Сергей Каледин - Записки гробокопателя
— Сметаны? — не понял Юрка.
— Ногу мазать. Ладно — не покупай, у соседей возьму. Рост живой? Я ему звонила — нету его.
— Живой. Мы с ним сегодня пиво на Ленинских горах пили.
— Прекрасно. Жду тебя, Юрик. Собаку не забудь.
На лестнице был слышен смех Виты, Юрка позвонил.
— Открыто! — крикнула Вита. В ответ на ее недоделанное «р» Юрка, как всегда, улыбнулся, а Котя протяжно зевнул, выгнув язык ладьей.
Юрка толкнул дверь, брякнул колокольчик, привязанный к ручке, Котя рванулся в комнату, поскользнувшись на лакированном полу.
— Убери! — взвизгнула Вита. — Все, Ленечка. Все. Целую. Тут собака пришла, Юркина. Да, он привез, лечиться буду. Уже чего-то жрет. Все. — Вита окончила разговор с отцом — других «Ленечек» в ее обиходе не было.
— Чего от меня еще надо? — спросил Юрка, входя в комнату.
— Во-первых, чтобы ты не хамил прошедшей теще, — улыбаясь, сказала Вита с тахты, подставляя Юрке щеку. Сама она целоваться не любила из-за помады и просто нелюбви к поцелуям. — И скажи этому своему, чтоб он мне ничего не портил. О! Провод жрет!
Поцеловав Виту, Юрка несильно ударил пса ногой. Тот выпустил из пасти обмусоленный телефонный провод и обиженно ушел за тахту. Юрка сел в кресло напротив так, чтобы максимально видеть Виту, и незаметно выдернул телефон из розетки.
— Тряпку! — вдруг взвизгнула Вита.
Юрка вскочил, но было поздно. Котя, увиденный Витой в зеркале, уже опустил лапу.
Юрка рванулся в ванную. Дверь была заперта, и текла вода.
— Кто там? — удивленно крикнул он Вите.
— На кухне тряпка, — ответила Вита.
Юрка принес тряпку и вытер лужу.
— Слушай, какой же он у тебя идиот все-таки. — Вита покачала головой. Это надо!..
— Не ругайтесь, а то лечить не будем.
— Да, давайте-ка лечить. Сметану возьми в холодильнике.
Юрка принес сметану.
Вита намазала распухшую, воспаленную от ступни до колена ногу сметаной и подставила Коте. Пес сначала неохотно, а потом заинтересовавшись, стал слизывать сметану и, добравшись до кожи, по инерции стал лизать и ногу.
Лечиться собакой Виту научили ненцы. И с тех пор она против всяческих воспалений ничего другого не признавала. Только собачья слюна.
Вита и подарила Юрке дорогостоящего Котю: с одной стороны, чтобы не скучно одному, а с другой — чтобы всегда была под рукой собака.
— Я тебе целый мешок пудингов привезла. И шоколадных, и миндальных, и черт его знает каких.
— Где они? — вскочил Юрка.
— В чемодане. Да они сырые, порошок…
Юрка разочарованно вздохнул.
— А как Рост? Куртку ему не привезла, нет хороших. Не болел он?
— Что-то он не того!.. — крикнул Юрка с кухни. — Слабый какой-то, сомлевший… Спрашиваю — фырчит. На изжогу жалуется.
— Выйду на работу, положу его к себе.
Дверь ванной отворилась, и в комнату вошла молодая женщина с замотанной полотенцем головой, в длинном пестром африканском платье. При каждом движении из-под платья выныривали босые ноги с красными капельками ногтей.
— Юрий, да? — сказала она, в упор разглядывая Юрку. — Корпулентный…
— Толстый, — согласилась Вита. — Юрка жрать больно любит. Пудинги — это ты для него покупала. Вот скажи ему, Габи, много у вас в Германии едят?
— Да-а-а, — сказала Габи, кивая головой так, что было непонятно: много все-таки едят в Германии или мало. — Виталия Леонидовна, вы имеете… — она покрутила пальцами в воздухе, — фэ-э-н?
— В шкафу, Юрик…
Юрка встал, но Габи плавным движением осадила его. Она сразу нашла фен, будто всегда жила в квартире у Виты. На кухне рыгнул холодильник. Котя испуганно зашевелился. Габи заметила собаку, положила фен на телевизор и присела возле Коти.
— О-о, зю-ус!..
— Укусит, — сказал Юрка.
— На-айн, — выдохнула Габи. — О майн зюсер!..
— Какой же он «зюсер», он провод весь покусал, — пожаловалась Вита. — Рост старался, удлинял, а он его…
— Рост? Ро-о-ост? — Габи оторвалась от пса и приставила палец ко лбу. Рост — высокий рост?
— Какой высокий, это Витин хахаль, — объяснил Юрка, и Габи, ничего в результате не поняв, потрясла головой и снова стала возиться с собакой.
В дверь позвонили.
— Открыто! — крикнула Вита.
В комнату, покачиваясь, вошел мужчина лет пятидесяти.
— Виталия Леонидовна, — захрипел он. — Выдь-ка сюда. Я, конечно, извиняюсь, — он приложил руку к груди и чуть пригнул голову в сторону Габи.
