Сара Миллер - Я знаю все твои мысли
темнокожий мужчина по имени Джейк Барнс.
— Я знаю, — говорит мистер Барнс, меряя класс нарочно медленными шагами, — что меня зовут так же, как главного героя романа «И восходит солнце». Героя, страдающего определенным сексуальным… расстройством. Поэтому давайте посмеемся над этим сейчас и забудем.
Гид, как я и подозревала, понятия не имеет, о чем речь. Он стучит карандашом о тетрадь. Ему нравится, что все сидят за одним столом, но вовсе не по педагогическим причинам. Обычно в классе можно глазеть только на девчонок, которые сидят рядом, и на затылки спереди, не возбуждающие никаких сексуальных ассоциаций. А так видно их всех. Напротив сидит подружка Молли Макгарри Эди, скрестив ноги и приложив два пальца к губам. Гид разглядывает ее. Возможно, когда она подрастет, то станет красавицей. Другие девочки в классе более очевидно красивы. У одной — копна темных волос, убранная наверх и скрепленная блестящей красной палочкой. У другой — широко расставленные карие глаза и волнистые каштановые волосы, ниспадающие на плечи. На ней розовые сапоги на толстой платформе. В школе действует правило, согласно которому все девочки должны носить юбку, но при этом никто не запрещает им одеваться, как проститутки со стажем.
Учитель раздает «Повесть о двух городах» Гид взвешивает книгу на ладони. Девушка в розовых сапогах поеживается на стуле. Гид оптимистично всматривается в темное пространство у нее между ног. А потом замечает, что на него смотрит Эди, поспешно отводит глаза и принимается с большим интересом пролистывать книгу.
Мистер Барнс задает им прочитать семьдесят пять страниц, что, по мнению Гида, просто нереально. Он думает спросить Девушку с Японской Прической, нет ли у нее книжечки с кратким содержанием, но что-то в ее вздернутом подбородке и решительном взгляде подсказывает ему, что она не из тех, кто пользуется такими книжками.
История искусств проходит в небольшом амфитеатре прямо под столовой. Мистер Йетс, учитель, — обладатель пепельно-светлых волос, длинных вялых конечностей, тяжелых век и гигантских очков, без тени чувства юмора. Выключается свет. Первый слайд — женщина с крыльями и огромными буферами, без рук и головы. У них в Вирджинии такая картина обязательно породила бы то или иное замечание, но здесь все лишь кивают и что-то печатают на пижонских тоненьких ноутбуках. А у Гида только тетрадка.
— В 47 году до нашей эры Фракия попала под власть Римской империи, — начинает мистер Йетс. Гид пытается за ним записывать, но в темноте ничего не видно, к тому же он знает, что потом ни черта не разберет.
Обед похож на вчерашний ужин, только на этот раз Гид уже меньше удивляется. Молли в столовой не видать. Зато Девица в Розовых Сапожках тут как тут.
«Кажется, я ее люблю», — думает Гид. Расслабься, Гид, ты просто проголодался, потому что ешь одну фасоль. Они опять сидят за столом впятером: Каллен, Николас, Лиам, Девон и Гидеон. Гид понимает, что их всегда будет пятеро. Девон делится со всеми шоколадкой. Лиам с ним не разговаривает, но и не задирает.
— Молли Макгарри не видел? — шепчет Гидеону Каллен, пока остальные трое поглощены спором о том, с какой из сестер-теннисисток Уильямс они хотят переспать (и хотят ли вообще).
— Нет, — отвечает Гидеон. — Меня это немного беспокоит.
— Какой у тебя следующий урок? — спрашивает Каллен.
— Испанский, — хмуро отвечает Гид.
— Хммм, — Каллен сжимает губы. — Мне кажется, Молли больше французского типа.
Гидеон подумал то же самое, с нарастающим нервным беспокойством.
Но они оба оказались не правы. Войдя в класс испанского, Гид на минутку падает духом, потому что здесь сидят не за одним круглым столом, а во втором ряду он видит несколько стройных брюнеток с совершенно прямыми волосами, все одного весьма привлекательного типа. Гид садится в четвертом ряду, достаточно близко, чтобы можно было поглазеть, но не слишком близко. И вот среди каштановых головок вдруг вспыхивает красная прядь. Волосы Молли Макгарри. Молли Макгарри… Его приз. Его цель. Или что там еще, но никак уж не просто девчонка. Молли оборачивается и смотрит прямо на него. И узнает его.
Гид не может понять выражение ее лица. Сначала ему кажется, что она надменно усмехается. Потом он решает, что она просто пытается выглядеть сексуально. А я думаю, правда и то, и другое. Тем временем, усмехающаяся или нет, Молли Макгарри отворачивается.
