девушки – одно удовольствие, – неожиданно для себя выдал Панкратов, но тут же осекся. – Да что ты, Марина, такое говоришь? – Он повернулся к студентам. О них Андрей как-то забыл, увлекшись разговорами по телефону. К его удивлению, они сидели необычно тихо, вытянув шеи в их сторону, пытаясь хоть что-то услышать. Панкратов опять почувствовал сильную боль в пальце и, тяжело вздохнув, шепнул Марине: – Действительно, все как-то некстати сегодня, даже эти студенты.
Обычно Панкратов с удовольствием занимался с молодняком, старался научить тому, чем владел сам хорошо – наблюдательности, способности воспринимать признаки заболевания в совокупности и вычислять его причину. «Учитесь наблюдать! -любил повторять он. – Без наблюдательности вам как врачам далеко не уехать». А для подтверждения своей правоты он предлагал поиграть вот в такую игру.
Любому больному, который входил в кабинет, Панкратов ставил диагноз только на основании опроса и осмотра, не глядя в карточку и в другие документы. Андрей не скрывал того, что, кроме своей наблюдательности, он многим обязан клиническим разборам известного терапевта, который преподавал в пору его учебы в первом медицинском институте, профессору Василенко Владимиру Харитоновичу.
