Анна Ремез - Пятнадцать
В дверь постучала бабушка. Она пришла помочь Полине вымыть голову.
— Бабуль, а бабуль, — начала Полина из-под пенной шапки, — меня Костя позвал на дачу к его другу завтра. Отпустишь?
Бабушка не ответила.
— Бабуль! — позвала Полина.
— Что? Извини, я задумалась…
— На дачу. К Костиному другу. Завтра. Отпустишь?
— Это какой друг? Казах?
— Нет, мелкий такой, конопатый.
— А кто там будет?
— Ну, всякие другие друзья.
— Что, только мальчики?
— Нет, и девочки тоже, — сказала Полина, хотя не знала наверняка, и в рот тут же попало мыло — тьфу!
— А из взрослых кто? Глаза закрой.
Пока на Полину лилась вода, она прикидывала, что ответить.
— Ну, кто-то, — прошептала она.
— Полина, если там никого взрослых, на ночь я тебя не отпущу.
— Ну, бабуля! Все везде ходят давно, только я, как маленькая… Мне уже пятнадцать, между прочим. Пятнадцать!
— Да, это возраст! А что я матери скажу потом? Отпустила одну неизвестно с кем и без взрослых.
— Как неизвестно с кем? Ты что, Костю не знаешь?
— Костя такой же, как ты — без году неделя.
— Ага, но его почему-то отпускают. И не говори мне, что он мальчик. В наше время решен вопрос половой дискриминации.
— Упрямая ты, как осел. Я Геннадия спрошу, что там за компания, потом поговорим.
Полина рассердилась.
— Как по бабкам своим меня таскать, так «посмотрите, какая у меня внучка взрослая», — пробубнила она, — тьфу!
— Рот закрой, — усмехнулась бабушка, — а то пузыри до утра пускать будешь.
Костя с серьезным видом дал показания: на даче, конечно же, имеется взрослый человек — тетка Коляна. Подробности — что тетя эта целый день копается в огороде, не замечая ничего вокруг, а по вечерам уходит к соседке пить горькую и раскладывать пасьянсы — он опустил. Бабушка была вынуждена дать согласие, тем более, что тетя Зина, уверенная в благонадежности сына, высказалась за. Если бы Полина не была так занята мыслями о предстоящей поездке, она бы заметила, что бабушка ходит какая-то грустная…
Следующим вечером Полина стояла на берегу реки Жупарь и пробовала ногой воду. Загорелый мокрый Вован с сигаретой в зубах валялся рядом на берегу, она чувствовала, как его взгляд щекочет ей кожу. Кроме нее в компании, к сожалению, были еще две девочки — Костина одноклассница, стройная, смуглая брюнетка Марина, чья изящная тень чуть-чуть задевала Вована, — и Люда, сестра Коляна, рыженькая, пухлая, со сплюснутым, как у персидского кота, носом. Имелись и новые представители мужского населения города У., Вася и Саша, при виде которых у Полины случилось дежа-вю: они напоминали Лорену и Даниэлу из Лбищенска.
Полина уже успела два раза выиграть в «дурака» у всей компании, и была собой очень горда. Пока все шло довольно сносно: Вован встретил ее как хорошую знакомую. То есть спросил, как дела и чего нового. Полина, конечно, ответила, что дела нормально и нового нет ничего, потому что, когда второй раз встречаешься с человеком, очень трудно определить, что именно считать новым. Странное дело: Вован показался ей еще более симпатичным, и ей даже стало немного жаль, что она совсем скоро уезжает. Портило вечер одно — как только машина дяди Гены скрылась за поворотом, стало ясно, что кое-кто совсем не рад приезду питерской гостьи. Видимо, Вован представлял интерес не только для неё.
— Эй, племянница! Давай лезь! — крикнул ей мокрый Костя, стоя по пояс в воде. — Вода хорошая!
— Тут мелко! — пискнула чуть дальше голова Коляна.
— Мелко-то мелко, а Пиндюря утонул, — тихо сказала Люда.
— Кто? — переспросила Полина.
— Пиндюря, — ответил Вася, — в прошлом году. Хороший пацан был. Но ты не боись, это потому что он здорово тяпнул.
— Нет, — сказала Люда, — он дунул.
— А я тебе говорю, тяпнул! Петров сказал, они с ним пили.
— Петрова слушай…Ты хорошо плаваешь? — повернулась Люда к Полине.
— Нормально.
— А вы в Питере в Неве купаетесь, да?
— Людка, ты такая серая, молчи лучше, — сказала Марина, — Нева ж у них загаженная, там рыбы дохнут.
— Мы на заливе купаемся. На Финском, — сказала Полина и медленно пошла в воду, нарочно прямо перед носом у Вована.
