Николай Камбулов - Беспокойство
Вечером Стенбек отправился на машине в аэропорт. Перед тем как сесть за руль, он проверил свои документы — паспорт на имя скотопромышленника и заранее купленные билеты. Тяжелой рукой он хлопнул по плечу Шредера:
— С Венке будь осторожен, не промахнись второй раз…
В машине Стенбек подумал о сокровенном: «О, если бы они перестреляли друг друга!»…
— Ты еще не убежал?
— Нет.
— Почему? — Венке протер заспанные глаза, здоровой рукой вытащил из кармана часы. — Бог мой, пять часов спал и ты не удрал!
— Вы же ранены, как я вас брошу. Водички принести?
— Принеси…
Он подал пустую флягу, посмотрел вслед Сергею с неосознанной злостью: «Какой учтивый, сердобольный!.. Ничему вас, русских, война не научила. Врага жалеет! Что за народ эти советские! Ха! «Водички принести… Вы же ранены…» А я вот к Шредеру тебя доставлю… — Венке разбинтовал руку, посыпал рану порошком пенициллина. — Кто стрелял? Стени? Вполне возможно. Следы заметает». Но тут он вспомнил о сестре Эльзочке. У нее ребенок от Стени, мальчик Отто…
Стени простил долг, более того, на службе он, Венке, тогда надбавку получил к зарплате. И немалую. Семья перестала испытывать нужду. Только Эльзочке, красавице куколке, от этого не было легче: Стени с появлением ребенка совсем перестал встречаться с ней.
«Стени, разве тебе ее не жалко? Это же твой ребенок… Отто очень похож на тебя. Ты ее не любишь? Видите ли, он принадлежит науке. Видите ли, он не имеет права растрачивать силы на семью… Так. Значит, не женишься? Совсем, совсем?.. Видите ли, это от него не зависит». Хотелось бросить в лицо: «Подлец!» Куда там! Венке постепенно становился как бы частицей самого Стени. Он околдовывал Венке блестящим будущим Германии. «Когда завоюем жизненное пространство (о черт возьми!.. Я же верил в райское пространство, верил!), тогда, мой друг Венке, ты все поймешь… И Эльзочка и Отто тоже поймут и простят меня… А сейчас мы только солдаты. Солдаты фюрера». И, как будто бы открывая какую-то тайну, шептал: «Доктор Мюллер поручил мне переговорить с тобой: не возьмешься ли ты, Венке, укрепить мускулы у наших служащих? Построить спортгородок и с утра по часу будешь заниматься».
— Вобрать живот! Ногу выше, выше! — произнес Венке и увидел перед собой Сергея с флягой в руке.
— А-а, принес… Ну давай…
Родничок был неподалеку. Из зарослей, в которых находились Венке и Сергей, виднелись камни, обросшие мхом. Из-под них-то и струилась вода, глухо клокоча. «А что, — подумал Сергей, глядя на камни, — может, действительно убежать?..» «Отваливай, отваливай…» — «А стреляли-то, выходит, по Венке». Мысль эта одновременно теплилась и надеждой: «Венке, видно, сам мытарится, он плохого не сделает».
— Мы встречались с твоим отцом, — сорвалось наконец с уст Венке. — Старший лейтенант Шумилов, начальник пограничной заставы…
К родничку по узкой тропке, нагруженный бурдюками с опавшими боками, спускался подросток, за ним следовал бородатый мужчина, опираясь на посох.
— Господин инструктор, смотрите!
— Ты слышишь, что я говорю?
— Да смотрите же!
Заметил и Венке. Он отвернул ветку и молча застыл в наблюдении.
Наполнив водой бурдюки, подросток, согнувшись под тяжестью, попробовал преодолеть крутой подъем. Ноги его подкосились, и он упал, скатился вместе с бурдюками вниз. Бородатый замахнулся посохом. Он начал бить мальчишку, что-то крича. Тот снова навьючился, но, качаясь и сделав несколько шагов, опять покатился вниз. Потом выскочил на взгорье, стал на колени, поднял руки к небу. Бородатый подошел к нему, выждав, пока тот опустил руки, с размаху ударил посохом по спине мальчика раз, другой, третий…
— Ага!.. Ага!.. Ага!..
Крик мальчишки вывел из оцепенения Сергея. Он, не слыша Венке, который приказывал ему остановиться, в одно мгновение оказался у родника. Бородатый, пнув ногой мальчишку, подбоченясь, что-то крикнул Сергею, обнажая белые зубы: похоже, что он хвастался чем-то. И эта поза бородатого, и скорбное выражение мальчишеского лица, и тяжелые бурдюки, бараньими тушами лежавшие у ног Сергея, еще больше подогрели решимость защитить бедняжку.
— Уходи отсюда! — крикнул Сергей.
Мужчина, сухой и длинный, перестал улыбаться. Но опять пнул ногой паренька.
