Вера Панова - Собрание сочинений (Том 4)

Н и н к а. У вас был ребенок?

В а л е р и к. Ну что ты.

Н и н к а. Если ты захочешь развестись, то ведь, кажется, можно без ее согласия?

В а л е р и к. Нет, на это я не пойду, знаешь. Тащить наши с ней отношения в суд - без ее согласия... Я не могу так поступить с женщиной.

Н и н к а. Где она теперь?

В а л е р и к. Скорей всего в экспедиции. Она геодезист, или топограф, или что-то в этом роде, не скажу точно. Всегда в разъездах. Даже завидно, до чего приспособленный к жизни человек.

Н и н к а. Как называется учреждение, где она работает?

В а л е р и к. Откуда мне знать? Уже три года, как мы расстались.

Н и н к а. Такими молодыми поженились?

В а л е р и к. Молодость, глупость...

Н и н к а. Как ее зовут?

В а л е р и к. Кира.

Н и н к а. Она красивая?

В а л е р и к. Не знаю, как теперь. Была - чудная девочка.

Н и н к а. Покажешь карточку?

В а л е р и к. Покажу как-нибудь, если тебе интересно.

Н и н к а. Ты ее любил больше, чем меня? Она была твоя первая любовь! (Вдруг заплакала.)

В а л е р и к. Нет! Больше я не согласен! Как угодно! Прошу тебя! Если это может тебя утешить, - не была она моей первой любовью, не была, слышишь? Ни первой, ни последней. Ну, хватит, рыбка, хватит! (Вытирает ей глаза.)

Н и н к а. Не сердись. Я уже не плачу.

В а л е р и к. И не о чем. Абсолютно! Все это такие условности. Дурацкие слова, стыдно произносить. Женат, не женат, чепуха же это. Вставай-ка, пошли где теплей. Успеем на последний сеанс.

Н и н к а. Валерик, только у меня нет денег на билеты.

В а л е р и к. Как, у тебя ничего не осталось?

Н и н к а. Я думала занять у Жанны, а потом мы с ней поспорили по одному вопросу, я не захотела у нее занимать.

В а л е р и к (великодушно). Да ладно, есть же деньги. Я возьму билеты.

Идут.

Все-таки нельзя же тебе совсем без копейки, а?

Н и н к а. Я достану. Может быть, дадут еще немножко в кассе взаимопомощи.

В а л е р и к. А если не дадут?

Н и н к а. Вообще-то могут и не дать.

В а л е р и к. А у брата?..

Н и н к а. У Кости - нет.

В а л е р и к. Что ж, он не выручит сестренку?

Н и н к а. Он спросит, - а где твоя получка.

В а л е р и к. Знаешь, возьми себе из этих денег, а?

Н и н к а. А ты? Тебе и так не хватает.

В а л е р и к. Ну, немного. Ну двадцать пять рублей возьми. Нет, бери! Бери, бери, слышишь!

Н и н к а (берет). Спасибо, Валерик.

В а л е р и к. Главное, запомни: жить надо легче. Сегодня не хватает, завтра хватает. Сегодня плохо, завтра хорошо. Послезавтра, может быть, опять плохо, - и так все время: вверх, вниз. Качели! Качайся и не унывай. Абсолютное идиотство, в сущности. Так стоит слезы тратить, ну скажи мне?

Уходят.

4

Уголок кафе. Утро. О ф и ц и а н т к а убирает на столике. За соседний столик садится К и р а.

К и р а. Накормите, девушка?

О ф и ц и а н т к а. А, кого я вижу. Да уж придется накормить. С приездом.

К и р а. Здравствуйте.

О ф и ц и а н т к а. Давно вас не было видно.

К и р а. Почти восемь месяцев.

О ф и ц и а н т к а (подает карточку). Где побывали, опять на юге?

К и р а. На этот раз на востоке.

О ф и ц и а н т к а. А загорели - вроде из Сочи приехали.

К и р а. Там, где я была, солнце жарче, чем в Сочи.

О ф и ц и а н т к а. Это какое место?

К и р а. Возле Темир-Тау. Казахстан.

О ф и ц и а н т к а. Тоже какое-нибудь грандиозное строительство?

К и р а. Металлургический комбинат. Самые большие домны в Советском Союзе.

О ф и ц и а н т к а. Меня один старший лейтенант звал в Казахстан.

К и р а. Что ж не поехали?

О ф и ц и а н т к а. Думаете - мне бы там понравилось?

К и р а. И вам бы там понравилось, и вы бы там понравились.

О ф и ц и а н т к а. Думаете? Но мне не особенно понравился этот старший лейтенант.

К и р а. Ах, так.

О ф и ц и а н т к а. Уж очень легкомысленно: что такое, раза два всего зашел к нам покушать, и сразу - будьте моей женой. Я признаю только проверенное чувство. Надо присмотреться, узнать... а не выскакивать за первого встречного. В старину говорили, что пуд соли нужно съесть с человеком; это правильно! Конечно, сейчас другое время, старые люди во многом отстали от жизни, но кое к чему все-таки стоит прислушаться... Что кушать будем? Очень красиво загорели. Воображаю вас в летнем платье без рукавов.

К и р а. Да, это было неплохо. Будем кушать сосиски с горошком.

О ф и ц и а н т к а. Возьмите шницель. Сосиски сегодня жестковатые.

К и р а. Хорошо, пусть шницель. И омлет. И кофе.

О ф и ц и а н т к а. Что к кофе?

