Александр Хургин - Кладбище балалаек
— Только условие: платить каждую неделю. Вы получаете то, что я за неделю сделал, я получаю то, что заработал.
— Не, так не пойдёт, — сказали они, посовещавшись прямо в моём присутствии. — А вдруг ты фуфло сгоняешь? Ты учти, Шеф всё, что идёт от его личного имени, сам читает. Своими глазами. Так что представишь всё по утверждённому прайсу: детство, отрочество, юность и зрелость. Он даст добро — получишь бабки. Не даст — будешь писать до тех пор, пока даст. Но срок — до декабря. В случае каких-нибудь форсмажоров — до Нового года.
В конце концов, договорились до того, что я получаю пятьсот зелёных ежемесячно. А окончательный расчёт — после того, как заказчик примет всю работу целиком.
Меня это устраивало. Пахать тут никак не меньше полугода. Даже если упираться и рвать на себе жилы. Значит, помесячно я вытащу из них три тысячи. И, значит, не заплатить у них будет возможность всего только полторы. Потому что сошлись мы на четырёх с половиной. Хотя я просил пять. Мой московский приятель, который всё это мне и подсуетил, сказал: «Проси пять. Больше не дадут. Эти олигархи — жлобы редкие. И самые из них редкие те, что из тени собираются выползать на свет. Собираются, но не хотят».
Он знал, что говорил, мой московский приятель. Мне они и пять не дали, сказали, что бюджет проекта (ну везде у них теперь проекты с бюджетами!) предусматривает четыре с половиной. Возможно, остальные пять или десять они взяли себе. Я-то ни их бюджета, ни их олигарха никогда не видел. Даже по телефону с ним в процессе работы не говорил. Один раз имел честь и удовольствие общаться с московскими шестёрками, дальше — с двумя идиотами, представлявшими его олигархические интересы у нас в городе.
И только когда я всё закончил, он наградил меня радостью личного телефонного общения.
Сначала я не мог себе объяснить — почему они решили эту работу отдать мне. Что, в Москве мало специалистов, способных сделать её так, как я и гораздо лучше?
— В Москве таких специалистов немало, — сказал мой московский приятель. — Один из них я. Но я возьму за такую книгу, минимум, пятнадцать, а не пять. А этот урод за пятнадцать на Красной площади удавится.
— Ага, значит, ты предлагаешь мне демпинговать. А что скажет антимонопольный комитет?
Приятель шутку не оценил.
— Короче, твой телефон и самые лучшие рекомендации они получили, а там поступай, как знаешь. Но учти, в какой-нибудь Беларуси или Молдове им за штуку то же самое сделают с дорогой душой.
В общем, я согласился. Теперь передо мной стояло несколько задач: написать жизнеописание этого сраного олигарха, получить оговоренные деньги (а значит, удержать втайне свой скорый отъезд. Если они о нём узнают — фиг я что получу) и попасть в Германию до дня рождения ребёнка. Чтобы увидеть Элю беременной.
Часть этих задач я решил. Часть нет…
В нашем городе фонтан — это место встреч. Как в когдатошном ГУМе. Только у нас фонтан спокон века не работает, не бьёт то есть. У нас сухой фонтан. И у этого сухого фонтана встречаются все — алкаши, панки, проститутки разной степени сложности, депутаты с клиентами.
Ко мне у фонтана подошёл человек вполне приличного вида. Такой аспирант-отличник, только без очков в тонкой оправе.
— Это вы мне звонили? — в моём тоне явно слышалось удивление.
Аспирант улыбнулся.
— Нет, звонил мой помощник.
Я тоже улыбнулся.
— Референт?
Аспирант улыбнулся шире.
Итак! Суть проекта…
Нет, ну почему всё у них теперь называется «проект»? Ну любое говно!
— А как вас зовут? — перебил я аспиранта. — Надо же мне как-то вас звать.
— Зовите меня Аспирант, — сказал он.
— Вы шпион?
— Все мы в этой жизни шпионы. В некотором, конечно, роде.
Звучало это глубокомысленно. Но глупо. Ничего глупее я ещё никогда не слышал.
— Итак (он очень любил слово «итак», он просто был от него без ума)! Вы под расписку получаете пакет документов о жизни и деятельности Шефа. Пишете главу или две — это на ваше усмотрение. Файл называете «Книга 2003» плюс порядковый номер. По воскресеньям мы согласно перечню принимаем у вас отработанные документы. Под расписку выдаём следующий пакет. Записываем файл на диск, и вы удаляете его из своего компьютера. В нашем, уж извините, присутствии.
— Вы что, будете жить в моей квартире?
Аспирант улыбнулся.
— В вашей квартире жить — нельзя.
