Сантьяго Гамбоа - Проигрыш — дело техники
К нему, слегка пошатываясь, подошел метис Байо.
— Одолжи свою машину, у нас ром закончился.
— А у ребят на ротапринте нет?
— Тоже иссяк — сегодня же ночь особенная!
— Так вам до магазина, значит?
— Ага. Фигерас еще велел доставить несколько телок. Вам прихватить?
— Телку не надо, лучше купите мне полкварты «трес эскинас». — Силанпа вручил ему купюру и ключи от машины.
— Где вы ее поставили?
— За поворотом, на боковой улице перед бильярдным клубом. Только осторожно, пожалуйста!
Байо ушел, и Силанпа поспешно вернулся к экрану монитора. Умер месяц назад? Любопытно! Он сверился по блокноту с записями, сделанными в регистрационной палате, и принялся рассеянно чертить на страничке зигзаги, уставясь невидящими глазами в потолок. Потом написал имена и соединил их стрелками: два месяца назад Перейра Антунес дарит земельный участок Тифлису и через месяц умирает. Сусан Кавьедес нанимает Абучиху для перевозки какого-то тюка весом в двести килограммов в прилегающий к озеру район. Она же администратор (?).
Тут его размышления прервало внезапное появление Байо.
— Козел вы после этого! — завопил он и бросил на стол ключи от «рено» Силанпы. — У вас машина полная дерьма и колеса проколоты!
— Что?
Силанпа поскакал по ступенькам на улицу, забежал за угол и увидел, что его «Р6» стоит на ободах. Распахнув дверь, он даже вскрикнул: весь салон был перепачкан томатной пастой, завален какими-то объедками и пивными бутылками. На водительском сиденье красовалась какашка, по виду свежая. К рулю кто-то прилепил записку на обрывке салфетки: «Мы здесь были, здесь пожрали и здесь насрали». Из-под приоткрытого капота торчал пучок оборванных проводов — ему раскурочили мотор.
Силанпа сломя голову бросился обратно в редакцию; из-за охватившей его паники он перестал чувствовать боль в заду; оттолкнул привратника, с размаху налетел на стол, опрокинул поднос с кофе на женщину, спускающуюся по лестнице.
Они начали на него охоту! Решили загнать в угол!
Силанпа схватил телефонную трубку и лихорадочно набрал номер «Лолиты».
— Алло.
— Позовите Кику, пожалуйста, только побыстрее, дело неотложное!
— Кика занята.
— Я же говорю вам, неотложное дело!
— А я вам повторяю, она занята!
— Я звоню из комиссариата полиции, дебил! А еще я друг сеньора Тифлиса!
— Сейчас позову.
В трубке послышался голос Кики.
— Кто это?
— Кика, это Виктор. Молчите и слушайте, не произносите ни слова! Стойте спокойно, не шевелитесь. Вы в опасности. Сейчас же выходите из бара и ждите меня на углу Хименес и Десятой. Я вас подберу там через двадцать пять минут.
— Но…
— Кика, дело такое, что вопросы задавать не приходится. Поторопитесь!
Он опустил трубку и позвонил капитану Мойе.
— Да, капитан, кто-то влез в мой «Рено-6». Здесь, рядом со зданием редакции. Навалили в салон всякого дерьма, мотор распотрошили, можете себе представить?
— И кто бы это, по-вашему, мог сделать? Может, чей-то муж, которому вы наставили рога, или это связано с газетой?
Мойя плечом прижимал телефонную трубку к уху и пережевывал семечки кардамона. Перед ним на письменном столе выстроилась ломаная линия костяшек домино с четырьмя точками на обеих концах. Напротив в кресле сидел его заместитель Монтесума, почесывал подбородок и поглаживал зажатые в руке костяшки.
— Конечно, с газетой, капитан! Никаких сомнений — это связано с делом посаженного на кол.
— Посаженного на кол? — переспросил капитан, не переставая добродушно посмеиваться. — А может, это ваши коллеги из редакции подшутили над вами?
— Нет, капитан, поверьте мне!
— В любом случае надо провести расследование. Не беспокойтесь, Силанпа, поезжайте домой, а я во всем разберусь.
Капитан положил трубку и от души грохнул костяшкой домино по столу.
— Четыре-четыре! — сказал он Монтесуме. — Черт возьми, вы мне должны уже три тамаля и два фунта брынзы. Еще сыграем?
Силанпа выбежал из редакции, лихорадочно соображая — а что, если у страха глаза велики, и пока еще преждевременно связывать воедино Тифлиса, бар «Лолита» и разгромленный «рено»? Неизвестность страшила, но и рисковать нельзя. На углу Седьмой он поймал такси и попросил водителя отвезти его на перекресток Хименес и Десятой.
— Сеньор, речь идет о жизни и смерти! Побыстрее, пожалуйста!