К и р а. Что-нибудь. По вашему выбору.

Оставшись одна, разворачивает журнал. К столику подходит Н и н к а.

Н и н к а. Здравствуйте. Мне нужно с вами поговорить.

К и р а. Вы не ошиблись, девушка? По-моему, мы незнакомы.

Н и н к а. Если вы жена Валерика, то я не ошиблась.

К и р а. Его до сих пор зовут Валерик?

Н и н к а. Конечно, а почему же...

К и р а. И он откликается?

Н и н к а. Я не понимаю.

К и р а. Валерик, Валерик. Мальчик, которого надо водить за ручку. Постареет, облысеет - а все будет Валерик, Валерочка.

Н и н к а (держась за спинку стула, тихо). Просто все его так зовут. Он не просит, чтобы его так звали.

К и р а. Человек получает имя, какое заработал.

Н и н к а. Разве это всегда так? Будьте справедливы: не всегда бывает так.

К и р а. В данном случае это так.

Н и н к а. Легче всего - обвинять.

К и р а. Он вас прислал? Что ему нужно?

Н и н к а. Он не прислал. Я сама вас искала. Он не хотел, чтобы я искала. Отговаривал.

К и р а. Сядьте, девушка. Тоже попалась в эту паутину, бедная мушка.

Н и н к а. Вы шутите... Я считаю - об этих вещах надо говорить серьезными словами. И красивыми.

К и р а. Согласна. Безусловно: серьезными и красивыми. Только так! А если мальчики Валерики учат нас говорить несерьезно и некрасиво?

Н и н к а. Валерик говорит как поэт! Вы же знаете. Вы не могли забыть.

К и р а. Ну сядьте! Вы славный ребенок. Мне вас жаль. Совершенно серьезно жаль.

Н и н к а (села). Вообще не думаю, чтобы Валерик мог вас учить. Вы такая самостоятельная, с характером, - как он мог на вас влиять?

К и р а. Откуда вам известно, что я самостоятельная и с характером?

Н и н к а. От Валерика.

Является официантка с подносом.

К и р а. Еще один такой же завтрак, будьте добры.

Н и н к а. Для меня? Спасибо. Я не хочу есть.

К и р а. А может быть?..

Н и н к а. Спасибо, нет. Я завтракала.

К и р а. Тогда - кофе на двоих.

Официантка уходит.

А я хочу есть. Вы не обидитесь?.. (Ест с аппетитом.) И что же ему, Валерику, нравится моя самостоятельность или не нравится?

Н и н к а. Он вас очень уважает. Он завидует вам. Бывает ведь и хорошая зависть. Он не говорит, но ему конечно бы хотелось быть таким, как вы.

К и р а. За чем же дело стало? Что ему мешает?

Н и н к а. У него не хватает силы воли.

К и р а. Какая особенная нужна сила воли, чтобы найти себе занятие по душе, что это - подвиг, что ли?.. Почему он ничем не занимается?

Н и н к а. Занимается.

К и р а. Чем?

Н и н к а. Английским языком.

К и р а. Прекрасно. А еще?

Н и н к а. Вы думаете - ему работать не хочется?

К и р а. Почему он уехал с Сахалина?

Н и н к а. К нему там было неважное отношение.

К и р а. А что он сделал, чтоб хорошее было отношение?

Н и н к а. Он говорит - ничего не мог сделать. Ему очень трудно было в непривычной обстановке. И климат для него тяжелый, он говорит.

К и р а. Он говорит, он говорит... Слушайте! Три года назад я взяла и - рраз! - вычеркнула из моей жизни всю эту муть. Вышла из дому с таким вот чемоданчиком, в кармане рубль сорок копеек... Вздохнула вольно - и вы не поверите: так радостно, светло мне стало, что всего-навсего рубль сорок и что чемоданчик не весит ничего! Не верите.

Н и н к а. Верю.

К и р а. Вы это понимаете?

Н и н к а. Понимаю. Что ничего-ничего с собой не унесли. Что все впереди. Что все в ваших собственных руках.

К и р а. Как свести концы с концами: понимаете такое, и любите этого Валерку.

Н и н к а. Вы тоже его любили.

К и р а. Мне было двадцать лет.

Н и н к а. Мне двадцать лет.

К и р а. Мне было двадцать лет, когда я с этим уже разделалась.

Н и н к а. А я не хочу разделываться, только в этом между нами разница.

К и р а. Это большая получается разница, если вы не хотите разделаться. Не хотите выпутаться из паутины.

Н и н к а. Вы вышли от него налегке и обрадовались, что вам легко. А его вы бросили с тяжестью.

К и р а. Какая у него тяжесть?

Н и н к а. Какая тяжесть? А его неустройство? А что он ни к чему не умеет прилепиться душой?

К и р а. Ничего этого он не переживает. Вы за него переживаете, а он живет себе посвистывая, как ему нравится.

Н и н к а. Нет, нет! Он мучается! И ему еще страшно не везет. Он просто иной раз в отчаянии от своего невезенья. За что, говорит, ни возьмусь, ничего не получается, ну ничего! Почти совсем уже устроился в "Смену" внештатным сотрудником. И, понимаете, написал корреспонденцию, и кто-то там чего-то не проверил, что-то, в общем, получилось не так, и ему теперь больше не дают заданий... Обещал один товарищ устроить на работу, и куда же устроил - в кино администратором, разве может Валерик администратором... Хотел уж поступить корректором, было место, - взяли женщину, какую-то со стажем... Просто он неудачник.