— Да? А я живу… Постойте! А откуда вы знаете — можно или нельзя? Вы что, бывали в моей квартире?
Аспирант опять улыбнулся.
— Конечно. Мы обязаны были всесторонне проверить, что вы за птица.
— Но у меня же там две двери. Замков четыре штуки, кошка в конце концов.
Аспирант снова улыбнулся.
— Надеюсь, у вас ничего не пропало?
— Не знаю. Надо посмотреть.
— Посмотрите. А то вы себе не представляете, с кем иногда приходится работать.
— А с кем мне приходится! Вы бы только знали.
— Итак! Вам всё ясно?
— Всё. Но я же могу оставить копию файла себе.
Аспирант улыбнулся.
— После удаления мы пройдёмся по жёсткому диску поиском.
— А если я файл переименую? Или положу на свой сайт в Сети? Или отошлю по электронке в любую точку земного шара?
Аспирант улыбнулся. И держал улыбку с минуту.
— Неужто в любую? По-моему, вы преувеличиваете возможности так называемой Сети.
Он не понимал, что несёт полную ахинею. Он был уверен, что у него всё продумано до мелочей и тайна вкладов гарантирована.
— Я не советую вам всего этого делать, — сказал Аспирант. — Иначе с вами будет разбираться мой помощник.
— Тот, который референт?
Аспирант выразил недовольство моим отношением к проекту — он поморщился.
— Вас же предупреждали. Никто не должен знать, кто на самом деле писал книгу. Полная секретность. К слову, методика обеспечения секретности разработана СБШ в Москве. А там не дураки сидят.
— Это я уже понял. Что такое СБШ?
Аспирант улыбнулся:
— Служба безопасности Шефа. Шеф методику лично одобрил. Вам это о чём-нибудь говорит?
— Ладно, — сказал я. — В смысле, итак. Когда я получу документы?
— Сегодня в двенадцать. Вам удобно?
— Сегодня мне удобно в любое время. Всё равно день пропал.
Ровно через час после двенадцати у моего дома остановился джип. Настоящий внедорожник, на каких ездят по прериям и джунглям. Из него головой вперёд вылез типичный, классический пацан размером с памятник. Вошёл в мой подъезд. Когда в дверь позвонили, я открыл, не задавая лишних вопросов.
— Здорово, — сказал пацан, и я узнал его голос. Ночью звонил мне он.
— А мой помощник разве не у тебя?
— Кто у вас помощник?
— Как кто? Этот… Аспирант. Он обещал, пала, быть в двенадцать.
— Мне тоже обещал. Скажите, а как вас зовут?
Пацан задумался на всю свою голову.
— Меня? Меня. В этом проекте меня зовут Штангист, — он прошёл в спальню.
— Слушай, как тут можно жить, пала? Ты когда ремонт делал?
— Ремонт делал сосед сверху одиннадцать лет назад. Когда залил квартиру горячей водой. Тогда ещё горячая вода была. А он к мойке шланг прикрутил своими руками, которые у него не совсем оттуда растут. И гайку сорвало. Ремонт сосед делал теми же самыми руками.
— Да, руки у твоего соседа, пала… А давай мы их ему в дверь заложим — пальцами.
Предложение показалось мне симпатичным, но я его не принял.
— Не надо, пусть будет как есть. Вы лучше работу давайте.
— Работу Аспирант принесёт.
— А где Аспирант?
Штангист прикидывал, смотрел на часы, пожимал бровями, но так ничего и не прикинул.
— Хрен его знает, этого Аспиранта. Он всегда, пала, опаздывает. Даже в сауну, даже в кабак, даже к девкам.
В половине второго на такси приехал Аспирант.
— Извините, дела, — сказал он.
— Да какие у тебя в хуя дела? — сказал Штангист.
Аспирант улыбнулся.
— Итак.
Он вытащил из кожаного портфеля кожаную папку. Открыл.
— Пятьдесят восемь страниц. Удостоверьтесь и распишитесь. Вот здесь.
Я пролистал папку. Расписался. Аспирант снова полез в портфель и вынул мобильный телефон.
— Это вам.
— Зачем? У меня есть.
— Этот — на время осуществления проекта. В его памяти два номера — мой и моего помощника.
— Это кто у тебя помощник? — вмешался Штангист. — Это я у тебя, пала, помощник? — Штангист захохотал. Аспирант улыбнулся.
— Если будут вопросы, звоните. Если будут вопросы у нас, позвоним мы. Для других целей этим телефоном, пожалуйста, не пользуйтесь.
Он вызвал такси.
— На хера тебе такси? — возмутился Штангист. — Я ж на тачке.
— Мне в другую сторону, — сказал Аспирант и откланялся.
