М.К.Кантор - Учебник рисования, том. 2
35
Художник должен сделать усилие, чтобы не быть посредственностью. Надо принять данное решение твердо и никогда от него не отступать. Быть посредственностью - позорно, так надо сказать себе однажды. Это серьезное решение, отвечай за него.
Это тем тяжелее, что с точки зрения искусства, как общественного института, быть посредственностью - и надежнее, и честнее, и талантливее. С течением времени именно посредственности стали представлять искусство, оттеснив великих художников и объявив их нежелательным исключением из правил. Самую плоть истории искусств, тот материал, который изучается многочисленными историками и кураторами, составили так называемые художники второго плана - неисчислимое серое большинство. Именно это серое большинство, по общему признанию, и является настоящим профессиональным искусством, подлинной историей искусств. Тысячи исследователей посвятили себя изучению оттенков и полутонов в картинах бессмысленных художников - пребывая в твердой уверенности, что таким образом они вступают в диалог со временем. Эти тысячи знатоков в свою очередь являются посредственностями - но общий вектор развития от того не меняется: именно усредненное качество, мысль без полета, ординарная серость и есть критерий сегодняшней истины.
В обществе, нуждающемся в демократических и либеральных ценностях, укрепилось мнение, что именно школа, питательная среда, общий знаменатель определяет развитие истории искусств - и гораздо важнее изучать эту среднюю массу, нежели отдельного выскочку. Значение Микеланджело или Ван Гога не оспаривается, но неизмеримо больше внимания уделяется их окружению - т. е. среднему художнику Кватроченто, ординарному живописцу Больших бульваров. Есть общая истина (т. н. дух времени), разлитая в воздухе, говорят приверженцы такого взгляда, и Ван Гог выразил ее наряду с многими, просто более экстатично, с большим пафосом. Дух времени можно равно найти и в произведениях Ван Гога, и в произведениях его менее напористого коллеги. Вероятно, есть некая доля невоспитанности со стороны Ван Гога в том, чтобы сказать то же самое, что говорили Поль Серюзье, Шарль Лаваль, Поль Бернар и прочие малоодаренные художники, что говорило само время, - и приписать это высказывание только себе. Следует изучать дух времени, общий знаменатель искусства, но не великое искусство и не великих художников.
Именно эту мысль выразил Энди Ворхол, сказав: наступит время, когда каждый будет гением хотя бы четверть часа. Общество свободных и равных приняло данную мысль с удовольствием. Возникла история искусств, сделанная специально для демократического буржуазного общества, история искусств, состоящая из школ и кружков, подменяющих работу художника его социальным функционированием. Нет произведения, за которое может нести ответственность школа или кружок, но есть социальная деятельность, ревнующая к произведению. Отныне всякая конкретная вещь, не нуждающаяся в объяснениях куратора, будет признана несущественной и противоречащей духу времени. Величие будет разделено поровну между тысячами бездарностей - и отменено, как самодостаточная величина.
Гуманистическое искусство принять данную доктрину не может. Величие поступка и величие цели есть обязательное условие творчества; нельзя отменить и то, что великому отдана вся жизнь художника. Величие есть груз и долг, которым нельзя поделиться, который нельзя нести всего лишь четверть часа. Ты должен быть велик всегда, каждый миг своего бытия. Ты должен знать, что никто не сделает того, что должен сделать ты. Нет духа времени вообще - этот дух живет в тебе, ты отвечаешь за время. Не существует истории искусств вообще - лишь в тебе она обретает плоть и полноту, ты отвечаешь за искусство. Твои соратники - Микеланждело и Ван Гог - поймут тебя. Ты отвечаешь за свое - значит, и за их - величие. В признании посредственностей вы не нуждаетесь: следуй своей дорогой и предоставь мертвым погребать своих мертвецов.
Глава тридцать пятая
ФИЛОСОФИЯ КОЛЛАБОРАЦИОНИЗМА
I
Я думаю, что поступаю правильно, когда подменяю отдельными биографиями большую историю: собственно, в этом и состояла логика распада Российской империи. Сперва страна разделилась на независимые государства, затем на независимые отрасли добычи сырья, затем на приватные интересы предприятий и корпораций и - как закономерный результат - на отдельные судьбы. Молох социализма уже не контролировал приватной жизни, и гражданин сам мог решать, к какому предприятию (художественной галерее, партии, концерну) ему примкнуть, с кем сотрудничать. Отныне человек был сам хозяин своей судьбы. То был процесс обратный собиранию империи, когда из отдельных жизней складывалась общая история. Сегодня история разнималась на части и всякая, самая малая часть имела свои резоны развития. Если поинтересоваться у рядового менеджера среднего звена, сотрудника корпорации Ричарда Рейли: кому больше предан он: интересам «Бритиш Петролеум» или государства Российского, - то менеджер затруднился бы с ответом. Упрекнуть его в этом было невозможно. А чему предан был всякий умственный человек: личной выгоде (его так долго лишали именно личной выгоды, что он ее взалкал) или абстрактным интересам? И в целом этот процесс соответствовал общему направлению, желанной цели человечества - а именно приватизации истории. Как выразился известный правозащитник Вацлав Гавел (по совместительству президент Чехословакии): «Развитие цивилизации, в конце концов, привело человечество к признанию того факта, что человек важнее государства». И уж коли президент страны говорит об этом, деятель масштабный, то гражданам рангом поменьше остается принять новую гуманистическую ориентацию как бесспорную директиву.