Киногеничность момента испортил Костя: с криком «Мочи!» он бросился на Полину, и потащил ее на дно. Началось водяное побоище. Колян, завизжав, радостно присоединился к потоплению Полины, причем руки его всякий раз оказывались в не самых важных, с точки зрения военно-морской стратегии, местах. Хотя численное преимущество было на стороне противника, Полине удалось ускользнуть — она набрала полный рот воды, от души плюнула Коляну в глаз, отпихнула Костю и поплыла на середину реки. Здесь вода была холоднее — видимо, проходило течение. По коже побежали мурашки, Полина вспомнила про несчастного Пиндюрю, и повернула к берегу. Колян только того и ждал.
— Костян, лови ее! — пискнул он.
— Да нехай живет, — ответил Костя.
— Племянник, ты как с теткой обращаешься? — усмехнулась Полина.
— Слышьте, она думает, что я ее племянник, — закричал он, — перегрелась сеструха на солнышке.
Полина ушла под воду, добралась до Кости, молниеносно выпрыгнула и шлепнула его на спину. Визжа и смеясь, поднимая фонтаны брызг, они топили друг друга, пока не выдохлись. Когда Полина, чувствуя в теле приятную тяжесть, вышла на берег, Марина протянула:
— Детский сад.
И посмотрела на Вована.
Полина села рядом на песок.
— Это любимое выражение нашей классной руководительницы, — сказала она.
Марина изящно изогнула бровь и оставила Полинино замечание висеть в воздухе.
— А сколько у вас пацанов в классе? — спросила Люда.
— Десять. И одиннадцать девчонок.
— Кому-то не повезло, — пошутил Вован.
— У нас пацанов пятнадцать, — сказала Люда, — и все такие придурки.
— Фильтруй базар, — сказал Костя.
— Ну ладно, не все. Ты, Костян, придурок в квадрате.
— Ой, ну сгорбила, ну смешно!
Полина украдкой смотрела на Марину, которая в своем купальнике с блестками напоминала танцовщицу с карнавала в Рио. Костя рассказывал, что в городе У. недавно открылось казино, и Марина почти уже туда устроилась. Полина подумала, что такой эффектной девице не место в этом захолустье. Наверняка, окончив школу, она рванет в какой-нибудь большой город.
— Мерзнешь? — неожиданно спросил Вован. Он смотрел ей на ноги, которые в этот самый неподходящий момент покрылись «гусиной кожей».
— Чуть-чуть.
— Хочешь, возьми мое полотенце, — предложил он.
— На нем сижу я, — сказала Марина, и это прозвучало как «только попробуй его взять, я вырву тебе все волосы».
— Пойду оденусь, — пробурчала Полина и пошла к дому.
На крыльце застегивала сандалии женщина в огромной белой панаме.
— Добрый вечер, — поздоровалась Полина.
Панама не ответила. Она никак не могла попасть железным язычком в дырочку на ремешке.
— Вам помочь? — Полина присела на корточки.
Под полями оказались веснушки и водянистые голубые глаза, удвоенные очками.
— Ты кто? — спросила женщина.
— Я Полина. Сестра Кости Ирецкого.
— Кого?
— Колиного друга. Дайте-ка, я вам застегну.
Женщина посмотрела на нее так удивленно, словно никто никогда не помогал ей застегивать сандалии.
— Ну, вот, — Полина улыбнулась и встала, — я в доме переоденусь, хорошо?
— Там на кухне пирог со смородой, — сказала тетя Коляна почти заговорщическим шепотом. Видимо, эту тайну она выдала неожиданно для себя.
Пирогу, конечно, было далеко до бабушкиных, но Полина все равно с удовольствием съела кусок: после водных баталий проснулся аппетит. Полина поднялась по лестнице в комнату, где оставила вещи, натянула джинсы и майку с надписью «Kiss me». На столе лежала книга, обернутая в газету. Полина открыла ее и увидела знакомое название: похоже, «Жеребец» стал в Казахстане бестселлером. Странное чтение для такой фанатичной огородницы, как тетя Коляна. Поскольку все эротические сцены были прочитаны еще в гостях у Ирины, Полина решила все-таки поинтересоваться сюжетом. Оказывается, в эротических сценах были заняты голливудская звезда Кейт и ее шофер Брайан. Полина готова была поклясться, что они занимались любовью точь-в-точь как главные персонажи «Грез любви». Дочитав до того момента, когда шофер вошел в трейлер к актрисе и сказал: «Машина подана», Полина обнаружила, что в ее воображении Брайан подозрительно напоминал Вована…
— Чего сидишь в темноте? — раздался вдруг голос прямо у неё над ухом.
Полина вздрогнула и быстро закрыла книгу.
— Ты меня напугал, — сказала она.
— И правильно. Бойся меня, — улыбнулся Вован.
— Ой, как страшно!
— Айда в «Комнату смеха».
— Куда?
— Направо. Иди, я сейчас подгребу.
