Анатолий Вилинович - Остап Бендер в Крыму
Они вышли на шоссе и присели отдохнуть на край кювета, Бендер попросил Козлевича поправить ему повязку на голове. Балаганов с тяжелым вздохом сказал:
— Если бандитов поймают, то может быть, хоть часть денег вернут нам.
— Автомобиль они не вернут. Бандиты или его уничтожат, или сбросят с гор. И бензина у них, наверное, нет в запасе, — горестно качал головой Адам Казимирович.
— Вы говорите так, будто мы уже заявили в милицию о нашем ограблении, сказал Остап, послушав своих компаньонов. — Пойдем заявлять, а там уже давно лежит из Киева розыскная телеграмма, задержать, мол, таких-то, таких, камрады. Мы же повесили объявление на дверях ДОЛАРХа, что уехали в экспедицию не только в Среднюю Азию, но и в Крым. Ведь так? — посмотрел с усмешкой на друзей Бендер.
— Что же выходит, если по справедливости, мы не можем и пожаловаться, страдальческим взглядом уставился на командора Балаганов. — Не можем?
— Не можем, не можем, — как бы передразнивая его, повторил Остап. — Не будем рисковать, друзья-товарищи. И еще хочу сказать, малейшее мое обращение к энкавэдистам, а тем более к гэпэушникам, вызывает в моем организме такие отрицательные эмоции, что…
— Смотрите!! — вдруг закричал Козлевич голосом, не свойственным его сентиментальной и скромной натуре. — Смотрите! — и побежал по шоссе.
Бендер и Балаганов встали и взглянули в сторону, куда стремглав помчался их старший по возрасту компаньон.
По пологому спуску к шоссе осторожно выезжал их автомобиль. Позади него ехало несколько военных конников, подталкивая группу бандитов со связанными за спиной руками.
— Банду словили, банду словили, командор! — ликующе закричал Балаганов и побежал к «майбаху». Он бежал с такой скоростью, с какой в жизни своей не убе гал от милиции, а сейчас бежал к ней или к таким же представителям власти.
Делая гигантские шаги, несся к военному отряду и великий искатель сокровищ.
Когда подбежали, то увидели, что за рулем автомобиля сидит в форме энкав-эдиста молодцеватый парень, а рядом с ним — еще один в такой же форме, но с двумя кубиками в красных петлицах-треугольниках.
— Кто такие будете? — встал и вышел из машины старший отряда.
— Мы те, которых они, — указал рукой на бандитов Козлевич, — ограбили и чуть не поубивали, гады.
— Ограбили! — вскричал Балаганов.
— Да, это они нас ограбили, побили, чуть не убив, захватили нашу машину!.. произнес запальчиво Остап.
— И деньги, деньги все! — плачущим голосом продолжил Балаганов.
— Мы археологи… — пояснил Бендер. — а они нас ограбили!
— Это ваш? — спросил старший с двумя кубиками в петлицах, взяв с сиденья матерчатый пояс-хранилище Балаганова.
— Наш, наш, — хором ответили пострадавшие компаньоны. Командир подошел к бандитам и спросил впереди стоящего:
— Этих грабили?
Тот отвернул голову в сторону и выдавил: Да.
— Вам повезло, что мы успели перехватить банду, садитесь в свою машину, распорядился старший. — Поедем в город, в управление. Там все и запротоколируем, — пояснил он, усаживаясь на место, где еще совсем недавно восседал молодецки Шура Балаганов.
Не ожидая повторного приглашения, трое компаньонов птицами влетели на заднее сидение «майбаха».
Командир отряда привстал и приказал:
— Яценко, отряду с арестованными следовать в Севастополь. С пострадавшими я еду для доклада. — Сел на свое место и энкавэдист-боец за рулем тронул машину с места.
Козлевич ревниво смотрел за действиями управления машиной военного шофера, но молчал, понимая обстановку и моля Всевышнего, чтобы все вернулось на круги своя, как говорится.
Машина, оставив отряд позади, ускорила свой бег и помчалась к Севастополю. По пути Бендер жаловался:
— Меня чуть не убили, товарищ командир.
— И нас! — хором вторили ему компаньоны.
— Оно видно, товарищи… За этой бандой наши давно гоняются, но их кто-то предупреждает, информирует, — обернулся к позади сидящим командир отряда.
— Вот-вот, — хотел пояснить Остап, но вовремя воздержался. Энкавэдист уловил это на лице его, но ничего не стал спрашивать. Откуда, мол, тому может быть известно что-либо об этом.
Когда приехали в Севастополь, командир отряда, который по пути назвался фамилией Кузьмин, попросил «археологов» посидеть в машине, а сам вошел в здание управления с вывеской: «Севастопольское отделение Крымского НКВД». Шофер-боец, не проронив ни слова, последовал за ним.
