Юкио Мисима - Звук воды
А здешняя публика, несмотря ни на что, сидит на скамейках с глупыми, довольными лицами. Одна из уборщиц чешет бок. Наверное, комар укусил.
У подножия холма на лужайке у выставочной площадки трепетали разноцветные флаги. Над рядами домов, по ту сторону парка, в мутном воздухе висел немного наискосок рекламный воздушный шар.
Громкоговоритель выплевывает в сонное небо свою скрежещущую музыку. Вслед за вальсом заводит пошловато-печальную модную песенку.
Тэйдзо снова встал со скамейки. Пошел куда-то. Смешался с толпой, и она медленно понесла его в сторону выставочной площадки.
— Вот бы завтра такую погоду…
— Он парень-то не вредный. Он такой.
— Значит, вы уже все оформили?
— У меня просто слюнки текут.
— Вот дерьмо! Я так и знал.
— Но он действительно так думает. Я не вру! Он мне сам об этом говорил.
— Знаете, когда я была студенткой…
— Ну прекратите же меня дразнить, противный!
Обрывки разговоров навязчиво лезли ему в уши. Яркая, пестрая россыпь слов. Погода! Оформить! Слюнки! Студентка! …Все они такие значимые. В каждом скрыт, должно быть, важный для кого-то смысл.
Круглая выставочная площадка была обнесена высокой загородкой из дюралюминия.
На входе, и справа и слева, стояли две огромные вазы с цветами, на стене через каждые два метра висели флажки: коричневые, зеленые, синие, желтые. Налево от входа была стоянка. Там, возбужденно поблескивая, стояли в ряд несколько автомобилей и мотороллеров. Огромные буквы плаката, висевшего внутри, можно было прочесть даже снаружи: «Многоотраслевая транспортная промышленность…» Здесь выставлялись новые автомобили и запчасти для самых разных моделей.
Тэйдзо вместе со всеми прошел в ворота выставки.
Пространство вдоль загородки было разбито на множество отдельных секций. Над самой ближней к входу секцией висела табличка с числом 660. Достаточно было взглянуть на эту табличку, чтобы понять, сколько здесь собралось народу. В центре площадки стояли самые новые модели. Дети, не переставая, давили на клаксоны.
Площадка была окутана пылью, поднятой множеством ног. Пыль потихоньку оседала на новые автомобили, отчего их покрытие утратило свой свежий блеск. С удовлетворенными, серьезными лицами люди слонялись по площадке, останавливаясь то тут, то там, чтобы прочесть рекламную брошюру с объяснениями.
Тэйдзо, задевая встречных плечами, подобрался наконец поближе к одной из секций. Здесь были разложены блестящие стальные детали, разрезанные поперек и выставившие напоказ свою искусно выполненную сухую анатомию. Рядом были поясняющие таблички:
16005 диск
RH 6 дюймов диск
R 8 дюймов диск
R 17 дюймов диск
L600G диск
LG обод
7 дюймов обод
Диски и ободы для автобусов и грузовиков должны выдерживать гораздо большую нагрузку по сравнению с колесами легковых машин, поэтому для их изготовления используются высококачественные материалы.
В следующей секции под табличками типа: «Передние фары, выполненные в соответствии с международными стандартами» или «Известные по всей Японии сиденья для автобусов фирмы „КОИТО“» — были разложены сделанные по последнему слову техники фары и сиденья, от которых захватывало дух.
«Тормозная накладка»… «фрикционная накладка муфты»… здесь было бесконечное множество запчастей, щеголявших друг перед другом своими названиями. Энергичный молодой человек в рабочем комбинезоне громко объяснял что-то одному из посетителей, слегка одуревшему от выхлопных газов всех этих профессиональных терминов.
Тэйдзо поплелся дальше. У него давно уже торчал в ботинке гвоздь. Только раньше этот гвоздь ему не мешал, а тут вдруг словно опомнился, проявил свою зловредность и теперь почти на каждом шагу больно колол его в пятку.
Тэйдзо дошел до середины зала, остановился у полукруглого заборчика, за которым была разбита клумба с фиалками. На большом стенде позади клумбы висела большая красивая схема, озаглавленная «Как делают автомобили».
Как делают автомобили… Ну, и как же?.. Тэйдзо пристально рассматривал схему. Из мелких деталей складывался мотор, колеса крепились к корпусу, и вот уже в правой части рисунка маленький синенький автомобильчик готовился выехать на улицу из белых ворот маленького домика с красной крышей, возле которого цвел прекрасный садик.
Тэйдзо решил прочитать схему наоборот, потому что счастливый маленький автомобиль и вся разноцветная идиллия вокруг показались ему абсолютно нереальными, чем-то таким, во что невозможно поверить.
В результате у него получилось вот что: голубая легковушка сперва лишилась корпуса, потом осталась без колес, потом рассыпалась на отдельные мелкие части, которые в свою очередь распались на еще более мелкие части — с левого края на схеме была изображена кучка разнокалиберных деталек. Все эти шестеренки казались такими же случайными, как маленькие речные камушки, с той только разницей, что они были сделаны из железа. Стоило снять заклепку, и они рассыпались железной росой. Как будто эти упрямые детальки только и мечтали о том, чтобы разлететься во все стороны. Они словно забыли, что единственная причина их существования — это неуклонное служение логике. В них чувствовалась беспримесная, пугающая свобода. Шестерни с заклепками поблескивали, готовые в любой момент разлететься по сторонам, рассыпаться в железный прах.
На стенд пеленою упала темная тень, заслонила схему. Тэйдзо поднял глаза к небу — на месте солнца теперь висело рыхлое облако. Но небо вокруг облака все так же голубело. А вокруг Тэйдзо… Он оглянулся — в радиусе пяти метров не было ни души.
Смешавшись с толпой, шагает не спеша убийца, держит руку в кармане. У него над головой голубое небо, под ногами — пыльная земля. Присев на корточки, он кормит голубей…
«Довольно драматично все складывается», — подумал Тэйдзо, продолжая неторопливый шаг. Как получилось, что в настоящем он не имел ни к чему отношения, а в прошлом был крепко-накрепко связан с другим человеком, с убийцей?
Кругом шум и гам, скрежещет громкоговоритель, гудят клаксоны, и он ходит, шаркая ногами, посреди этого городского праздника, где всё бесплатно. Только и всего. Приложив руку к щеке, Тэйдзо цокает языком. На щеке — она и сюда добралась — тонким слоем лежит пыль.
«Я все-таки это сделаю. Выйду из себя. Закричу…» Однако ему не с кем поговорить, и он продолжает молчать. Вот автомобиль новой модели стоит, обнесен белым заборчиком. С пассажирского места в окно выглядывает розовый целлулоидный пупс.
Тэйдзо увидел за заборчиком нечто очень странное. Видно, кто-то счел это подходящим украшением: на белой крыше автомобиля стоял аквариум в форме куба. За стеклом скалы, песок, водные растения — самый обычный аквариумный интерьер. Три рыбки — белые с красным, одна — черная с белым. Они плавали, поводя своими хрупкими, как фарфоровая ваза, плавниками.
Кому же это пришло в голову: посреди суматохи автомобильной выставки украсить автомобиль стеклянным кубиком? Кому пришло в голову налить в кубик воды и посадить туда рыбок? Выходит, в мире и правда существуют такие вещи, как неосознанное зло или неосознанное добро… Мысль об этом чаще всего приходит в голову именно в такие моменты.
Тэйдзо еще раз взглянул на аквариум. Можно было постоять и поразглядывать его подольше — времени у него было предостаточно, солнце все так же щедро дарило свой свет. Но он не стал смотреть, развернулся и ушел. И растворился в толпе все прибывающих и прибывающих на выставку людей…
Тэйдзо скрылся из виду, растворился среди толпы… Я облегченно вздохнул. Достал сигарету, прикурил. При свете дня огонек спички был почти не виден. Спичка потухла, и я, как всегда, отправился на прогулку по ярким полуденным городским улицам.
ДУША ГОР
1В наши дни много чего говорится о проблеме развития энергетических ресурсов. Некоторые люди считают, что иностранные кредиты на эти цели во многом способствуют колонизации Японии западными странами. При этом, как ни странно, мало кто знает, что большинство плотин, построенных в Японии до войны, тоже были воздвигнуты на «западные» деньги. Чтобы поднять гидротехническую промышленность, представители энергетических компаний ездили тогда в Америку оформлять заем на общую сумму в триллион и сколько-то сотен миллиардов йен.
Так что проблема выплат по задолженностям гидротехнической промышленности, которую теперь обсуждают все кому не лень, возникла отнюдь не сегодня. Более того, были люди, вся жизнь которых крутилась вокруг этой проблемы и которые сделали себе на этом не только имя, но и солидный капитал.
Минэкити Кувабара родился в одиннадцатый год правления императора Мэйдзи[17], в городе Исэ, в семье лесопромышленника.