— Можете не волноваться.
Такси помчалось, лавируя между машинами, подрезая, выскакивая на встречную полосу, один раз даже на тротуар, и затормозило на Хименес, перегородив дорогу выезжающей с остановки маршрутке.
— Спасибо, хефе! Сдачи не надо. — Силанпа сунул шоферу крупную купюру.
Через минуту появилась Кика, шагая своей беспечной походкой.
— Что за секреты? Еще только два часа ночи, и…
— Поехали к тебе домой, Кика, сейчас это единственное безопасное место.
— Ко мне домой?
— Да! В «Лолите» знают твой домашний адрес?
— Нет, еще чего!
— Тогда поехали.
— Вы объясните мне или нет?
— Все расскажу по дороге.
Кика слушала его с широко раскрытыми глазами. Куда вдруг подевался весь ее женский лоск! Рядом с Силанпой сидела беззащитная и испуганная семнадцатилетняя девчонка.
— Вы втянули меня в эту заварушку, Виктор, вам со мной и расплачиваться. Если вы думаете, что я не вернусь в «Лолиту», то лучше не мечтайте. Что я буду делать? Где найду работу?
— Я не говорю, что вам нельзя возвращаться, просто эту ночь побудете дома, пока все не прояснится.
— Не я заварила эту кашу, вы должны мне заплатить!
— Хорошо, как скажете, Кика, только сначала давайте доедем!
Добравшись до места, Силанпа первым делом нашел номер телефона Эступиньяна и позвонил из автомата.
— Алло! — Сонный голос Эступиньяна напомнил ему, что уже очень поздно.
— Это Силанпа! Надо встретиться.
Он вкратце рассказал, что случилось.
— Какашка? — со смехом переспросил Эступиньян. — То есть, вы имеете в виду — целая кучка? Какой ужас, хефе! Единственное, что я могу вам посоветовать — не смотрите и спустите воду!
— Эступиньян, пожалуйста!
— Прошу прощения, детектив, — как вы уже, наверно, поняли, я ко всему отношусь с юмором. А теперь скажите, что от меня требуется?
— Вы должны наведаться в мою квартиру, скажем, под видом работника коммунальной службы, проверить, нет ли там засады, и заодно захватить для меня кое-что.
— Bullshit, вы хотите меня подставить?
— Они охотятся за мной, а не за вами.
— При одном условии, детектив.
— При каком, Эступиньян?
— Поклянитесь, что в этом деле не замешаны наркоторговцы. Если наркотрафик здесь ни при чем, я готов ползти на коленках, чтобы подрачить член тамаламекскому тигру. В противном случае с места не сдвинусь.
— Я клянусь, Эступиньян!
— Ну тогда ладно, поеду. Только скажите мне вот еще что — как вам удалось справиться с той бабой из турецкой бани?
— После расскажу, встречаемся в «Сан-Ремо». Через полчаса?
— О’кей! Конец связи и чао!
Силанпа повесил трубку и обернулся к Кике:
— Ступайте домой и не выходите до моего возвращения. Возможно, они вас разыскивают — лучше не рисковать.
На улице не было ни души. Где же поймать такси, чтобы добраться до центра? Силанпа сделал неловкую попытку перешагнуть через огромную лужу, нога соскользнула с края тротуара, и он грохнулся ничком на асфальт. Разбитая коленка начала кровоточить с такой силой, что на брючине мгновенно выступило темное пятно. От боли перехватило дыхание. Силанпа с трудом перевел дух и, прихрамывая, заковылял дальше.
Через двадцать семь минут он добрался до «Сан-Ремо». Зал был наполовину заполнен посетителями. За дальними столиками полураздетые девушки обнимались с пьяными клиентами. На подиуме две женщины в бикини довольно непристойно танцевали ламбаду.
Вскоре появился Эступиньян в темно-синем комбинезоне, резиновых сапогах и желтой пластмассовой каске. Чтобы не замерзнуть, поверх комбинезона он надел еще черный плащ.
— Сюрприз! Как вам мой карнавальный костюм?
— Да, но… Кого вы изображаете?
— Работника министерства коммунальных служб. Наш бюджет предусматривает угощение пары телок? Я смотрю, здесь хороший выбор — есть кому вставить.
— Мы сейчас на работе, — осадил его Силанпа. — После, когда все выясним.
Силанпа воспользовались платным телефоном у барной стойки, чтобы позвонить в привратницкую своего дома. Он предупредил дежурившего в ту ночь Рикардо, что к нему домой рано утром придет рабочий из МКС проверить канализацию, и его надо пропустить.
— Не забудьте, что в девять часов мы договорились ехать с Абучихой в Тунху! — напоследок напомнил Эступиньян, не сводя глаз с трусиков одной из танцовщиц.