В дверях появляется Лиам Ву и останавливается на минутку, притворяясь, что оглядывает класс, а на самом деле давая возможность получше себя рассмотреть. И действительно, все присутствующие девчонки так и вылупились на него, включая крохотную блондиночку, похожую на эльфа, и кореянку с надутыми розовыми губками, которую Гид заметил сразу же, войдя в класс. Но только не Молли Макгарри, с удовлетворением подмечает Гид. Значит, не все девчонки в мире предпочли бы ему Лиама Ву — и как знать, может, Молли как раз такая. Но потом, разумеется, и Молли поднимает глаза.
Лиам видит Гида и уверенно идет к нему.
— Привет, — говорит он, усаживаясь рядом. — Примерно через пять секунд причина, по которой я занялся испанским и по которой ты будешь рад, что вы- брал именно этот предмет, войдет в эту дверь.
Гид поднимает взгляд и видит темноглазую и очень грудастую блондинку прямо-таки сверхъестественной красоты, которая входит в класс на костылях.
— О боже, — шепчет Лиам.
Гид тут же понимает, что заставило его ахнуть: от того, что блондинка опирается на костыли, грудь кажется еще больше. Она прислоняет костыли к стене и, прыгая на одной ножке, двигается к учительскому столу. Не может быть! Неужели это училка? На ней джинсы, футболка и оранжевый вельветовый блейзер, покрой которого подчеркивает сногсшибательные формы (к чести Гида, он понимает, что даже училки способны одеваться с определенным расчетом).
Прыжками добравшись до стола, она лучезарно улыбается.
— No te preocupes, — заговаривает она. — Estoy bien. Ne creo que juege otra vez futbol con hombres Americanos, si? (Не волнуйтесь, со мной все в порядке. Никогда больше не буду играть в футбол с американскими мужчинами.)
Все смеются. А Гид не понимает, что она только что сказала. Он два года учил испанский в Вирджинии, но, пока он штудировал учебник, остальные в классе дела- ли пиньяты и смотрели фильмы об испанском танго и козлопасах. Он сдал экзамен, но никогда прежде не разговаривал на языке с другим человеком.
Училку зовут Лаура Сан Видео — еще одно доказательство, по мнению Гида, что она никакая не училка, а испанская кинозвезда.
Левый глаз мисс Сан Видео всегда на четверть прищурен, точно ей все время смешно. С таким выражением она проводит перекличку.
— Паулина Меллон?
Паулиной оказывается одна из команды горячих брюнеток.
— Молли Макгаррррии?
Гид пытается рассмотреть ее получше, но угол неудачный.
— Гииидеон Аррррейберрн? — вызывает она его, подняв одну бровь, точно уже взяла у него номер телефона.
— Ивонна Велстед?
Это миниатюрная блондиночка.
По рядам передают учебники в голубой обложке, а мисс Сан Видео тем временем стоит перед классом, разглаживая блейзер на бедрах.
— Вы собрались в этом классе, — говорит она, — не только для того, чтобы выучить испанский, но и для того, чтобы уяснить образ мыслей испаноговорящих людей и понять, как этот язык повлиял на формирование менталитета и культуры народов от Испании до стран Карибского бассейна и Латинской Америки.
Гид хмурится. Задача кажется ему сложноватой.
— Вот я, например, — гордо произносит мисс Сан Видео, — родом из Венесуэлы.
Я как-то слышала, что в Латинской Америке принято считать, что венесуэлки откровеннее всех одеваются. Мне, конечно, приходилось видеть наряды и пооткровеннее, чем на мисс Сан Видео, но на учительнице — никогда.
Она переходит к рассказу Хулио Кортасара. Каждый ученик читает по абзацу вслух. Гид сражен наповал. Пять минут с начала урока, и они уже работают? В их школе в Вирджинии они по меньшей мере два-три дня, а иногда и неделю настраивались, раскачивались и делали бумажные обложки для книг, прежде чем получить настоящее задание. Для маленькой блондиночки у Ивонн Велстед потрясающий испанский акцент. Когда рассказ подходит к концу, Гиду удается понять, что герой ездил на мотоцикле, и в результате случилось что-то плохое; больше он ничего не понял.
Зато он понял, что ему придется постоянно заставлять себя быть внимательным на уроках. Девчонки оккупировали переднюю часть его мозга. На мысли о чем- нибудь другом места почти не осталось.
— Отлично, так чему нас учит эта история? — спрашивает мисс Сан Видео по-испански. И встает прямо перед Гидеоном.
— Вы это мне? — спрашивает он.
— Hablemos Espano, — повелевает мисс Сан Видео.
— О’кей, — отвечает Гид с испанским акцентом. Весь класс смеется. Выражение лица мисс Сан Ви-део едва меняется, но Гидеон (и я, конечно), видит, что рассмешил и ее.