— Здравствуй, Васенька, — сказала Вита. — Мне ходить-то, знаешь, не очень-то… нога… так говори…
— Мне тут… — замялся «Васенька», — сюда вот выдь… Я, конечно, извиняюсь…
Вита, сморщившись, сползла с тахты и проковыляла в прихожую. Вася плотно притянул за ней дверь.
Габи оставила Котю в покое и посмотрела на свои руки.
— О-о-о! Дер хунд есть гразный. Надо вашен… как это… стирать… мыть…
— Надо, — согласился Юрка. — Ужо мы его простирнем.
Звякнул колокольчик. Вита вошла и забралась снова с ногами на тахту.
— С какой целью он сделал свой визит? — спросила Габи.
— Сосед, — Вита показала пальцем на потолок. — Таблетки просит.
— Что-о? — напряглась Габи.
— Ну, чтоб быть мужчиной, — пояснила Вита. — Как выпьет — так просит. А где же я ему возьму такие таблетки?
— Ах, зо-о-о… — протянула Габи. — Мы тоже имеем эту проблему. Много алкоголь… имеет негативное воздействие. Для ФРГ этот проблем стоит актуальней против ГДР.
— Габи — патриотка, — улыбнулась Вита.
— Да, я — патриотка!.. — Ноздри Габи вдруг раздулись от неожиданного гнева. — О, простите… меня, когда… я… не лублу, если людям надо мной смешно…
— Я совершенно не хотела над тобой смешно, — сказала Вита, — глупенькая…
Юрка рассматривал Габи.
Она сидела в кресле и курила длинную черную сигарету. Из разреза платья чуть не до бедра выскользнула нога. Юрка хотел перевести взгляд, но не смог. Нога была шоколадного цвета и блестела, будто намазанная маслом. Чуть ниже колена проступала набухшая вена. Перехватив Юркин взгляд, Габи дотронулась до вены пальцем:
— Это следствие рождения моего сына.
— Вита, она меня соблазняет.
— О-о! — Габи дернулась и спрятала ногу.
— Ты, Габи, нам ребят не соблазняй, — сказала Вита. — У нас их и так недобор.
— Да! Да, у вас не все девушки могут найти свой друг. Я знаю… Я написала об этом одну статью в моем журнале… Но Юрий не есть мой типа. Он имеет лишний вес. Я лублю мужчин в хорошей кондиции. Шпортлер. И он для меня еще есть малыш.
— Малыш! — Вита повернулась к Юрке. — Свози немку завтра в Загорск. А оттуда к нам на дачу обедать. Завтра воскресенье, там все будут, и я подъеду, если нога не отвалится. И этого захвати, — она ткнула пальцем в Котю. — Он меня там еще полечит. Свозишь? Габи с Ленечкой очень хочет познакомиться.
— Прошу-у! — выдохнула Габи.
— Все вы такие, — заворчал Юрка, — как свозить — так «прошу», а как чего другое: «шпортлер» нужен. А Мила не занудит, что припрусь?
— Ну что ты выдумываешь! — возмутилась Вита. — Мила тебя очень… прекрасно к тебе относится.
— Ты хочешь, что я делаю кофе? — Габи очень легко выпорхнула из кресла.
— Угу, — кивнул Юрка. — Хочу. И бутербродец.
— У меня еще остался как-нибудь немного провиант. Мой кофер?..
— В той комнате, — подсказала Вита.
— Кофе сейчас будет готовый, — сказала Габи, закуривая новую сигарету. Почему ты развелся от своей жены? Если у нее такая мать, — Габи показала на Виту, — дочь тоже должна быть как-нибудь позитивная, не так ли?
— Вита, я ее боюсь. Она кто, журналистка?
— Это не важно, — отрезала Габи. — Ты должен мне ответ.
— В другой раз.
— Гут, — кивнула Габи. — Я это буду не забывать.
— Ты знаешь, Юрка, куда она в среду идет? — перебила ее Вита. — Сто лет будешь гадать — не отгадаешь!
— Ну, куда-куда? Куда они все ходят: «Лебединое озеро», Ботанический сад, Театр кукол?
— Стереотип! — Габи выдохнула дым, и ноздри ее опять раздулись.
— Она идет в баню. Сандуновскую. В женское отделение. Потом писать про нее будет, — сказала Вита.
— Ну и пусть идет.
— Она с фотографом идет! С мужчиной.
— С мужиком? — Юрка подался вперед. — Небось подслепый какой?
— Детлеф — красавец! — отчеканила Габи. — Детлеф — мужчина без фантанзац! — Габи с брезгливым выражением пощелкала пальцами. — Без жир в животе, как это есть у тебя. — Он — шпортлер!
— А-а, ну, раз шпортлер — другой разговор.
— Я говорю, наши дамы не согласятся, — сказала Вита.
— Не соглася-а-атся, — Юрка затряс головой. — Наши? Никогда! Срам!
Габи хитро улыбнулась:
— Хм, мы будем еще смотреть, ты будешь один кофе или больше?
— Или больше, — ответил Юрка. — А ты, вы тоже будете… голая?
