Мэри Стюарт - Дерево, увитое плющом
«Какое?»
«Сначала он мне напомнил, что Вайтскар всегда был обещан Аннабел. «Должен был перейти к твоему отцу, а теперь, соответственно, к тебе"».
«Должен был?»
«Вот именно. Потом начал тебя хвалить. Ты был ему сыном, он бы без тебя не обошелся… Ну, всякие такие слова. Он правда признает, что твое место здесь, Кон. Потом он спросил, правильно ли будет, если дать мне сюда войти и отобрать у тебя Вайтскар. «Выдернуть все из-под его носа», — так он это назвал. А потом сказал, что это нечестно. Прямо так».
«Господи, если ты права! А Юлия? Он говорил о ней что-нибудь?»
«Ничего не понятно. Он даже не сказал точно, что все нам расскажет двадцать второго, а когда я попробовала загнать его в угол — прямо спросила, собирается ли он оставить все тебе — он просто не ответил. Я не могла нажимать, ты же его знаешь. Похоже, ему нравится загадывать загадки».
«Это точно, черт его побери!» Он произнес это с такой неожиданной злобой, что у меня сигарета застыла во рту. Резко, до шока, я вспомнила, как мило он беседовал со стариком днем. Как ни странно, я решила, что он был искренен и тогда, и сейчас.
Я сказала как можно мягче: «Кон, но ведь дело в том, что он просто очень переживает, что не может делать все, как раньше. Он всегда был… То есть, он любит главенствовать, а собственность и деньги — единственный оставшийся ему атрибут власти. Поэтому он ничего не обещает. Не думаю, что он понимает, как это несправедливо по отношению к молодым… к тебе, во всяком случае. Просто думает, и совершенно правильно, что это его собственность, и он сделает с ней все, что захочет. Но теперь он решил. Это точно, раз он даже послал за Исааксом».
Потухла сигарета в пальцах Коннора, он забыл о ней. У меня создалось впечатление, что до него доходит только общий смысл произнесенных слов. Он сказал с трудом, будто изменение мыслей требовало тяжелых физических усилий: «Если он принял решение, это случилось после твоего приезда… Или в тот момент, когда он узнал о твоем возвращении. Он отправился звонить по телефону вскоре после того, как Лиза сообщила ему новость. Помню, она рассказала. Должно быть, связывался с Исааксом. — Он поднял голову. — Господи, а ты ведь могла и все перепутать. Зачем бы ему за ним посылать, как не для того, чтобы вычеркнуть меня из наследства, а на это место вставить тебя?»
«Не собирается он этого делать! Будь уверен. Он все время спрашивал, справедливо ли, если после моего восьмилетнего отсутствия все останется, как было. Прямо спросил, можно ли позволить мне ворваться в Вайтскар и выдернуть все из-под твоего носа после всего труда, который ты вложил».
«Неужели, правда? — Он вздохнул, потом засмеялся. — Ну и что ты сказала?»
«Я подумала, что лучше согласиться, что это нечестно. Могу сказать, что он выглядел удивленным».
«Имел все основания! Аннабел никогда бы не рассталась ни с чем, дороже пенни, чтобы отдать это мне, более того, она бы проследила, чтобы и он этого не сделал».
«Ну… Может, она поумнела за восемь лет, не могла разве? Разобралась в том, что важно, а что нет».
«Считаешь, это называется «поумнела»? Плюнуть на свои права и потерять желание бороться…»
«Права? У Аннабел? А как насчет мистера Винслоу? Разве он не имеет права оставить свою собственность, кому хочет?»
«Нет».
«Ну… Не собираюсь идти на тебя в атаку за права Аннабел. Ты получишь свой приз, а я не буду возражать. В любом случае, очень похоже, что ты получишь желаемое».
«Знаешь одну вещь? — вдруг заявил Коннор. — Ты намного более симпатичная личность, чем была Аннабел».
«Бог мой, да почему же? Потому что вдохновляла старика отдать тебе собственность бедной девушки?»
«Нет. Потому что я верю, что ты правда хочешь, чтобы я ее получил. И вовсе не из-за денег».
«Не верь. Я корыстолюбива, как дьявол», — ответила я жизнерадостно.
Мое заявление он проигнорировал. «Ты сказала: «Может, она поумнела за восемь лет…» А что для тебя действительно важно?»
Он не мог увидеть моего лица, но я все равно отвернулась. Сказала коротко: «Я женщина. Это — ответ своего рода».
В тишине я услышала, как очень близко хрустит травой лошадь. Рядом с пастбищем блестела река. Что-то проплыло по ней, как призрак, совершенно бесформенное. Жеребенок подошел к матери. Только я начала понимать, что Кон совершенно неправильно мог понять мое заявление, как он заговорил, будто ничего и не слышал: «А о Юлии действительно больше речи не было?»
«Абсолютно, — я потушила сигарету. — ну, вот и все. Думаю, это правда. И между прочим, он просил ничего тебе не говорить».
