Патриция Хайсмит - Незнакомцы в поезде
Он велел водителю развернуться и встать на Магнолии в том направлении, куда смотрел «шеви». «Шеви» тронулся и скрылся в темноте. Вдалеке среди деревьев замелькали красные огни.
— Едем!
Когда красные огни остановились перед светофором и такси приблизилось, Бруно увидел, что это тот самый «шеви», и с облегчением откинулся на спинку.
— Куда вам? — осведомился водитель.
— Прямо! — Но тут «шеви» свернул на проспект, и Бруно скомандовал: Направо!
Он сейчас сидел на краешке сиденья, на повороте прочел: «Бульвар Крокет» — и улыбнулся. Он слышал, что это в Меткалфе самая широкая и длинная улица.
— Как зовут тех, кого вы хотите видеть? — поинтересовался водитель. Может, я их знаю.
— Минуточку, минуточку, — сказал Бруно, пытаясь принять образ человека, который что-то ищет в бумагах, и с этими словами извлек из кармана несколько листков, в их числе и записку с данными Мириам.
Он внезапно улыбнулся, расслабленно и спокойно. Теперь он разыгрывает парня-растяпу из других мест, который засунул куда-то нужный адрес. Бруно нагнул голову так, чтобы таксист не видел его улыбки и автоматически потянулся за фляжкой.
— Подсветить?
— Не-не, спасибо.
Бруно сделал хороший глоток из фляжки. «Шеви» пошел по бульвару, и Бруно велел водителю ехать.
— Куда?
— Езжайте и молчите! — крикнул Бруно, сорвав от волнения голос на фальцет.
Таксист покачал головой и цокнул языком. Бруно чуть не вскипел, Главное, что «шеви» они не упускали. Бруно начал думать, что эта поездка никогда не закончится и что Бульвар Крокет пересекает весь штат Техас. Дважды Бруно терял и находил «шеви». Они проехали несколько дорожных указателей, кинотеатров «драйв-ин», и вдруг по обеим сторонам встала стеной темнота. Бруно забеспокоился. Он не сможет сидеть у них на хвосте за городом и тем более на какой-нибудь проселочной дороге. Но тут над шоссе возникла большая светящаяся арка с надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЦАРСТВО ВЕСЕЛЬЯ МЕТКАЛФА», «шеви» проехал под ней и повернул на стоянку. Деревья были расцвечены всякого рода огнями, вращались карусели, раздавалась музыка. Это же парк развлечений! Бруно обрадовался.
— Четыре доллара, — сказал водитель, и Бруно протянул ему пять.
Он пошел за Мириам, двумя парнями и девушкой, за которой они заехали по дороге, через турникет и далее в глубь парка. Бруно постарался на свету присмотреться к Мириам. Симпатичная этакая пышечка, но явно второго сорта, сделал вывод Бруно. Красные носки с красными сандалями вывели его из себя. И как мог Гай жениться на таком добре? Вдруг ноги сами остановили его: никакая она не беременная. Его глаза сузились от удивления. Как же он сразу не заметил этого! А может, пока что этого не видно? Он крепко прикусил нижнюю губу. Для такой пухленькой женщины талия у нее даже узковата. Быть может, это сестра Мириам? Или она сделала аборт, или еще что-то? Или выкидыш? Ну, погоди у меня! Серая обтягивающая юбка, полноватые бедра. Он неторопливо двигался вслед за ними, как зачарованный. Неужели Гай лгал насчет того, что она беременна? Нет, Гай не стал бы обманывать. Бруно барахтался в захлестнувших его противоречиях. Высоко подняв голову, он продолжал вглядываться в Мириам. Потом словно замкнуло у него в голове, он не сразу сообразил: если что-то случилось с ребенком, то ее тем более надо ликвидировать, потому что она не даст Гаю развода. Она сделала аборт, вот и гуляет теперь.
Она остановилась и стала смотреть маленькое представление, где цыганка опускала какие-то вещи в круглый аквариум. Подруга смеялась, прислонившись к рыжеволосому парню.
— Мириам!
Бруно напрягся.
— А, да!
Мириам направилась к киоску со сладостями. Все четверо принялись за еду. Бруно пришлось ждать. Он улыбался, смотрел на чёртово колесо, на фоне темного неба видел маленьких человечков, раскачивающихся в подвешенных кабинках. За деревьями он увидел огоньки, мигающие на воде. Хороший парк. На чёртовом колесе он сейчас не прочь бы прокатиться. У Бруно было прекрасное настроение, он нисколько не волновался. От карусели доносились звуки популярного вальса. Он с улыбкой на лице повернул голову и посмотрел на рыжие волосы Мириам, их взгляды даже мимолетно встретились, но взгляд Мириам не остановился на нем, и Бруно был уверен, что она его не заметила, но решил, что второй раз этого делать не следует. От беспокойства и нетерпения Бруно нервно хихикнул. Мириам отнюдь не выглядела привлекательной, что удивило Бруно. Он начал понимать, что в ней заставляло Гая ненавидеть ее. Бруно тоже ненавидел ее до глубины души. Возможно, она обманывала Гая насчет того, что ждет ребенка. А Гай, такой весь из себя честный, поверил ей. Сука!
