Грэм Джойс - Индиго
Люди пассивно воспринимают видимый мир. Они видят лишь часть того, что находится у них перед глазами. Они просто реагируют на узор ковра, тень на лужайке, змею под цветком, не замечая даже многое из того, что находится на поверхностном уровне.
Но возьмем профессионального или ученого наблюдателя, вооружившегося линзами сложной конфигурации, телескопами, микроскопами и увеличительными стеклами, доку в наблюдении за огромными или мельчайшими объектами. Общеизвестный научный факт: исследуемый объект меняется в самом процессе исследования. Узор расплывается, тень растворяется, змея уползает и прячется.
Есть третья возможность, хотя она и требует тренировки. Это использование периферического зрения. Лишь при улавливании цвета Индиго я обнаружил возможность непосредственного использования бокового зрения. Но как добиться этого? Распустите узор ковра — и останетесь с болтающимися нитями; поймайте тень сачком — и увидите, что это даст; схватите змею за хвост, и она сбросит кожу.
Прежде чем продолжить и перейти к семи ступеням видения, я должен убедиться, что ваш дух готов к этому. Упражнения, о которых пойдет речь, не предназначены для слабого духом. Если вы страдаете каким-нибудь нервным расстройством, психически неуравновешенны, легко возбудимы, не способны доводить дело до конца, если вам свойственны гипертрофированная интравертность, меланхолия, наркотическая, алкогольная или любая иная зависимость, размягчающая волю, в таком случае следует вернуть эту книгу на полку. Это не для вас. Если же, с другой стороны, вы по-прежнему уверены в себе и настроены решительно, тогда риск все потерять уравновешивается возможностью познать чудо.
По крайней мере в течение шести недель до того момента, как вы приступите к этим упражнениям, употребление наркотиков или алкоголя должно быть полностью исключено. Малейшее отступление от этого условия чревато роковыми последствиями для здоровья.
На протяжении всего периода экспериментов (и, думаю, еще двух недель до их начала) вы не должны смотреть телевизор. Дело не в порочности самого содержания телешоу, но в мерцании изображения, формируемого электронно-лучевой трубкой. Тренировка глаза на ярко освещенном телеэкране приводит к пагубным последствиям, сказывающимся на четкости бокового зрения (о более частных подробностях этой проблемы см. Приложение).
Приступая к процессу фокусировки взгляда, для правильного начала экспериментов ежедневно выделяйте два раза по двадцать минут, чтобы побыть в покое и уединении. Просто устройтесь поудобней в кресле и пробуйте представить отсутствующий цвет спектра. Вы уже установили, что цвет Индиго недоступен зрению, поэтому просто сосредоточьте свои мысли на разрыве между синим и фиолетовым цветами спектра. Вы обнаружите, что ваша мысль постепенно теряет четкость. Не сопротивляйтесь; просто, обнаружив, что это происходит, напомните себе о цели ваших умственных усилий и начните сначала.
Последнее действие в духовной подготовке — нечто вроде очищения. Речь не о том, чтобы жечь всяческие благовония, очерчивать магические круги в воздухе или о еще каком колдовстве. Но о борьбе с демоном Скепсиса.
Если у вас есть друзья или знакомые — неисправимые скептики, ни в каком виде не пытайтесь обсуждать с ними эти упражнения. (Можно было бы даже подумать над тем, не пора ли избавиться от друзей, которые в конце концов не оправдали доверия, — но это ваше дело.) Оградив себя от демонов, осаждающих вашего друга, возьмитесь за собственного. Демон Скепсиса коварен. Я встречал его, смотрел ему в лицо. Вблизи он привлекателен и обольстителен. Он современен, следит за модой, любит обсудить последние новости, как молодой римлянин, неглуп, забавен и общителен. Но стоит приглядеться внимательней, и, уверяю, увидите, сколь он отвратителен. У него рябое шелушащееся лицо, редкие выпадающие волосы, а модное платье — плохого покроя. Веселый блеск в глазах — не что иное, как мерцание инея. А его объятие морозит, как жидкий азот.
Вы отказались от виски и от травки; дважды в день по двадцать минут направляли свою мысль на отсутствующий цвет Индиго; окончательно одолели демона сомнения, и вот вы готовы перейти к первой ступени.
Первая ступень имеет отношение к сущности Цвета.
14
— Какой-то вы сегодня не такой. Что-то изменилось.
Щелкнув зажигалкой, Натали Ширер закурила и подлила себе вина, уже третий раз, хотя они едва успели покончить с закуской.
