Нора Шарифф - Тайны Норы
Я так торопилась навестить Тонтона, что ускорила шаг и буквально волокла за собой сестру, которая не поспевала за мной. Увы, меня ждало большое разочарование: бакалея не работала, двери и окна оказались закрыты. Я долго стояла перед магазином, погрузившись в раздумья.
Мелисса молча ждала рядом, давая мне время погрустить. Какая деликатность с ее стороны! Тонтон не оставил ни записки, ни адреса. Когда-то он жил здесь, в задней части магазина. Тонтона больше не было. Я ужасно огорчилась!
Я больше тебя не увижу…
— Нора, все в порядке? — смущенно спросила Мелисса, стараясь вырвать меня из объятий печали.
— Какое там — в порядке! Давай-ка пойдем посмотрим, как там наш старый дом.
— Не думаю, что это хорошая идея. У меня плохие предчувствия.
— И тем не менее, если мы его не увидим, ты первая будешь жалеть об этом. Я слишком хорошо тебя знаю. Идем!
Семь лет назад там росли два гигантских дерева. Словно бдительные стражи, они охраняли вход на нашу улицу, каждый сезон красивые по-своему. Теперь их не было. Они исчезли так же, как исчез Тонтон.
Может быть, Мелисса права, и нам в самом деле не стоило туда идти? Я колебалась. Ворота в сад обветшали. Черная краска облупилась и уступила место ржавчине. Ветер раскачивал табличку с надписью «Продается». Но не это самое ужасное. Сам дом выглядел заброшенным. Высохшие ветки вьющихся растений облепили стены. И ни одного цветочка! Ни одной зеленой травинки! Мое любимое дерево, мое прекрасное абрикосовое дерево спилили! Розовые кусты засохли. Куда ни глянь — везде царило запустение. Чтобы не уронить себя в глазах сестры, считавшей меня сильной, я решила не подавать виду, как мне больно. Думала, она все равно не поймет моего горя. Как я была наивна, думая, что все будет так же прекрасно, как раньше! Я и допустить не могла подобного.
В утешение годилась чашка горячего шоколада в кафе на углу. Как только мы туда вошли, сладкий запах круассанов с маслом и шоколада навеял нам тысячу других моментов, о которых мы с тоской вспоминали в Алжире. Пока мы наслаждались сладостями, я узнала за столиком в глубине зала старого школьного товарища из начальной школы, Адриена.
— Иди, заговори с ним, — подзадорила меня Мелисса.
— Не могу.
— Почему?
— Даже не знаю, как тебе объяснить. Я не знаю, о чем с ним говорить. Не сказать же ему: «Привет, Адриен. Мы только что приехали из Алжира и увязли в дерьме по самые уши»?
— Ну, раз не хочешь, не подходи к нему.
— Не подойду. Не хочу.
На самом деле мне было стыдно за себя, за положение, в котором мы находились. Мне казалось, что все равно он меня не узнает. Я ведь стала совсем другим человеком. Чужой для тех, кто меня когда-то знал, и, возможно, чужой для себя самой. Здесь больше не было для меня места! С грузом разочарований мы тронулись в обратный путь. Я наконец поняла, что здесь я больше не у себя дома. Было ошибкой возвращаться во Францию без тщательной подготовки и планирования. Я стыдилась своей неуверенности, отсутствия надежной крыши над головой. Не имея дома, я чувствовала себя изгнанником на чужой земле.
Трехдневное пребывание в отеле «Какашка» подходило к концу, и мать попыталась связаться с нашим куратором из центра социальной помощи, но, к своему удивлению, узнала, что той нет на месте. Она уехала отпуск! Матери пришлось заново рассказывать нашу историю другой служащей, которая посоветовала нас связаться с СЭМП[16].
СЭПМ! Экстренная помощь! Я не могла поверить своим ушам! Чем эти люди смогут нам помощь? Нам ведь нужно жилье. Это обеспокоило еще больше.
Мать набрала номер, не зная, какую пользу мы сможем из этого извлечь. Нам назначили встречу на восемь вечера на автобусной остановке перед рестораном «Макдональдс», хотя талоны на бесплатное питание у нас закончились. Оставалось еще несколько часов до условленного часа, но мы уже собрали вещи и направились туда пешком. Площадка возле ресторана была любимым местом для игр близнецов, и они забыли о голоде. Тем лучше для них и для нас. Наконец стрелки часов приблизились к восьми часам.
Машина СЭМП приехала вовремя. Люди на автобусной остановке, да и сами медики, с удивлением наблюдали, как мы садимся в машину экстренной помощи. Я представила нас со стороны: большая семья с маленькими детьми, совсем не похожи на обычных клиентов. В салоне, пока медик измерял братьям температуру, мать рассказывала нашу историю о том, как мы убежали из Алжира. Взволнованный, он внимательно ее слушал, а его большие голубые глаза излучали доброжелательность.