Идя следом, он запустил бумажного голубя, которого сложил у киоска продавца воздушных шаров, потом вернулся, купил еще одного, ярко-желтого. Он снова почувствовал себя ребенком, бегающим и размахивающим палкой.
Маленький мальчик, гулявший с родителями, протянул руку к голубю, и Бруно импульсивно уже готов был отдать его, но — не отдал. Мириам с друзьями вышли на ярко освещенную площадку — основание чёртового колеса. Отсюда же был выход на многие другие аттракционы и представления. Над головами тележки американских горок отстукивали та-та-та-та, словно из автомата. В другом месте раздавался звон и гром, когда от удара молота стрелка, фиксирующая силу удара, долетала до вершины. Он подумал, что таким молотом пришиб бы ее с удовольствием. Он присмотрелся к Мириам и трем ее спутникам: не заметил ли его кто-нибудь. Никто не заметил, он был уверен. Он не должен обращать на себя внимания хотя бы потому, что в этот вечер ему, возможно, и не удастся сделать свое дело. Но он почему-то был уверен, что сделает это сегодня. Сложится так, что сможет. Сегодня его вечер. Его обвеял невесть откуда взявшийся прохладный вечерний ветерок. Бруно помахал своим голубком. Ему нравился Техас. Это штат Гая! Все выглядели счастливыми и энергичными. Он дал компании Мириам смешаться с толпой, потом глотнул из фляжки и поспешил за ними.
Они стояли и смотрели на чёртово колесо, и он надеялся, что они решатся прокатиться. Хорошие вещи делают тут в Техасе, думал Бруно, восторженно глядя на колесо. Такого большого колеса он еще не видел. Внутри его помещалась выложенная голубыми огнями пятиконечная звезда.
— Ральф, не хочешь? — визгливо спросила Мириам, кладя в рот сладость.
— А, радости-то. Пошли на карусель?
И все пошли на карусель. Карусель казалась освещенным городом среди темного леса. Среди блистающих никелем столбов, опор и прочих деталей этого сооружения сгрудились зебры, лошади, жирафы, быки и верблюды, присевшие или привставшие, выгнувшие шеи, замершие в прыжке или беге — оттого замершие, что заждались наездников. Бруно стоял тихо, не в силах оторвать завороженного взора от карусели даже для того, чтобы взглянуть в сторону Мириам, и в нем эхом отдавалась звенящая музыка, так и звавшая к движению. Он чувствовал, что ему предстоит испытать старый и милый миг детства, он вспомнил глухое бренчание каллиопи,[7] аккомпанемент шарманки, удары барабана и звон тарелок.
Народ разбирал места, а Мириам и ее друзья всё ели. Мириам запустила руку в протянутый ей Диком пакет с воздушной кукурузой. Вот свиньи! Бруно тоже хочется есть. Он купил франкфуртер, а когда снова взглянул в их сторону, то увидел, что они уже на карусели. Бруно быстро пошарил мелочь в кармане и побежал. Он сел на ту лошадь, какую и хотел — ярко-синюю, с поднятой головой и открытым ртом. Мириам и Дик двигались в обратную сторону, прямо к нему. Они сели на жирафа и лошадь прямо перед ним. Везет же ему сегодня! Сегодня вечером надо играть на деньги!
Заиграли песню, которую любили и он, и мать, Бруно сразу втянул живот и выпрямился, как шомпол проглотил. Он лихо вставил ноги в стремена. Он почувствовал толчок в затылок и воинственно обернулся, но это были два парня, повздорившие между собой.
Карусель медленно двинулась под музыку. Всё быстрее и быстрее. Он выпрямлялся на своем коне, а Мириам все прижималась к жирафу. Мир вне карусели слился в голубом мелькании. Бруно взял поводья в одну руку, как его учили на уроках поло, а в другой держал франкфуртер.
— Йии-хууу! — кричал рыжий парень.
— Йии-хууу! — вторил ему Бруно. — Я настоящий техасец!
— Кэти! — Мириам подалась вперед, и серая юбка обтянула ее округлости. — Посмотри на того парня в клетчатой рубашке!
Бруно перевел взгляд и увидел парня в клетчатой рубашке. Он был немного похож на Гая, подумал Бруно, но, думая об этом, упустил, что сказала о нем Мириам. В ярком свете огней он разглядел, что Мириам вся в веснушках. Она стала казаться ему еще отвратительней, ему даже не захотелось касаться руками ее липкой и теплой плоти. Что ж, у него есть нож — чистый инструмент.
— Чистый инструмент! — торжествующе воскликнул Бруно: всё равно его никто не услышит.
