Надежда - Шевченко Лариса Яковлевна
— Это я так сказал, — недовольно возразил Костя. — А ты предложил вечером, когда стемнеет, устроить набег на елку.
— Ты все забыл. Я придумал, как достать сундучок, — решительно перебил друга Ваня.
— Хватит спорить. Рассказывайте, чем закончился поход за подарком, — разняла спорщиков Валя.
— Ну, так вот, — продолжал Ваня. — Как ни в чем не бывало пришли мы на площадь, подождали, пока люди разошлись, и полезли на раскрашенный ящик, построенный вокруг елки.
— Я первый влез на ящик, — поспешно уточнил Костя. — Только из-под веток ничего не было видно. Фонарики на елке уже отключили.
— Не мешай рассказывать, — сердито толкнул товарища локтем в бок Ваня. — Я принес палку. Но сбросить сундучок у Кости все равно не получилось. Тогда я залез ему на плечи и, держась за ветки, дотянулся-таки до сундучка и стал его сбивать. А тут откуда ни возьмись — милиционер. Костя струхнул и говорит: «Слезай скорее».
— Это ты испугался, заторопился и зацепился за провода гирлянды, — обиженно, с некоторой досадой проговорил Костя.
— Да помолчи ты! Дай мне хоть раз самому высказаться, суфлер чертов. Не на уроке ведь, — вышел из себя Ваня и давай торопливо сыпать словами, словно горохом бросаться. — В общем, рухнули мы в снег под елку вместе с сундучком и гирляндой. Вскочили, схватили подарок и сразу поняли, что коробка пустая. И так нам обидно стало! И не потому, что ушиблись, а потому, что мечтали о нем все каникулы. Даже от милиционера убегать не хотелось. А он подошел к нам и говорит: «Ребята, вы осторожнее играйте. Здесь высокое напряжение. Приходите завтра, когда светло будет». Ну, мы и ушли, как говорится, несолоно хлебавши. Зато дома нас ждал сюрприз. Приехал из Ленинграда дядя и привез нам обоим в подарок по бумажному сундучку. Правда, они были намного меньше того, что висел на елке, зато настоящие — полные конфет.
Ваня, наконец, выдохся и Костя с удовольствием закончил:
— Там было еще по два яблока и по два мандарина. Мы их сразу съели.
Смутное волнение поселилось во мне. Подарят ли что-нибудь? Мне еще никогда в жизни на Новый год не дарили подарков.
НОВОГОДНИЕ РАДОСТИ
Дед Яша поднял меня с постели громкими веселыми возгласами:
— Что же ты так рано заснула? Проспала праздничный ужин и Новый год. Иди скорее к елке за подарками.
Сердце радостно затрепетало. В эту минуту меня не волновало, что купил папа. Главное — не забыл. Я развязала бант на большой картонной коробке, а там — целый ящик настоящих стеклянных елочных игрушек. Я побоялась вытаскивать их из бумажных гнезд и только водила пальцем по ярким, разноцветным шарам, зайчикам, рыбкам, шпилям. Какое богатство!
Я потерлась головой о дедово плечо. Он погладил меня по волосам. Мы поняли друг друга.
— Это — тоже тебе, — он показал на стол.
В огромном разноцветном сундучке я обнаружила ворох конфет и длинные, завернутые в прозрачные обертки свечки.
— Зажигать их будем? — спросила я.
— Это конфеты, — улыбнулся дед. — Бери следующую коробку. В ней — пряники в виде разных-разных зверей.
От избытка чувств я не могла говорить, сидела молча, запустив одну руку в конфеты, другую — в пряники.
— А вот самая большая радость этого года: я получил ордер на новую квартиру! Завтра переезжаем, — сказал дед и поднял рюмку с вином.
Я не разделяла радости родителей. Мне и здесь было хорошо. Но закричала:
— Ура!
НОВАЯ КВАРТИРА
Ура! Мы — на новой квартире. Здорово! Теперь я пойду учиться в другую школу, к другой учительнице. Ура, ура! Все мои беды останутся в старом году. Ура!
Ношусь по огромной пустой комнате. Целых двадцать метров! Широкие окна. Ванная, туалет. По коридору можно бегать. А на кухне электрическая плита. Не надо печку дровами топить. Правда, воды первый месяц не будет. Так сказали строители. Ничего. Где-то рядом, около частных домов, есть колодец. Я рада больше всех. Оля улыбается. Дед тоже. Только глаза у него грустные. Устал от волнения. Боялся, что опять сорвется. Трижды ордер другим доставался.
