Махмуд Теймур - Карьера доктора Фануса

Карьера доктора Фануса

Рассказы современных египетских писателей

Предисловие

Полувековой путь прошла современная египетская новелла, зародившаяся в 10—20-х годах нашего века. Отцом ее по праву называют старейшего арабского писателя Махмуда Теймура, произведения которого изданы на многих языках мира: английском и французском, испанском и итальянском, немецком и венгерском, японском и китайском, индонезийском, бенгальском и др. Многие рассказы и повести Теймура переводились на русский язык и языки народов СССР. Реалистичность изображения действительности, глубокая человечность, благородство и высокие устремления героев произведений Махмуда Теймура неизменно привлекали внимание переводчиков.

Махмуд Теймур прошел большой творческий путь.

Он родился 16 июня 1894 г. в одном из кварталов старого Каира. Его отец — Ахмед Теймур-паша — был известным филологом, имевшим огромную библиотеку и коллекцию древних арабских рукописей, которая была передана позднее в Каирскую публичную библиотеку Дар аль-Кутуб. В доме Теймура-паши собирались известные общественные деятели, писатели, любители арабской книги. Посетил его дом и советский арабист академик И. Ю. Крачковский. Из семьи Теймуров вышла поэтесса Айша Теймур и драматург и новеллист Мухаммед Теймур. Ахмед Теймур-паша сумел привить своему сыну любовь к родному языку и богатой славными традициями родной литературе. Еще в юношеские годы Махмуд Теймур познакомился и с русской литературой. Его восхищение вызывали рассказы Чехова, которого он назовет впоследствии «учителем учителей», считая, что к его творчеству должен обращаться каждый начинающий новеллист, покоряли произведения Толстого, Тургенева, Достоевского, Горького.

Литературная деятельность Махмуда Теймура началась с опубликования в 1925 г. сборников новелл «Шейх Джума» и «Амм Митвалли». В это время египетская новелла делала свои первые шаги и была представлена всего несколькими именами — Мухаммед Хусейн Хайкал, братья Иса и Шихата Убейд, Махмуд Тахир Лашин, брат Махмуда Теймура Мухаммед Теймур и несколько позднее Ибрахим Абд аль-Кадир аль-Мазини. В статье «Как я стал писателем» Теймур вспоминает о начале своего творческого пути: «Я целиком отдался писательскому труду. Едва заканчивал один сборник, как уже ткал нити другого. В моем воображении рисовались картины жизни, человеческие образы, события… Друзья часто говорили мне, что я раскрываю их душевные тайны в своих произведениях. Упрекали меня, что я разглашаю их секреты. Это не совсем так. Меня интересовали характеры близких мне людей. Что ж, если они узнавали себя в моих героях, значит, мне удавалось осуществить свои замыслы…»

Ранние произведения Махмуда Теймура, посвященные жизни разных слоев египетского общества, — произведения реалистические[1]. Но и позднее, в конце 30-х годов, когда на его творчество оказывают влияние различные литературные направления Запада, особенно символизм, когда его в основном интересуют скрытые, теневые стороны человеческой души, волнуют проблемы жизни и смерти, он остается большим художником и философом, во многом сохраняющим реалистические позиции.

Смысл человеческой жизни, истоки добра и зла, место человека в обществе — вот проблемы, к которым писатель будет обращаться и в 60-х годах. Так, в рассказе «Я — убийца!» (1961) Махмуд Теймур показывает трагедию «маленького человека» в буржуазном мире, его одиночество, тщетность попыток найти свое место в жизни. Подобно коллежскому регистратору из рассказа Чехова «Радость», «прославившемуся» благодаря несчастному случаю, «убийца» Теймура, погнавшись за лаврами дешевой популярности, выглядит смешным и одновременно жалким. Герой Теймура объявляет себя убийцей, чтобы выделиться из толпы «маленьких людей». Рассказ «Я — убийца!» перекликается и с повестью Альбера Камю «Посторонний», герой которой становится популярным, совершив преступление. Герой рассказа Теймура, думая, что он достиг славы, забывает, как коротка жизнь сенсаций. Ответ на вопрос о месте человека в жизни Махмуд Теймур даст в других своих произведениях, посвященных революционному движению и национально-освободительной борьбе[2].

Умер Махмуд Теймур в 1973 г.