Оставшись наедине со своими компаньонами, Бендер сказал:
— Севастополь — город военно-флотский, и наше пребывание в нем должно быть законным. Тем более, что мы прибыли к бывшей графской горничной, муж которой греческий негоциант…
— А если он… — сказал и тут же замолчал Балаганов.
— Что вы имеете в виду, Шура?
— Связан с бандой и прочее, ведь может быть такое, командор. — Контрабанда, нелегальная торговля запрещенным, помните, в Мариуполе такое было с каким-то персом.
— Тем лучше, тем лучше, у нас будет зацепка, камрады. Мы возьмем его на абордаж.
— Я не знаю, братцы, этого непонятного слова, но если Остап Ибрагимович так считает, то пусть будет так, как он считает нужным, — бросил доверительный взгляд на Остапа Козлевич.
— Главное, чтобы нам вернули машину и все в ней, — сказал он, немного помолчав.
Бендер сказал вслух своим мыслям:
— Да, с этим греком надо быть острожным. Незачем обращать на себя внимание местных энкавэдистов. И вот еще, детушки. У каждого из нас, как я предусмотрел, имеется удостоверение ДОЛАРХа на другие наши фамилии. Так что… Предусмотреть надо все, камрады.
— Ох, Остап Ибрагимович, — улыбнулся Козлевич, — мне бы вашу предусмотрительность.
— И мне бы, — закивал рыжеволосый компаньон.
— Предусмотрительность… — вздохнул Остап. — Какая же тут предусмотрительность, если мы влетели в такую смертельную историю. И читали же, что в связи с ликвидацией кулачества и коллективизацией в Крыму, участились террористические акты, бандитские нападения… И вляпались в такую передрягу, что едва не лишились жизней. Вот вам и моя предусмотрительность, братья-единомышленники. Я и подумать не мог, что после Врангеля, через столько лет и… — банда какого-то Барсукова.
— А среди арестованных этого самого Барсукова нет, — заявил Балаганов.
— Да, Остап Ибрагимович, — подтвердил Козлевич.
— Или убили подлеца, или ему удалось бежать, — сказал Бендер. — И женщины-дозорной среди арестованных нет.
— Убежала с главарем или убита, — промолвил Балаганов.
В это время к управлению подкатил точно такой же «майбах», как и у компании искателей сокровищ.
— Такой же автомобиль, как наш! — привстал с сиденья Адам Казимирович, глядя на автомобиль-двойник.
Из подъехавшего автомобиля вышли начальник Симферопольского ОГПУ Яровой, Железнов с Донцовым и статный в возрасте человек в морской капитанской форме. Они подошли к «майбаху» компаньонов и с удивлением тоже смотрели на близнеца их автомобиля.
— Откуда вы, товарищи? — спросил Яровой.
— Мы археологи, товарищи, — вышел из машины Бендер, опустив свое обычное: «из Киева», на всякий случай. И хотел было рассказывать о своих злоключениях, но в это время из здания управления выбежал командир отряда Кузьмин и, отдав честь начальству, произнес:
— Разрешите доложить?
— Доложите в кабинете, — направился в здание Яровой.
За ним последовали и остальные. Остап хотел было идти тоже, но передумал и громко спросил:
— А нам как быть, товарищи?
Все остановились, глядя на Бендера и сидящих в машине. А командир отряда быстро пояснил начальству, откуда появился здесь второй «майбах» с археологами. И Остап услышал, как Кузьмин дополнил:
— Документы и деньги их изъяты у бандитов.
— Вот как? — выслушал его Яровой и, глядя приветливо на Бендера, пригласил: — Идите с нами, товарищ.
Бендер подбежал к начальству и представился:
— Председатель добровольного общества любителей археологии. Моя фамилия… — хотел было назваться Измировым, но спохватился, так как его документы уже были в руках гэпэушников и сказал: — Бендер Остап Ибрагимович…
— Рад знакомству при столь необычных обстоятельствах, — протянул руку начальник Симферопольского ОПТУ. — Яровой Павел Антонович. Прошу, — двинул он рукой к входу в здание.
— Благодарю, — пошел со всеми в управление великий предприниматель, поборов в себе чувство сильной неприязни к этому учреждению и к людям, работающим в нем.
В кабинете Железнова, куда вошли все, Остап кратко, но красочно изложил все как было. И когда закончил, Яровой сказал:
— Опишите, пожалуйста, портрет главаря, товарищ Бендер.
Остап подробно описал бандита с маузером и Яровой, взглянув на Железнова, отметил: