Оксана Робски - Про ЛЮБОff/on
Точно. Сегодня – юбилей.
– Дорогая, я собираюсь поздравить тебя вечером.
– Поздравь себя.
Она направилась в спальню.
– Между прочим, это и мой праздник тоже! – Каждое громкое слово болезненно отдавалось в моей голове.
– Это только твой праздник! – крикнула Лада из спальни.
Через минуту она снова появилась на кухне. Разъяренно бросила в меня небольшую, красиво упакованную коробку.
Идиот, почему я женился именно в этот день? Не мог подождать еще недельку.
– Дорогая!… – Я разорвал бумагу и обнаружил внутри скелетоны. Отличные. Omega Speedmaster. Тахометр, хронограф, платиновый корпус, сапфировое стекло. У моей жены хороший вкус.
Она закрылась в спальне.
Я сделал несколько попыток помириться, но они не увенчались успехом.
Снял галстук, потому что с этой рубашкой и без галстука хорошо.
Отругал секретаршу за то, что она не напомнила мне утром, что у нас – юбилей.
Надо ее менять. Она и кофе делает отвратительный.
Приехала Даша и стала заставлять меня говорить: «ТАДИТА-ТАДИТЯ». Такое и в нормальном состоянии не выговоришь.
Без пива сегодня не обойтись.
Позвонил в салон. Сказали, что мой новый «мерседес» еще не пришел. Я его месяц назад заказал! Бардак!
Потом позвонил мой помощник, сказал, что подарок жене готов. По два карата в каждое ухо и норковые чехлы. Она, правда, еще диски просила. С камнями. Обойдется.
– Упакуй и отправь. И цветы не забудь.
Подарю ей диски на Восьмое марта. Рыжая прислала sms. Соскучилась.
– ТАДИТА-ТАДИТЯ.
Отменю совещание. В таком состоянии это самое правильное решение.
Послал Рыжей sms, назначил встречу в «Паласе».
Даша расстроилась, что мало позанимались. Пообещал ей дозаниматься по дороге. В машине.
По-моему, она меня хочет.
Предложил ей поесть в ресторане, пока сам буду в номере с Рыжей.
Зря отказалась. Наверняка какую-нибудь ерунду ест целыми днями.
Худенькая такая. Пусть бы поела.
Лада тоже такой была. Хотя за один день съедала столько, сколько среднестатистическая индийская семья из семнадцати человек за две недели.
С Рыжей столкнулись у входа. Набросилась на меня уже в лифте.
Лада рассказывала про нее, что она не может ходить на массаж. Возбуждается, и каждый массаж заканчивается сексом. Я спрашивал Рыжую, не пробовала ли она ходить к женщинам-массажисткам. Не пробовала.
Я достал из мини-бара пиво.
– Тебе понравилось? – шепнула она мне в ухо.
– Очень, – ответил я, делая животворный глоток.
– Поужинаем? – Она умудрялась разговаривать, не прерывая поцелуя.
– Не могу. Вызвали в Белый дом.
Водитель забрал Дашу, и мы поехали ко мне домой на вечеринку.
Подарок уже наверняка доставили, и Лада ходит счастливая и довольная.
И человек тридцать наших друзей собрались похвалить нас за то, что мы прожили вместе пятнадцать лет.
Сами бы они ни за что так не смогли.
Непонятно, зачем я тащу с собой Дашу.
Мы пили виски и курили сигары в кабинете.
Саня рассказывал про мисс мира. Он сегодня с ней обедал. Мисс мира не успела закончить десерт, как ей позвонили на мобильный, и она тут же попрощалась. Поцеловала его в щечку. Для этого ей пришлось наклониться.
Саня был зол. Обзывал ее дурой. Грозился, что она сама приползет на коленях. Наверное, для того, чтобы стать одного с ним роста.
Потом он позвонил ей и пригласил в клуб. Она сказала, что занята.
Он позвонил какой-то другой девушке и уехал в «Зиму».
Костя, мой бывший партнер, рассказал, что вчера так напился, что снял в ресторане какую-то девку, привез домой. А когда проснулся и увидел ее, то притворялся спящим еще часа полтора, надеясь к ней привыкнуть.
Или что она уйдет.
– Брюнетка, с пробегом. Лет сорок. Такая уродина, мне аж перед охраной стыдно стало.
Обсудили вчерашний футбольный матч.
– А кому там играть? – возмущался Димка. – Они только деньги получать умеют.
– А комментатор? – я открыл новую коробку сигар. Мне их присылали вместе с вином. Chateau Muton Rothshild 1997 года по цене лимонада. Диппочтой. Без этикеток.
– Комментатор – баран, – согласился Димка.
– И с таким позорным счетом… – вздохнул Олег.
– Может, на выходных в футбол поиграем? – предложил Костя.
Договорились на субботу.
Вспоминали съезд в Тунисе. Как мы там проводили конкурс красоты «Корона России».
Я, естественно, был в жюри. Саня со своей собачкой – тоже.
Надо было выбрать победительницу.
Длинноногие красавицы со всей России ходили по сцене и мечтали о главном призе. Это была длинная норковая шуба. Сначала хотели соболиную, но потом решили, что норковой достаточно.
Конкурс снимало телевидение, и никто не задумывался, почему «Корона России» вручается в Тунисе. И что общего у Туниса с норковой шубой.
Я ткнул пальцем в маленькую несимпатичную номинантку.
– Она будет «Короной».
– Влад, ты что? – возмутился Саня. – Она же уродина!
– Ну и что, что уродина?
– Влад, нас замучают журналисты! – резонно возразил Димка. – Будут спрашивать, почему она?
– Ну и хорошо. Пусть спрашивают. Нам ведь что нужно? Чтобы об этом говорили. Так?
Решение было принято. На следующий день должен был состояться финал.
Ночью в дискотеке, когда все зажигательно танцевали под песни Гриши Лепса, ко мне подошел один из адептов нашей партии. Он размахивал стаканом с коктейлем и лез целоваться. И что-то пытался рассказать мне на ухо.
Выяснилось, что он самостоятельно, ни с кем не советуясь, договорился с мэром одного городка, что в конкурсе победит его любовница. Рассудив, что девушка она красивая и нам, конечно, не будет никакого дела до того, кто этот конкурс выиграет.
У Димки тут же оказались интересы в этом городке. Какие-то проблемы с заводом.
Мы позвонили мэру. Было четыре часа утра. Финал был назначен на двенадцать. В двенадцать двадцать его любовница получила «Корону России». Плюс норковую шубу в пол.
А мы приобрели приятеля в лице мэра одного небольшого города.
– Сильно мы тогда погуляли, – вздохнул Димка.
– Может, еще один съезд? – Олег отрезал каттером кончик Cohiba. – В Куршевеле? А то чего-то скучно.
В дверях кабинета появилась Даша, улыбнулась и убежала.
– Нет. Вот получим десять процентов на выборах, я вам такую тусовку организую!
Разошлись часа в три.
Лада сидела у меня на коленях и восхищалась сережками.
Денег за Ладины бриллианты мне жалко только в тот момент, когда я достаю купюры из портмоне и протягиваю их продавцу.
Покупать украшения для жены – все равно что ходить к стоматологу: не хочется, но надо. А потом даже приятно: знакомые хвалят и восторгаются.
– Ларчик сказала, что она только у Анечки такие видела.
Я кивнул.
– Ты в Mercury покупал? Тебе скидку дали?
Не идиот же я покупать Graff без скидки. Мне их вообще из Нью-Йорка привезли.
– Пойдем спать? – Лада была на редкость трезвой.
– Ты имеешь в виду спать? – уточнил я.
– Я имею в виду «пойдем», дорогой.
Мы объяснились друг другу в любви.
– Представляешь, пятнадцать лет! Какая я была, ты помнишь?
– Помню. Такая же, как сейчас.
Мы валялись в постели и допивали бутылку Chateau Muton.
– А ты ходил каждый день в одном и том же пиджаке!
– Не придумывай. Я тогда очень модно одевался.
– Ну конечно! Спроси у Ларчика, мы с ней это обсуждали! И еще твою прическу!
– Не болтай, пожалуйста.
– Ну да. Теперь тебе кажется, что ты всегда был таким великим!
– Нет, наверное, я был полный лох!
– Конечно! Ты чаевые официантам не оставлял!
– Именно поэтому ты вышла за меня замуж. Ты любишь лохов, да?
– Нет.
– Ты меня любишь?
– Да.
– То-то же! Кто тебе еще такие сережки подарит?
– Наверное, уже никто…
Семейная жизнь – это фокус, секрет которого неизвестен. Но почему-то каждый считает, что может его показать.
16
Когда я проснулся, Лада уже завтракала.
Я надел шелковый халат поверх пижамы и вышел на кухню.
До того как познакомился с Ладой, я спал голый.
Домработница жарила яичницу. Ее глаза чуть не выпали на сковородку, когда она меня увидела.
Я великодушно подождал, пока она переложит яичницу на тарелку.
– Доброе утро, дорогой.
Лада пила кофе. Она была причесана и наверняка уже умылась.
– Доброе утро, дорогая. Мне один пентхаус за долги отдают, поехали, посмотрим? Я уже договорился с архитектором.
– Не могу, дорогой. У меня дела.
– Какие?
Лада налила мне кофе. Я хотел чай.
– Маникюр.
Я вылил кофе и налил чай.
– А после маникюра?
– Ну, после я не знаю.
– Значит, после маникюра. Ко мне сейчас Даша приедет, это займет часа два.
– Как твои занятия?
– Отлично.
– Прямо «отлично»?
– А ты думаешь, что отлично можешь делать что-то только ты?
– Надо бы мне остаться, послушать.
– Ни к чему. Она, кстати, очень хорошая преподавательница.
– Да? – Лада посмотрела на меня подозрительно.