Нельзя сказать, что для человечества это было принципиально новым событием. На протяжении ушедшего века в новую эру гуманизма вступали уже несколько раз, и всякий раз оказывалось, что предложенный образ жизни - не вполне гуманизм. Столько веры и страсти вкладывало человечество в очередной рывок к мечте о справедливости, что факт несостоятельности обещаний вызывал гнев и раздражение людей. Ведь ясно же обещали то и это - а что вышло? Вот; смотрите, черным по белому написано - а где же результат? И люди расстраивались. Вопиющим несоответствием посулов и реализации таковых казалось то, что гуманизм и справедливость обещали для всех (иначе какая же это справедливость, думали люди), а выдавали лишь избранным - с тем, чтобы эти избранные распределяли в дальнейшем гуманизм и справедливость дозировано, по мере своей надобности. Так, последовательно разочаровалось человечество в коммунистической программе, в фашистской программе, в программе нацистской. Разочаровалось человечество еще и потому, что утопии, провозглашенные учителями и пророками, на деле оказались не только не хороши - но, что гораздо досаднее, губительны. Ни социалистическое государство Сталина-Брежнева, ни корпоративное государство Муссолини, ни нацистский рейх не принесли обещанного процветания - а жизней унесли много. Справедливости как не было, думали люди, так и нет - а народ поубивали. Если бы все благие намерения и чаяния, да направить в хорошее разумное русло - каких результатов мы бы добились, думало человечество. А на поверку - и эти соврали, и те тоже соврали. Коммунисты, фашисты, нацисты - все лгуны. Если присовокупить к досадному списку опыт кубинской революции, латиноамериканских режимов, азиатских казарменных государств, восточноевропейских тираний - словом, всех циничных режимов, явленных как странами, подпавшими под обаяние ложных марксистских теорий, так и их противниками - то немудрено было для человечества устать и в утопиях разочароваться. Однако необоримая тяга к справедливости заставляла человечество пробовать снова и снова, и были веские основания полагать, что именно теперь, в двадцать первом веке, благодаря горькому опыту, достигнут такой порядок вещей, который обеспечивает - наконец-то - подлинный гуманизм и настоящую справедливость.
С тем большим основанием можно считать, что новая эра не подведет, что эра эта венчает пятьдесят лет непрерывной «холодной войны», т. е. борьбы безответственных деклараций с экономическим расчетом. Убедились, проверили, что экономика - сильнее, и отнеслись к победившей стороне с полным доверием. В конце концов, новый гуманный порядок предполагалось строить не на песке, а на конкретном экономическом фундаменте. И это обстоятельство - обнадеживало. Не мечтателям доверилось человечество на этот раз - но практикам.
Человечество не собиралось анализировать тот факт, что утопические теории проигравшей стороны также базировались не экономике и практических расчетах. Соображение о том, что лжепророки и горе-учителя опирались на экономическую теорию Маркса, не брали в расчет. Во-первых, экономика экономике - рознь, во-вторых, экономическая программа Маркса успела обрасти изрядным количеством идеологических схем, а в-третьих, не следует забывать и о том, в чьих руках оказалась экономическая программа. Совершенно не было сомнений в том, что сегодня экономикой занимаются люди культурные и порядочные, цивилизованные люди - а вчера экономика была доверена дикарям. Причина, отчего прежнее руководство досталось некомпетентным лицам, была ясна. Человечество слишком хорошо помнило, что виной его бед было неразумное деление людей на классы, на так называемых бедных и так называемых богатых - деление, как показала история, тенденциозное и чреватое опасностями. Пользуясь этой теорией, на поверхность общества выползали самые безответственные его члены, дикие и несимпатичные. Откуда-то из темных социальных недр, из трущоб и неблагополучных окраин выбирались на свет опасные элементы - и, объявляя себя освободителями, чинили произвол. Классовая теория была разоблачена теми людьми, которых в прежние времена теоретики революций отнесли бы к богатым, - эти люди убедительно показали себе и остальным, что они (в отличие от авантюристов) заботятся о всех сразу, а существование антагонистических страт в обществе - порочный миф. Не следует сеять рознь в социуме - но надо сообща внедрять реальные, конкретные вещи, вот несложный урок, вынесенный из бессовестного времени утопий. Человечество кровью заплатило за иллюзии, теперь оно знало слишком хорошо, что с наскоку вопрос благоденствия не решить - только цивилизация, последовательно внедряя прогресс, шаг за шагом будет приближать человечество к лучшей жизни: к свободе, гуманности, социальной справедливости и демократии. Важно лишь не ошибиться, выбирая вожатыми именно представителей цивилизации - а не шарлатанов.
