Брет Эллис - Ампирные спальни
— Ты вон ту знаешь? — спрашиваю помощника Джейсона. — Аманда Флю?
— Ага, — говорит. — А вы?
— Ага, — говорю. — Недавно ей вставил.
Помощник реагирует не сразу, но когда смотрю на него, говорит: «Круто». И потом:
— Жгучая. Ебучая. — Пауза. — А любит, видать, только взрослых дяденек.
Хорохорится, хотя слегка огорошен.
— Видать, — передразниваю, а потом уточняю: — Почему ты так говоришь?
— Разве она не из свиты Рипа Миллара?
Слежу за Амандой: как, получив CMC, она тут же кому-то перезванивает. Практически ничего не говорит, только слушает.
— Свиты? — спрашиваю.
— Ага, — говорит помощник и потом, уловив подтекст в моей интонации, добавляет: — Про это, в общем-то, все знают. У него целый штат таких, как она, — пусечек-поебусечек. — Пауза. — Я, правда, слышал, эта тот еще экземплярчик. Ширяется по-черному. Молчу.
— Но может, вы таких любите.
* * *При моем приближении Аманда картинно отворачивается. Оглядывается по сторонам, моргает, покусывает губу, но когда я по-свойски вклиниваюсь в ее компанию, меня уже трудно игнорировать, и на мое приветствие она отвечает огрызком холодной улыбки. Похоже, ей неприятно, что я стою рядом, что вообще к ней подошел, а может, стыдно за свое поведение в баре аэропорта и поэтому не хочется разговаривать, но я не отхожу, надеюсь на ответную реплику, и за спиной Аманды под старую песню Altered Images [64] танцует девушка, и на ее предплечье — татуировка с номером телефона.
— А? — говорит Аманда. — Приветики, — и переключает внимание на своих друзей.
— Мы в Нью-Йорке встретились, — говорю. — В аэропорту Кеннеди. А здесь ты мне CMC посылала. Если не путаю, недели четыре назад. Как дела?
— Нормально, — говорит, и вновь пробуксовка, и в повисающей тишине оба ее приятеля лезут знакомиться, и один, услышав мою фамилию, выдыхает: «Вау!» — и хочет общаться, но мне нужна только Аманда.
— Ну, точно, почти месяц прошел, — говорю, не сводя с нее глаз. — Значит, все ничего?
— Говорю же: нормально, — и потом: — По-моему, вы меня с кем-то путаете.
— Ты больше не хочешь сниматься в «Слушателях»?
Фотограф наводит на нас объектив, и то ли вспышка, то ли мой вопрос посылают Аманде сигнал к отступлению: «Мне пора».
Иду за ней по пятам.
— Эй, постой.
— Мне некогда, — говорит.
— А я говорю: постой…
Настигаю ее в коридоре, ведущем к выходу. Она вырывается.
— Хамло! — говорит.
— Я ничего не сделал, — говорю. — В чем проблема?
На долю секунды ее глаза мутнеют от бешенства, но затем вновь проясняются.
— Отстаньте от меня, ладно? — пытается улыбнуться. — Я вас не знаю. Просто понятия не имею, кто вы.
* * *С неба слегка накрапывает, когда выхожу с вечеринки и не могу вспомнить, где бросил свой «БМВ», но в конце концов отыскиваю его в двух кварталах от комплекса (запаркован вдоль тротуара на бульваре Вашингтон) и только собираюсь отъехать, как мимо проносится синий джип, останавливаясь на светофоре в конце квартала у меня за спиной. Разворачиваюсь и пристраиваюсь за ним, волосы мокрые, руки дрожат, кто в салоне, не видно, а дождь припускает сильнее, и я еду за джипом по бульвару Робертсон в сторону Уэст-Голливуда, и за ветровым стеклом со снующими по нему дворниками омытые дождем улицы кажутся пустыннее, и на CD, который Меган Рейнольдс записала для меня прошлым летом, Бэтфор-Лэшис поет «What’s a Girl to Do?» [65], и молния освещает бирюзовые росписи на бетонных опорах эстакады, а потом джип сворачивает направо на Беверли, и я постоянно посматриваю в зеркало заднего вида, пытаясь понять, нет ли погони, но понять невозможно, а потом перестаю плакать и выключаю проигрыватель, полностью концентрируясь на синем джипе, который теперь сворачивает налево на Ферфакс, а затем направо на Фаунтен, а затем круто направо на Орендж-Гроув (в этот момент трезвею окончательно), и наконец — на стоянку, примыкающую к дому, где снимает квартиру Рейн. Затем из синего джипа выходит Аманда Флю.
