Клаус Хагерюп - Маркус и Сигмунд
Маркус не нашел оснований, чтобы сказать, что эта фраза относится к иному музыкальному жанру, да, собственно, и смысла говорить не было. Сигмунд слишком глубоко погрузился в собственный мир.
* * *Девочки стояли в дверях спальни, а Маркус забрался в кресло, чтобы его не затоптали в танце. Он не мог точно сказать, было ли происходящее болезненным или гениальным. Во всяком случае это было что-то особенное.
На школьном дворе Сигмунд довольствовался вращением одним задом, теперь же он вращал всем, что только поддавалось вращению. Он метался по комнате, словно муха; вскакивал на стол, на стулья, лез под стол и практически залезал под стулья. И пока он носился по комнате, он читал рэп в том же ритме, что и Бента, но с собственным текстом:
— Мне нравится рэп, и я круто читаю.И днем и ночью я рэп сочиняю.Я читаю направо и читаю налево,Настоящий рэп — мое любимое дело.
Потом он снова вылетел в спальню в сопровождении Муны и Эллен Кристины и дал Маркусу перевести дух и послушать Бенту, продолжавшую читать рэп на диске. В следующую секунду Сигмунд высунул голову из дверей и посмотрел на приятеля диким, возбужденным взглядом:
— Yo!
Затем он опять исчез, но через секунду был уже на прежнем месте, одетый в майку и бейсболку.
— Я продолжаю там, где прервался,Мне кажется, чудный рэп получался.Давайте, девчонки, все вместе споем!Маркус, смотри, мы танцуем втроем.Yo!
Муна и Эллен Кристина вышли на середину комнаты и затанцевали вслед за Сигмундом, который прыгал вокруг и показывал дорогу. После пары кругов с музыкой и песнями они снова удалились в спальню.
Маркус похлопал, закрыл глаза и начал слушать Бенту, но в следующую секунду Сигмунд появился снова, в майке, перевернутой козырьком назад бейсболке и с девчонками на хвосте. Они направились к Маркусу. Сигмунд практически переходил на фальцет, но ему удалось обуздать свой голос.
— Не сиди на месте, вставай же скорей,Вливайся в наш рэп, скачи веселей.Наш рэп будет длиться до скончания дня,Скажи, ведь хороша эта песня моя?
— Yo, — вздохнул Маркус в тот момент, когда Сигмунд схватил его за руку и потянул из кресла.
Следующие три минуты они танцевали вчетвером по всей гостиной. Иногда Сигмунд и девочки пропадали в спальне, чтобы найти новый наряд, но тогда Маркусу строго велели продолжать танцевать, или, как выразился Сигмунд:
— Не вздумай садиться. Продолжай танцевать.Мы будем наш рэп без остановки читать.Если даже устанешь ты как собака,Танцуй до упаду, чувак, мазафака!Yo!
И Маркус танцевал до упаду. Из солидарности с Сигмундом, к которому все больше и больше возвращалась уверенность в себе. Он танцевал и пел и, казалось, чувствовал себя суперски, но тем временем все закончилось. И наряды, и музыка на диске.
Девчонки сели на диван, а Маркус опустился в кресло и огляделся. Опрокинутыми лежали одна лампа, два стула и столик, но, похоже, вся мебель была цела.
Сигмунд стоял посреди гостиной в рэперских штанах, светло-зеленой футболке и серой шапке. Дыхание сбилось, а язык вывалился изо рта. Он был похож на большого счастливого пса.
— Ну как вам? — спросил он.
Обе девочки захлопали.
— Супер, — сказала Эллен Кристина. — Если бы не была с тобой так хорошо знакома, я бы точно в тебя влюбилась.
— А я чуть и не влюбилась, — призналась Муна, — хотя знакома с тобой так же хорошо, как Эллен Кристина.
Сигмунд счастливо улыбался.
— Ну а ты как, Маркус?
Маркус покачал головой:
— Я в тебя не влюбился.
— Я не об этом. Ты как думаешь? Я был хорош?
Маркус задумался. Насколько он понимал, Сигмунд был больше чем просто хорош. Парень редко отпускал себя. Его можно было назвать сдержанным и взвешенным. Он никогда не был спонтанным и свободным. До сих пор. То, чему только что стал свидетелем Маркус, был совершенно непосредственный Сигмунд Бастиансен Вик. Это был Сигмунд в необработанной версии. По мнению Маркуса, ничего более спонтанного он в своей жизни и не наблюдал. Парень, который только что танцевал в гостиной, не очень-то страдал от самоанализа и рефлексии. Даже тексты песни, в нормальных обстоятельствах бы не выдержавшие критики самого Сигмунда, рождались сами собой. Мгновенно. И весьма чудесным образом.
— Да, — сказал Маркус. — Думаю, ты был хорош.
