Когда налетел норд-ост - Анатолий Иванович Мошковский
— Почему? — спросил Колька.
— Попробуй не помой у нее… Идеальная стюардесса!.. Ну давай по-быстрому, захвати у бабки мой паспорт и все прочее, я — через минуту.
Глава 3
ОПОЗДАНИЕ
Бабка возилась со свиньями в сарайчике. Она неохотно отдала Кольке паспорт Дмитрия и велела тут же переписать его номер и адрес в общую тетрадь, где записывала долги жильцов. Прибегать к этой мере она стала после случая с одним их жильцом: прожил две недели, не заплатил и потихоньку смылся с чемоданом. Однако бабка вовремя хватилась, побежала на автобусную остановку и силой заставила его выйти из уже тронувшегося автобуса… Дмитрий Алексеевич Куракин был прописан на десятой линии Петроградской стороны, брачный штамп отсутствовал. После быстрого подсчета оказалось, что ему двадцать восемь лет, а выглядел гораздо моложе.
— Колька, жду! — крикнул Дмитрий, и Колька, бросив тетрадь на окошко, выскочил на улицу.
— Ты что так долго копался?
— Так…
Они перешли вброд устье речки, впадавшей в море, и спустились по ступенькам к причалу лодочной станции.
Человек пятнадцать с сумками и спиннингами толпились на причале возле домика: на двери висел замок. Вдруг рыбаки засуетились, услышав шум мотора. К причалу подошла лодка. В ней стоял коренастый человек в брезентовой куртке.
— Петр Сергеевич, привет! — крикнул один рыбак, быстро ухватил цепь с моторки и стал привязывать лодку к причалу, второй подал руку этому Петру Сергеевичу, державшему садок, полный трепещущей рыбы.
«Какой почет, — подумал Дмитрий, — видно, местная шишка!»
— Дядя Петя — матрос-спасатель, — шепнул Колька. — Он главный здесь, вы к нему… Быстрее!!
Но в открытую дверь уже вломился народ, оттеснив Дмитрия.
— Что они, спятили? Разве на всех не хватит лодок?
Колька надулся:
— А хороших сколько? Раз-два, и обчелся… Надо было сразу хватать, иначе рыбы не возьмешь…
К причалу подошла еще одна моторка. Из нее выскочил молодой парень с фотоаппаратами. За ним стал вылезать пожилой человек в спортивном костюме. Он коснулся руками причала, занес ногу, но вдруг лодка отошла, и он ударился коленом другой ноги о стенку, поморщился и, наверно, упал бы в воду, если бы не подбежал Дмитрий и не подал ему руку.
— Разрешите…
Рука у пожилого была мягкая, но уверенная. Пожилой поблагодарил Дмитрия по-английски, улыбнулся и даже приложил ладонь к сердцу. В это время парень с фотоаппаратами подбежал к моторке и подал руку сначала сухопарой женщине, потом мужчине в синем костюме.
Пожилой присел на скамейку у стенки домика.
— Спросите, он не сильно ушибся? — обратился фотограф к мужчине в очках и синем костюме. Тот по-английски спросил.
Пожилой заулыбался и сделал рукой протестующий жест. У него было загорелое лицо и умные веселые глаза.
«Переводчик и фоторепортер, — понял Дмитрий. — Кто же он, иностранец?»
— Может, вызвать врача? — снова спросил фотограф, навел на пожилого и женщину объектив и принялся щелкать.
Пожилой опять запротестовал.
— Делегация какая-то? — тихо спросил Дмитрий у Кольки.
— Лорд, — шепнул Колька, — из Англии. По торговле. Богатейший. С женой отдыхает тут. Пятый человек по богатству… На рыбалку вывозят его… Разве я не говорил вам?
— Ого! — присвистнул Дмитрий. — Какая честь Джубге!
Потом все четверо ушли с причала, лорд едва заметно припадал на ушибленную ногу, хотя лицо его оставалось доброжелательным и счастливым: верно, в садке Петра Сергеевича была и его рыба!