* * *Проезжаю мимо этого дома и сворачиваю на участок соседнего, сижу с включенным двигателем и не знаю, что делать, какое-то общее помутнение, потом все-таки догадываюсь выйти из «БМВ» и пройти по газону назад; льет дождь, но мне все равно; квартира Рейн на первом этаже двухэтажного жилого комплекса, всюду горит свет, и Рейн нервно расхаживает по гостиной, говорит по телефону, курит, и я стараюсь держаться в тени, подальше от окон; Рейн в халате, лицо опухшее, без макияжа, красивым его сейчас никак не назвать, и, хотя ей явно не до медитирования, на подоконниках горят свечи, а потом до меня доносится звук хлопнувшей двери, и Рейн убирает телефон в карман, и входит Аманда, но о чем они говорят, не слышно, даже когда Рейн начинает кричать. Аманда что-то говорит, и Рейн перестает кричать и какое-то время слушает, но потом обе впадают в панику, и, когда Аманда бросается к Рейн, вцепляясь в ее халат, Рейн дает Аманде пощечину. Аманда пытается дать ответную, но промахивается, и потом девушки кидаются друг другу в объятья и так стоят, пока Аманда не оседает на пол. Рейн перешагивает через нее и торопливо пихает что-то в спортивную сумку, стоящую на диване; Аманда в истерике ползет к Рейн, пытаясь ей помешать. Рейн швыряет сумку Аманде, и Аманда прижимает сумку к груди, рыдая. Только тут до меня доходит, что Аманда Флю — та самая подруга, напополам с которой Рейн снимает квартиру, но именно в этот момент я вынужден отвернуться.
* * *Две беззвучные вспышки за моей спиной на мгновение озаряют угол здания, и, обернувшись, я вижу черный «мерседес», стоящий на Орендж-Гроув, и опущенное стекло со стороны пассажирского сиденья, плавно ползущее вверх. Смутная догадка: кто-то фотографировал меня перед домом Рейн и Аманды. Накатывает озноб; стараясь не смотреть в сторону черной машины, я медленно бреду по газону к своему «БМВ». Двигатель так и работает. Сажусь. Даю задний ход. Выкатываюсь на Орендж-Гроув, втыкаю первую передачу; «мерседес» пропускает меня вперед и трогается следом. Доехав до Фаунтен, сворачиваю налево. Черная машина за мной. Набираю скорость, но «мерседес» не отстает, и в зеркальце заднего вида мне видно, как он перестраивается из ряда в ряд. Газанув перед светофором на Ла-Сьенега, успеваю повернуть на зеленый. Скрежет шин по сырому асфальту — и «мерседес» тоже успевает. Пока стою на светофоре на Холлоуэй, он слепит меня дальним светом фар; свернув на бульвар Санта-Моника, стараюсь расслабиться, забыть про преследование. Но «мерседес» провожает меня до самого комплекса «Дохини-Плаза» и ждет, пока я сдам «БМВ» парковщику и войду в холл, и я делаю вид, что не замечаю, ни как он притормаживает, ни как с ревом уносится прочь.
* * *Я промок и дрожу и на темном балконе вынужден держать бокал с водкой обеими руками; над городом бушует гроза, и черный «мерседес» наматывает круги по Элевадо, а потом приходит CMC с заблокированного номера: «Эй, гринго, от нас не спрячешься» — с подмигивающим смайликом в конце строки, и в ту ночь мне снится паренек-призрак — сон точь-в-точь как у Рейн, только в моем паренек стоит не на кухне, а в гостиной, красивый, голый до пояса, и я все допытываюсь у него: «Ты кто?» — и он жестикулирует в ответ, мышцы на груди и плечах играют, а когда подходит ближе, я различаю татуировку дракона на предплечье и запекшуюся кровь в волосах, и посреди ночи, забредя по ошибке в гостевую ванную, я случайно смахиваю в раковину оставленные Рейн вещи, а когда зажигаю свет, обнаруживаю на зеркале выведенное красной помадой: «ВОЗЬМИ И ИСЧЕЗНИ».
* * *Очередная вечеринка по случаю раздачи «глобусов», на этот раз в «Спаго» [66], и, хотя всегда есть опасность столкнуться с кем-нибудь, кого предпочел бы не видеть, решаю поехать, а поскольку Рейн появится только завтра, еду один и почти сразу попадаю в лапы Мюриэл и Ким, которые не спрашивают, почему я не был у Блэр на вечеринке в честь Аланы, и, сфотографировавшись в обнимку со мной, куда-то отчаливают; Трент и Блэр тоже здесь, но это ничего — они не станут тратить на меня время, когда вокруг столько народу. Дэниел Картер постоянно мне улыбается — лучше бы он, конечно, не подходил, но хорошо хоть без Меган Рейнольдс, и не бежать же от него, в самом деле, и вот мы стоим (оба в футболках от Джеймса Пирса [67] и дорогих пиджаках на одну пуговицу), и Дэниел расспрашивает про «Слушателей», а я отпускаю комплимент его фильму, говорю, что был в декабре на премьере, а потом мы обсуждаем большие сборы римейка «Пятница, 13-е» [68], особо отмечая один необычный спецэффект, и Дэниел то и дело вытягивает шею, подмигивая и улыбаясь кому-то в противоположном конце зала.
— Похоже, ты перестарался с загаром, — говорит Дэниел, кивая на мое красное лицо.