— Должен признаться, что место, куда мы вас отвезем, не совсем подходит для вашей семьи! Поэтому я дам вам телефонный номер экстренного вызова на всякий случай. Позвоните, и кто-то обязательно приедет за вами. Вы сможете остаться в приюте на неделю, но учтите: правила там очень строгие. Поверьте, мне очень жаль, что я не могу отвезти вас в какое-то более подходящее место.
— Это не страшно, главное, чтобы мои дети смогли отдохнуть, и приют был чистым.
Приют для бездомных располагался в большом особняке в относительно благополучном квартале. Нас встретил молодой человек и, проведя внутрь, сообщил, что наше пребывание ограничено одной неделей. Я сочла его замечание вполне уместным, поскольку разочарованиям предпочитала суровую правду. Целая неделя в таком месте тогда оказалась для нас большой привилегией, и мы вздохнули с облегчением, тем более, место выглядело вполне пристойным. Возможно, за это время мы сможем найти какой-нибудь выход. Малыши устали, впрочем, как и все остальные. К тому же все мы хотели есть. Показав место, где мы могли оставить чемоданы, молодой человек хлопнул в ладоши, чтобы привлечь наше внимание.
— Вы голодны? Сегодня у нас на ужин фасоль, — сообщил он, наблюдая за реакцией мальчиков.
Мы так проголодались, что согласны были на все. Нам принесли наполненные доверху тарелки. Пока мы с Мелиссой кормили малышей, мать разговаривала с работником приюта. Я медленно повернула голову в сторону людей, сидящих в соседнем зале на канапе. Никто не смотрел телевизор, все уставились на нас!
Несколько бездомных, давно не стриженных и небритых, стариков в потрепанной одежде, молоденьких женщин с детьми, молодых парней, почти детей — и вот теперь мы. Тут в самом деле были люди разного сорта и все — без определенного места жительства…
Наконец мать присоединилась к нам. Она объяснила, что мы должны будем встать в семь часов, а еще через час уходить. Вернуться в приют мы могли только в восемь часов вечера.
— Что? Если я правильно поняла, мы должны провести весь день на улице! А если пойдет дождь, что мы будем делать? — возмутилась я, думая в первую очередь о малышах.
— Таковы правила, я ничего не могу поделать.
— Но как же мальчики, мама?
— Меня тоже это беспокоит, уверяю тебя. Мы должны ходить вместе с ними. Пойдем в парк, в «Макдональдс» или другое удобное для них место, чтобы скоротать время до вечера. У меня есть талоны на обед. Мы сможем преодолеть все трудности, если вы мне поможете. В нашей семье трое взрослых на троих детей. — Лучше бы мы остались в Алжире! Там, по крайне мере, у нас был дом, — возразила Мелисса.
— Давайте спать. Дети устали. Я тоже, — закончила разговор мать.
Комната была большая и чистая. Каждому досталось по отдельной кровати, а Заху — колыбель. Комната была убрана не без вкуса: стены выкрашены в приятный светло-бежевый цвет, потолок с деревянными балками и двумя треугольными окнами, сквозь которые можно было наблюдать, как на небе появляются звезды. Все это придавало помещению дополнительную элегантность и позволяло на некоторое время забыть о новом для нас статусе бездомных. Свернувшись на подушке, как котенок, я просто наслаждалась лежанием в постели. Мне было очень удобно. Я подняла голову и посмотрела на небо с множеством звезд. Господь был там, совсем рядом, я уже не чувствовала себя одинокой. И я обратилась к нему. Я говорила долго, пока наконец не уснула, успокоенная, в его объятиях.
Подниматься в семь часов, чтобы уйти в восемь, было нелегко для каждого из нас. Проснулись мы с трудом. Мальчики встали с постелей в плохом настроении. Каждое утро для нас превращалось в долгое и мрачное. Близнецы без конца просились назад, в Алжир, да и отсутствие их отца сказывалось.
Когда погода ухудшалась, худо было и нам. В холодное и дождливое время мы укрывалась в торговых центрах, магазинах или ресторанах. Наши перемещения создавали немало проблем, несмотря на то, что у нас была коляска. Ведь мальчики требовали к себе внимания и постоянно просились на руки. После долгих изнуряющих прогулок мы возвращались в приют полностью измотанные и спали без снов.
Такая жизнь, конечно же, не подходила для маленьких детей. С каждым днем малыши становились все мрачнее. Они не имели возможности поспать после обеда, отчего появилась угроза истощения. Я сильно переживала за них, но ничего не могла поделать.