Кон улыбнулся. «Неужели в самом деле?»
«И пожалуйста, не притворяйся, что ты был совершенно уверен в том, что я автоматически его предам. Я бы и не сказала тебе, если бы… не хотела изменить наши планы».
Не обратил внимания. Похоже, обладал замечательной способностью заниматься только тем, чем хотел. Сказал задумчиво: «Не совсем понимаю, если это правда… Забавно, как наш маленький заговор обернулся. Я нашел тебя, доставил в Вайтскар с огромными трудностями и некоторым риском, раскрыл свою натуру и мечты слабоуправляемой женской голове… и все неизвестно зачем. Он бы все равно все оставил мне. — Его сигарета полетела в сырую траву. — Смешно, можно было ожидать, что все сработает в противоположном направлении. Кажется абсурдным сохранять тебя в завещании все эти годы, наперекор мне, только для того, чтобы лишить наследства, когда ты действительно появишься. Я… Мне хотелось бы понять».
«Думаю, я понимаю. Как бы это сформулировать? Он хранил мечту. Все говорили, что Аннабел умерла, а он, зная, что ты очень хочешь получить Вайтскар, из упрямства ухватился за мечту и веру. Даже если в сердце он не верил, что она жива… А может, и чтобы ставить тебя на место. Ну а теперь я вернулась, и обнаружилось, что он все время был прав. Мечта, которую он использовал, чтобы ты был не слишком уверен в себе, стала реальностью. Он повторял тебе, что оставит все Аннабел. Она появилась, продемонстрировала, что плюет на Вайтскар, раз исчезла бесследно на восемь лет. Ты, с другой стороны, показал себя достойным наследником. Поэтому ему пришлось быстро передумывать. Он собрался сделать то, что должен был сделать уже давно».
«Может, ты в права. Это достаточно нелогично, чтобы быть правдоподобным».
«Более того, в одном я уверена совершенно точно».
«В чем?»
«Думаю, ты все время был главным наследником. Может, с Юлией, а может, и нет. Думаю, он в глубине души верил, что Аннабел умерла. Он достаточно упрям, чтобы оставить ее имя в завещании, но уверена, он думал, что все унаследуешь ты в течение нескольких лет. Но мое появление дома — удар для него. Он понял, что все нужно быстро уладить».
«Может, ты и права, Господи, может, ты и права».
«Не вижу причин для другого».
«Если бы только знать, что он решил про Юлию».
«Да. Юлия — неизвестная величина. Слышал, как я рассказывала, что он послал за ней? Лиза догадалась, что он пригласил ее — написал письмо. Ты знал?»
«Нет. Ты понимаешь? Ты здесь пробыла двенадцать часов, и что бы он о тебе ни думал, он рассказывает тебе больше, чем мне за двенадцать месяцев».
«Кон, пожалуйста. Не заводись».
Я сказала это не думая, неожиданно он засмеялся и заговорил спокойно: «Хорошо, дорогая, какого черта. Будем ждать и посмотрим, помолимся, чтобы ты оказалась права. И смешно это или нет, я бы сказал, что ты моя счастливая звезда».
«Не знаю, не знаю. Если бы я не появилась, твое счастье все равно было бы при тебе. Ты бы получил желаемое так же, как и все остальное — как ты говорил, собственными руками. — Я повернулась к нему, непроизвольно в голос прорвалось напряжение. — Кон, но ты так и не слышал, что я хотела сказать».
«Что еще? Господи, ты расстроена и чувствуешь, что это все было зря? Ты об этом? Или начала беспокоиться, что если я получу все без твоего участия, то не выполню своего обещания? Расслабься, солнышко, я сдержу его. Ты все равно получишь свою долю. — Я почувствовала, что он улыбается. — Чтобы тебя обмануть, я слишком мало тебе доверяю, ты могла бы сильно мне навредить».
«Нет, об этом я не волнуюсь. Не собираюсь приносить тебе вред. Я просто хочу уйти. Я ведь тебе сказала, правда?»
«Уйти?»
«Да. Просто исчезнуть. Раствориться. Немедленно».
Он спросил тупо: «Ты рехнулась?»
«Нет. Это очевидно, что я больше не нужна, поэтому…»
«Но послушай…»
«Нет, Кон, ты меня послушай, пожалуйста. Это правда, что ты мог все получить и без меня, с другой стороны, мое появление заставило дедушку быстро принять решение. Мы не могли знать, что он решит. До этого момента игра стоила затрат. Но теперь нет необходимости. Мы это увидели. И поскольку я здесь больше не нужна, я бы действительно предпочла уйти. Нет, пожалуйста, не сердись. Ты знаешь, я никогда не предала бы тебя, если бы была нужна, но не нужна ведь. Я… хочу уйти. Не проси объяснить, я не могу, и ты просто будешь смеяться надо мной, а я не смогу этого вынести. Не сегодня. Почему бы тебе не признать факт…»