— Ах, так! — Сергей весь напружинился, подпрыгнул и ударил головой в живот сухопарого. Бородатый ойкнул от боли, грохнулся на спину. В приливе злости Сергей схватил посох и разбил его о камни, обломки расшвырял в стороны. Бородатый еще корчился на земле, с трудом произнося: «Ал-лах, ал-лах», как мальчишка вдруг, подтянув изорванные на коленях штаны, припустился в гору.
Сергей вернулся в кусты, лег в густой тени, закрыл глаза: страшная усталость совсем расслабила его, не хотелось отвечать Венке, который ругал за глупую выходку.
— Почему глупость? — спросил Сергей, когда тот притих. Усталость прошла, и Сергей, думая о бедном мальчишке, в душе порадовался тому, что помог ему.
— Бородатый ушел. Пора и нам… Мерит плетка буду драть! — вдруг крикнул Венке, как там, в приюте, на спортплощадке. — Ты поступил нехорошо.
— Почему? Я защитил бедного мальчишку…
— Бедного… Бедных нет, есть слабые и сильные. Пошли.
— Куда?
— Здесь оставаться нельзя. — Венке еще не решил, куда идти. Однако все же он старался попасть в условленный пункт сбора — в горный поселок, в гостиницу, нехотя сличая местность с картой, он все же искал эту дорогу, и, найдя знакомые ориентиры, придерживался их в пути.
— Прочь от этого места.
— Куда?
За перевалом они увидели размашистое плато, окрашенное лучами закатного солнца. В этом высокогорном и бледно-розовом море, дрожа и качаясь, плавали огромные серые пятна.
Конечно, это отары!
Сергей заметил какое-то строение, издали похожее на гнездышко, прилепившееся к крутому откосу возвышенности. Заметил его и Венке.
— Жилище! — воскликнул он. — В нем мы проведем ночь.
Теперь не было никакого сомнения: они вышли в район условленного места сбора. Венке решил дождаться темноты, а потом пробраться в избушку чабанов, служащую пастухам убежищем в зимнее время. О ней упоминал Шредер, когда давал указание, как лучше выйти в район сбора.
Лежа в траве, нагретой солнцем, Венке как бы невзначай повторил:
— Бедных нет! Есть слабые и сильные. — И, помолчав, добавил: — Сильные побеждают слабых… Как ты того старика… Мери, ты мне нравишься. Но никак не могу понять, почему ты до сих пор не убежал от меня?.. Или на крайний случай мог бы легко разбить мне голову камнем? Ведь ты хотел этого.
— Хотел, — признался Сергей.
— Отчего же ты струсил?
— Я не струсил. Лежачих не бьют…
Венке приподнялся и с удивлением посмотрел на Сергея.
— Да, не бьют, — повторил Сергей. — Это не по правилам…
Венке всего передернуло: этот парень, который скоро станет трупом, говорит о каких-то правилах поведения в борьбе. Правила! Правила одни — сильный побеждает слабого. Он, Венке, видел это в Майданеке. Как-то Стени привел его в предкамерную комнату, похожую на предбанник, только с отдельным входом. В глухой стене, на высоте среднего роста человека, оконце-глазок. Возле него элегантно одетый, уже пожилой мужчина, вроде бы медик.
— Вентиль влево!
— Понял! — ответил худощавый с прыщами на лице оберст, стоявший возле трубы с вентилем.
— Еще немного.
— Понял…
Стени попросил медика уступить место Венке.
Прижался лицом к стеклу: спрессованная масса голых людей. Оседает, оседает…
— Они слабые. Их надо уничтожить, — сказал Стени.
Венке не досмотрел. Стени прилип к глазку и вслух комментировал элегантно одетому медику результаты пуска газов…
«Эльзочку он все же любил. Признал ее законной женой, оформил брак:
— О-о, друг мой Венке, я так опасаюсь за Отто, он слабенький, требуется особый уход, а Эльзочка еще молода…»
— Священник с револьвером, — вслух подумал Венке о Стени.
— Кто? — отозвался Сергей.
— А-а, это ты… Еще не ушел…
— Куда?
— От смерти своей… Послушай, Мери, вот тебе деньги, местные. Ты можешь на них прожить тут несколько месяцев. О, черт побрал бы ваши правила — лежачего не бьют! Бьют, да еще как! Бери, бери… Что ты так смотришь на меня? Бери, все бери!
Он, очистив свои карманы, начал суматошно бегать вокруг лежбища. Молча, как заводной игрушечный человечек. Казалось, вот-вот он споткнется и упадет. Нет, не упал, остановился, некоторое время смотрел на Сергея страшными глазами. Закричал:
— Если ты не смог, то я это сделаю. Сию минуту! Сейчас!
Его как ветром подхватило: Сергей не успел даже прийти в себя, как Венке скрылся вдали, словно провалился сквозь землю…
Позади зашуршало в сухой траве.