— Думаешь?
— Почти уверен.
— Насколько уверен?
— То есть?
— На сколько процентов ты уверен, что я был хорош?
— На восемьдесят четыре, — ответил Маркус.
Эллен Кристина кашлянула.
— Я хочу сказать, на все сто, — быстро проговорил он. — По-моему, у тебя талант.
— Я знаю, — немного нетерпеливо отозвался Сигмунд, — а как ты думаешь, к рэпу у меня есть талант?
Теперь кашлянула Муна.
— Да, — ответил Маркус. — Думаю, у тебя есть талант к рэпу.
— Правда? — переспросил Сигмунд и счастливо улыбнулся.
Его язык все еще свисал изо рта. Зад описывал радостные круги. Будто он вилял хвостом.
* * *Следующий час они подбирали одежду, в которой Сигмунд пойдет с Маркусом на концерт «Берты Б» во вторник. Он больше не сомневался, что пойдет. После небольшого обсуждения они сошлись на том, что и девчонки, и Сигмунд посчитали идеальным вариантом. Не слишком вызывающе, но и не банально, как раз чтобы Бента могла его заметить. Была пятница, поэтому у него были целые выходные на то, чтобы привыкнуть к одежде. Сигмунд радовался возможности, хотя и сказал, что это совершенно необязательно.
— Я чувствую, будто она создана для меня, — заметил он.
— И штаны тоже? — спросил Маркус.
— Штаны дозреют, — ответил Сигмунд без пояснений.
* * *Хотя настроение Сигмунда было отличным и он был готов снова принять мир, проснувшись в субботу утром, он радовался, что не надо идти в школу. По большей части он болтался по гостиной в новой одежде и бормотал рэп себе под нос, чтобы, как он выразился, лучше освоиться со своим новым «я».
Маркус занимался своими делами, читал, думал о жизни и радовался, что не может влюбиться в Бенту Иверсен. Вечером он навестил Монса, который выглядел намного лучше. Маркус рассказал отцу, что Сигмунд тоже пошел на поправку, но не поведал о причинах. Сигмунд ведь стал рэпером только вчера вечером, и Маркус не спешил об этом оповещать до тех пор, пока новая личность приятеля как следует не закрепится.
В субботу вечером Сигмунд и Маркус отправились есть гамбургеры в закусочную Йоакима.
Маркус думал, Сигмунд наденет новую одежду, но тот отказался.
— Хочу подождать, пока не начну полностью ей соответствовать, — объяснил он. — А пока что-то не совсем совпадает. — Маркус не понял и спросил, что именно не совпадает.
— Правильно спрашиваешь, — ответил Сигмунд, — я выгляжу идеально для нетренированного глаза, но сам от себя я требую стопроцентного перевоплощения.
Сидя в кафе и поедая гамбургеры с колой, Сигмунд напоминал Маркусу привычного себя.
Когда Маркус спросил, не хочет ли он взять на двоих порцию куриных крылышек, Сигмунд кивнул.
— В жизни не ел ничего вкуснее куриных крылышек, — сказал он.
Маркус с удивлением посмотрел на него, но Сигмунд пояснил, что отказался от мысли быть шеф-поваром.
— Один человек не может мечтать о нескольких вещах одновременно, — сказал он.
— Почему? — удивился Маркус, который мечтал по меньшей мере о шестнадцати разных вещах и думал, что единственная проблема — как их воплотить.
— Если ты мечтаешь о слишком многом, ты ничего не сможешь довести до конца, — ответил Сигмунд и посмотрел куда-то вдаль. — Лучше мечтать о чем-то одном, но большом, чем о многих пустяках.
— И о чем же ты мечтаешь? — спросил Маркус, но не успел Сигмунд ответить, как дверь в кафе открылась и вошли Райдар и Пер Эспен.
На обоих были джинсы «Lee» и спортивные куртки. Райдар носил красную, а Пер Эспен зеленую. Райдар вошел первым, как всегда. Он был на полголовы выше Пера Эспена, который был ростом почти что с Маркуса. Маркус знал, что Пер Эспен такой же близорукий, как он сам, но Пер Эспен купил на сэкономленные деньги контактные линзы, потому что хотел быть таким же крутым, как Райдар. Точнее, он просто хотел быть Райдаром. И это было главной мечтой Пера Эспена в этой жизни, которой никогда не суждено воплотиться, подумал Маркус. Что-то было печальное в Пере Эспене, который Маркусу все равно нравился, хотя мелкий выпендрила и вел себя как порядочная скотина.
— Привет, Рэпер, куда ты дел свои крутые штаны? — спросил Райдар и подмигнул Перу Эспену, подмигнувшему в ответ.
— Да, куда ты их дел, Рэпер? — сказал он и захихикал.