Они сидели в траттории «Да Джованни», которую те, кому случалось прийти сюда второй раз, называли не иначе как «Отравитель». Натали знала всех поваров и прислугу этой траттории и половину ее завсегдатаев, большинство которых были родственниками обитателей тюрьмы, расположенной рядышком. Прочие клиенты походили на гротескные фигуры феллиниевских фильмов.
Возвратившись в этот день после встречи с Натали, Джек нашел записку от Луизы, в которой сообщалось, что она ушла с Билли посмотреть Ватикан. Прекрасно, подумал Джек, у него-то нет желания смотреть Ватикан. Но он обманывал себя. Ему хотелось сейчас стоять под сводами Сикстинской капеллы, касаясь пальцев Луизы и чувствуя, как между ними пробегает искра. Он потрескивал, шипел, искрился от подавляемой страсти. Скопившийся заряд энергии требовал разрядки.
Под вечер он позвонил в свой лондонский офис, но ответа не дождался. Миссис Прайс по какой-то причине отключила автоответчик. Джек морщил лоб, пытаясь понять, почему она это сделала. Потом позвонила Натали и попросила о встрече в «Отравителе», так что он, в свою очередь, оставил записку Луизе.
— Ну? — спросила Натали, выпуская дым к потолку. — Что-то изменилось?
— Не могу придумать, что именно, — хмыкнул Джек, разглядывая собравшихся в траттории римлян.
Готовясь к встрече с ней, он прибавил громкость в стереосистеме и, пока брился, слушал, как разносятся по дому звуки оркестра и голоса певцов. Было что-то жутковатое в отцовском жилище, и, скребя щеки перед зеркалом, он чувствовал себя неуютно на этих трех погруженных во тьму этажах с их таинственными дверями и манекенами с разбитыми головами, что стояли на лестнице, как призраки. Но постепенно он привыкал обходиться без электрического света, а главное, это отвлекало от недопустимых мыслей о Луизе.
Натали тоже привела себя в порядок. Учитывая, как она выглядела при первой их встрече, Джек был удивлен, увидев совершенно иную Натали — опрятную, с маникюром, благоухающую. Когда он думал о ней — что происходило не раз в прошедшие несколько часов, — он представлял ее себе с трауром под ногтями. И теперь странным образом был почти разочарован, обратив внимание на безукоризненные жемчужины, которыми заканчивались ее тонкие, изящные пальцы. Впрочем, на ее ладонях он заметил следы какого-то фиолетового вещества, въевшегося в кожу. Внимательно глядя на Джека, она водила указательным пальцем по ободку бокала.
— Ничего, я из вас это вытяну. К концу вечера. Вы любите черно-белые фильмы?
— Не особенно.
— Это хорошо. Я их ненавижу. И людей, которые их смотрят. Дайте вашу руку.
— Зачем?
— Просто дайте. Нет, правую.
Натали поднесла его ладонь к губам и принялась лизать в выемках между пальцами. Ее не заботило, что на них могут смотреть. Не сводя с него томного, чувственного взгляда, она взяла его палец в рот и стала нежно посасывать, лаская шелковым языком. Потом сильно укусила.
— Ох!
На них оглядывались. Джек спрятал руку под стол. На пальце остались две белые вмятинки от ее зубов.
— Вы не разозлились. Уже хорошо. Хотелось посмотреть, не из тех ли вы людей, которые легко выходят из себя.
Появился официант, и на стол опустилось первое блюдо. Натали что-то резко сказала официанту, и тот ворчливо огрызнулся, однако, отметил Джек, последнее слово все же осталось за ней.
— Вы похожи на женщину, которая привыкла добиваться того, чего хочет.
Она отреагировала на его слова тем странным волчьим взглядом, который он уже замечал у нее. Казалось, в ее глазах постоянно всплывало нечто. Он имел в виду, что со своей фарфоровой кожей она вовсе не выглядит хрупкой. Ее длинные каштановые волосы были собраны на затылке, открывая гибкую белую шею. Любопытно, как она отреагирует, если он нагнется и в ответ укусит ее в эту шею. Джек почувствовал, как приподнялись в паху его брюки под столом, и, уткнувшись в тарелку, стал накручивать на вилку спагетти.
— Сегодня днем вы были напряжены, озабочены, от вас исходила странная энергия. А сейчас раскованны, решительны. Ваша аура изменилась.
— Может, вино слишком крепкое и так подействовало на вас?
— Я не пьяна. Я способна видеть ауру человека. Говоря иначе, я чувствую его. Потом вижу. Верите мне?
— Не знаю. Что говорит вам моя аура?
— Она говорит, что вам хочется трахнуть меня.