Известный египетский писатель и критик Мухаммед Фарид Абу Хадид писал: «Махмуд Теймур занимает в нашей литературе такое же место, как Чехов и Максим Горький в русской, как Мопассан во французской». Таха Хусейн сказал, что Теймур «открыл двери и проложил дорогу» в арабской литературе для тех, кто ступил на путь литературного творчества.

В 30-х годах появляется целая плеяда египетских писателей-новеллистов. Среди них такие известные мастера слова, как Тауфик аль-Хаким (род. в 1898 г.), Махмуд Кямиль (начал печататься в 1930 г.), Сухейр аль-Каламави (род. в 1911 г.), Махмуд аль-Бадави (род. в 1908 г.), Нагиб Махфуз (род. в 1911 г.) и др. Все они — выпускники Каирского университета.

Первые реалистические романы Нагиба Махфуза можно назвать энциклопедией египетской жизни 20 — 30-х годов нашего столетия. Произведения Нагиба Махфуза делятся египетскими литературоведами на три основных типа: исторические романы и романы социально-бытовые, где автор твердо стоит на позициях критического реализма, и так называемые «метафизические» или психологически-философские романы, где сказалось влияние западных течений — экзистенциализма и литературы «абсурда».

Романы и повести Махфуза переносят читателя в районы старого Каира, который в 1969 г. праздновал свое тысячелетие, — трилогия «Бейн аль Касрейн», роман «Хан аль-Халили». Махфуз описал Каир с такой достоверностью и такими подробностями, что эти произведения могут служить материалом для исследований по исторической топографии столицы Египта.

В новеллах «Мгновение» и «Шахразада», представленных в нашем сборнике, Нагиб Махфуз затрагивает важную проблему — право человека на счастье независимо от его социального положения. Рассказ «Заабалави» посвящен любимой теме Нагиба Махфуза — поиску смысла жизни, существования; рассказ этот можно назвать эскизом к роману «Путь» (1964 г.).

Новелла писательницы и филолога Сухейр аль-Каламави «Сахаб», так же как и рассказ Теймура «Я — убийца!», ставит вопрос о судьбе «маленького человека». Это новелла о месте художника, о признании его таланта, о безразличии и жестокости буржуазного общества к человеку искусства.

Многие современные писатели Египта передают гнетущую атмосферу египетской действительности в периоды реакции. Новеллы «Кино» Лютфи аль-Холи и «Есть от чего взбеситься» Юсуфа Идриса переносят читателя за мрачные стены с колючей проволокой, те стены, которые можно встретить и в столице, и в провинциальном городке.

Крупнейшего из современных египетских писателей — Юсуфа Идриса часто сравнивают с Чеховым, однако он постоянно подчеркивает, что не считает себя «чеховцем». Советская исследовательница творчества египетского писателя В. Н. Кирпиченко пишет: «Можно предположить, что, прочитав чеховские рассказы, Идрис понял чеховское отношение к действительности, и, поскольку оно созвучно настроениям самого Идриса, он воспринял точку зрения русского писателя как свою собственную»[3].

Чехов, по всей вероятности, оказал воздействие на творчество Юсуфа Идриса не непосредственно. Тем более что основоположник египетской новеллы Махмуд Теймур — горячий поклонник Чехова, а рассказы Теймура для многих современных египетских новеллистов явились подлинной школой реалистической новеллы.

Влияние Теймура можно видеть в новеллах Ридвана Ибрахима. Герой рассказа «Разлив» шейх Ибрахим своей немудреной философией добра, терпеливостью, стойкостью духа напоминает героя первого сборника Теймура шейха Джуму[4]. О трудной жизни женщины — рассказ Р. Ибрахима «Горькая дорога».

После революции 1952 г. в египетской литературе появились новые темы, вызванные главным образом социальными преобразованиями и приходом рабочего класса на арену общественной жизни. Эти темы, связанные с явлениями новой жизни, освещают прежде всего молодые новеллисты, большинство из которых продолжают развивать традиции реализма, доставшиеся им в наследство от старшего поколения египетских писателей.

Герой реалистической новеллы Магида Тубия «Необыкновенные любовные письма» — молодой человек, познающий радость труда во имя своего народа. С особой симпатией автор изображает рабочих — строителей Асуанской плотины. Не случайно главный герой новеллы сравнивает одного из ее строителей с фараоном Хеопсом, могучим владыкой древнего Египта, основателем великой пирамиды. Асуанская плотина, возведенная с помощью советских специалистов египетскими рабочими — Хеопсами с натруженными руками, — величайшее сооружение нашей эпохи.