Тем временем Колька, прорвавшийся к Петру Сергеевичу, позвал Дмитрия.
Рыбаки выносили из помещения весла и пояса. Кто-то, самый расторопный, уже греб по реке к морю. Колька за рукав притянул Дмитрия к столу, где Петр Сергеевич в тетрадке отмечал время.
— Паспорт? — Он посмотрел на Дмитрия.
Дмитрий подал.
— Лодку выбрали?
— А из чего ж выбирать? — обиженно сказал Колька и с укором посмотрел на Дмитрия. — Все килевые расхватали, а на плоскодонке разве выйдешь в море, отнесет…
— Не надо зевать.
Дмитрию все-таки захотелось выйти в этот вечер в море, и он кивнул Кольке, чтоб сбегал на причал и присмотрел что-нибудь путное.
— Берите «Кефаль», — глухо сказал Колька, вернувшись, — дрянь, правда, страшная, но как-нибудь…
В том, что «Кефаль» дрянь, Дмитрий убедился, когда они, кое-как вычерпав из лодки воду и вставив в борта весла с уключинами, пошли по реке, потом, выпрыгнув в воду, вывели ее по занесенному галькой устью в море, пробились сквозь сильный накат, сквозь пену, брызги и очутились наконец в море. Лодка плохо слушалась управления, шла зигзагами, стоило одному веслу сильнее оттолкнуться от воды.
— У нас тут зевать нельзя, — повторил Колька слова Петра Сергеевича, вычерпывая деревянным черпаком воду. — Никак нельзя.
— А где можно? — спросил Дмитрий. — С какой глубины у вас ловят?
— Метров с пятидесяти.
— А это далеко от берега?
— Километра четыре-пять. На горизонт надо.
Они отошли на километр от берега, и Дмитрий хотел уже опустить свой самодур, но Колька удержал его: рано, надо выйти на бо́льшую глубину. Когда они отошли еще на километр и перед ними открылись вся Джубга, Ежик и окрестные горы, подернутые дымкой, они опустили в воду самодуры — лески с грузом и крючками на поводках. Колька тут же раскритиковал магазинную снасть Дмитрия: поводки слишком толстые, рыба не подойдет, надо ноль пятнадцать, не толще; грузило чересчур тяжелое, надо граммов сто; крючки с разноцветными перышками маловаты. У Дмитрия леска была на спиннинге, у Кольки — на самодельном деревянном мотовильце с ручкой. Опустив лески в воду, начали плавно подергивать их. Через минуту Колька стал быстро сматывать свою, и Дмитрий увидел, как в глубине блеснули две рыбины.
— А ты молодец!
Колька небрежно бросил ставриды в лодку и презрительно скривил губы:
— Какая это рыба! Дальше надо грести.
Вдруг Дмитрий заметил в борту лодки бьющую фонтанчиком струйку.
— Смотри, — сказал он, — брешь. Берись-ка за черпак.
Колька спокойно опустил в воду самодур.
— Успеем. Струйка-то пустяковая.
Они стали грести в открытое море, к рыбачьим лодкам на горизонте. Над водой беззаботно порхали светлые бабочки, точно над теплой зеленой полянкой.
— А чего это он у вас отдыхает? — спросил Дмитрий.
— Кто?
— Да лорд.
— А кто его знает… По договору какому-нибудь. Пустили.
— Занятно.
Солнце быстро клонилось к морю. Поднималась мгла. Течение заметно относило их в сторону Туапсе. Они поймали штук двадцать рыбин, из них пяток — Дмитрий.
— Давайте возвращаться, — предложил Колька. Но Дмитрий вошел в азарт.
— Подожди. Еще немного половим.
— Дядя Петя будет ругаться. Ведь и так затемно придем.
— Это почему же?
— Увидите… Нам грести отсюда часа полтора.
— Да ты что! За тридцать минут управимся… Или мы с тобой слабаки?
— С морем лучше не шутить. И бабка