— Так хотелось в хоромах с удобствами на старости лет пожить! Всю жизнь по казенным и чужим квартирам скитался. Последняя своя, но аварийная была. Часто думал, что могилой моей станет. Свершилось. Уважили ветерана Гражданской войны, — торжественно закончил свою речь дед.
Он трогал узорные стены, щупал белые двери и, задыхаясь, бормотал:
— Неужели, она моя, неужели на самом деле!
Слезы текли по его впалым щекам, руки дрожали. Я быстро разложила раскладушку. Дед, положив под голову шапку, прилег. Я налила ему лекарство и села рядом с ним на пол.
ВЕДРО ВОДЫ
— Принеси из колодца воды. Ведро с веревкой в коридоре, — сказала Оля таким тоном, будто просила подать из кухни кружку воды.
Я оделась, привязала, как смогла, веревку к дужке ведра и отправилась вниз по узкой тропинке. Сруб колодца обледенел так, что на внутренних стенках образовалось «пузо». Веревка замелькала по ледяному наросту. Ведро гулко ударилось о воду. Я без труда вытащила его. Глянула, а воды там всего на четверть. Мало. Решила опять опустить ведро в колодец. А вылить воду не догадалась. Непростительная оплошность!
Грубая веревка очень быстро заскользила по ладоням. Я с трудом удерживала ее. Рукам было горячо и больно, но я терпела. Наконец, ведро плюхнулось в воду. Взглянула на руки. Кожа на пальцах содрана, из ранок сочится кровь. Приложила снег. Защипало, но потом стало легче. Начала осторожно выбирать веревку. Ведро полное. Двумя руками тащить не очень тяжело. Но, когда перехватывала и перенимала веревку одной рукой, то с трудом удерживала ведро.
В какой-то момент у меня все-таки не хватило сил, и ведро стремительно понеслось вниз. Что делать? Оно может увлечь за собой всю веревку! Сообразила наступить на нее ногой. Но она выскользнула из-под ботинка. Тогда я быстро намотала ее конец на ботинок. Порядок! Тащу ведро, а тяжести не чувствую. Что такое? Оно осталось в воде! Вот невезуха!
От Оли слышала, что «кошку», которой вытаскивают все, что попадает в колодец, берут у женщины, живущей рядом с остановкой автобуса. Отыскала ее. Хозяйка дала «кошку», но строго предупредила, чтобы я не уронила в воду редкий инструмент.
Возилась я долго. Никак не удавалось поймать ведро. Наконец повезло. Вытаскиваю помаленьку. Но на половине пути оно соскочило. Опять терпеливо пытаюсь подцепить. Удалось. Тащу осторожно. Подняла до наледи на срубе. Гляжу, а «кошка» «когтем» зацепила ведро за рубчик на дне, и оно еле-еле держится. Пробую дотянуться до ведра. Лед мешает. Легла на сруб. Касаюсь пальцами, а схватить не получается. «Если сильнее наклонюсь, то сама могу упасть в колодец. Стоит ли какое-то ведро моей жизни? Черт с ним, пусть падает!» — разозлилась я.
Руки замерзли, растертые пальцы болят. Неудачи совсем меня расстроили. От обиды полились слезы. «В детдоме вдвоем одно ведро носили. Воду брали в бочке или бассейне. К колодцу нам даже подходить не разрешалось. Я же первый раз достаю воду! Могла бы показать, помочь мне. Ей видно и в голову не приходит, что для меня ведро такое тяжелое!» — сердилась я на Олю.
Что стоять? Оля ждет. Сунула руки в карманы пальто, а там рукавицы! Надела. Повеселела. После многократных попыток все-таки удалось вытащить пустое ведро. «Кошку» сразу не отдала. Вдруг опять что-нибудь случится! Веревку к дужке крепко-накрепко привязала тремя узлами. И дальше действовала осторожно: подтяну немного ведро с водой, намотаю на ногу веревку и опять тяну. Кое-как дотащила ведро до наледи на срубе, а достать полное опять не могу. Потихоньку наклоняю ведро, и двумя руками осторожно поднимаю. Вода льется на ботинки и в колодец. Наконец, ведро на земле. Вернула «кошку» хозяйке и понесла воду домой. Поставила ведро на стул к плите и пробормотала:
