Юрий Ефименко - Маленькая повесть о двоих
—◦Нет. Но мне все равно интересно.
—◦И да и нет… Когда переезжал сюда, жена отказалась. Осталась.
—◦В Ленинграде?
—◦Да.
—◦Возвращаетесь к ней?
—◦Нет. Сложнее.
—◦А-а, разводиться?
—◦Она вообще ни при чем. Зовут на прежнее место. В институте открыли новое направление. Новые штаты. Дело предлагают интересное. Хочу посмотреть — разучился верить словам. Даже — друзей.
—◦Плохи ваши дела…
—◦Не скрываю.
—◦Тянет домой?
—◦Нет. Вернее — не так, чтобы очень. В Эрмитаж часто хочется и в Русский. Поговорить с картинами, с любимыми художниками.◦— Вдоль Невы пройтись. Родных обнять. На это хватает отпуска, командировок — по три на год.
—◦Сколько вы у нас?
—◦Пять лет.
—◦Надоело?
—◦Совсем нет. Мне здесь народ больше всего нравится. Сжился с дальневосточниками до родства. Столкнешься с кем-нибудь с Дальнего Востока в Свердловске, в Москве и даже в Питере — радуешься как ребенок! Расспрашиваешь. Готов отдать ему все, помочь всем, чем можешь.
—◦Так почему же уезжаете?
—◦Работать, Валя.
—◦О господи!◦— изумилась она.◦— У нас-то работы мало?
—◦Это верно — хватает. Но как бы вам сказать: так, чтобы и честно, и не перестараться… Я уже сделал все, что обязался. Создал, собрал лабораторию. Разработал методику. Подготовил хорошего заместителя. Дело налажено, идет. Совесть не мучает. Уж как хотите — или вообще ее нет, или чиста… Знаю-знаю, как относятся к таким. Дескать, приехал, отхватил кусок — защитил докторскую или нужный материал собрал — и обратно!.. С чем приехал, с тем и возвращаюсь. Я сюда работать ехал, а не зарабатывать…
—◦Ну так что? Что же вы замолчали?
—◦Не так-то просто объяснить… Постарайтесь понять — тут не только во мне дело. Я экономист и социолог, занимаюсь проблемами развития производительных сил Дальнего Востока, а тут все — и строительство, и энергетика, и охрана природы, и культура. Так вот: чем серьезнее, глубже и основательнее берешься за ту или иную из этих проблем, тем все больше застреваешь, маешься впустую. Ведь все это задачи непременно обще-дальневосточные. Подготовишь разработки и начинаешь биться: здесь договоришься, поддержат, там никак не пробьешь; там наконец убедил, тут уже забыли. А в третьем месте отмахиваются — и своими собственными проблемами, дескать, сыты. Областные заборы! А нужно бы обязательно всем браться и сразу — скоординированно, целенаправленно! С концентрацией общих сил. Понимаете ли, для Дальнего Востока сейчас это самое главное, назрело, насущно! Этого требует элементарная забота о государственной эффективности! Мы ведь должны заботиться, и прежде всего не о том, чтобы выиграла та или иная область, край, а — государство в целом. Я работал и хочу работать не для того, чтобы, скажем, Камчатская область получила прибыль копейку, а чтобы Дальний Восток сразу дал в казну отечества не меньше рубля! Ведь это можно! Ведь это в наших руках! Как минимум Дальнему Востоку сегодня нужны регулярные научно-практические конференции регионального масштаба. Чтобы обсуждать, искать приемлемые решения. Дальнему Востоку так нужен сегодня общедальневосточный патриотизм! Мышление общедальневосточными категориями! Жить дальневосточными интересами прежде всего!.. Увлекся, извините. Я не рисуюсь. Говорю, что мучает… В Ленинграде мне будет проще. Задачи — союзные. Что сделал — прямо в Совмин, на рассмотрение. Я ведь не юноша — жить одними надеждами. Не очень-то много осталось. Боюсь задолжать отечеству от вынужденного простоя. Меня перекуры не тешат. Результат!
Заговорив о себе, Умник стал смотреть только вдаль, словно высматривал там что-то, как поступают скрытные люди, но кому уже в тягость собственное затворничество, противоестественное душевно здоровому человеку, да беда — кому открыться, чтобы потом не казниться.
—◦Вы не вернетесь?
—◦Не знаю, Валя.
От его ответа и от безлюдности парка на душе погрустнело. Показалось, так и прожить ей всю жизнь в одиночку. И никогда даже не попасть на Чумку, где, будто по давнему уговору с судьбой, она всегда могла встретиться и со своим детством, и с теми важными мечтами, открытыми с головокружительной высоты шестнадцати лет, по которым позже судишь о себе, приглядываясь, многое ли изменилось, что и насколько. Человеку лишиться этой возможности — хуже слепоты. И на весь белый свет Только этот маленький клочок земли за ледяной рекой давал ей право и возможность так оглядывать, видеть и ощущать себя в настойчивом течении уходящих лет. Как же без него?
Невельской был на посту. Амур просматривался к этой минуте смутно. Ледоход еще сузился, и каждая полоса его отступления остро топорщилась торосами. Кощеевы зубы! Лед полз тяжело, грузно, замедленно.
Умник несколько долгих минут разглядывал излучину молча.
—◦Красиво,◦— произнес наконец тихо.◦— Хорошо. Я-то сюда часто приходил. И все радуешься — красиво, приволье. Постоишь, постоишь тут — и как гири свалятся с души. Умно город поставлен, умели предки. Самое удобное место — не затопит, и врага издали приметишь. И самое верное — лицом к такой красоте. В других больших городах за сто верст выбирайся ради чего-нибудь похожего. Праздник! И в двух шагах! Не дай бог какой-нибудь голове придет — застроить ту сторону и мостов тут налепить! Сколько сразу душ омертвит! Очерствеют и сами не заметят как. Не дай бог! По-моему, брать в расчеты за основу нужно перво-наперво, насколько жители данного города становятся и будут становиться добрее, умнее, богаче светлыми чувствами. Вон еще в «Кормчей книге» двенадцатого века зодчим наказывалось: человеку нужно жить не только в красивом доме, человеку нужно жить напротив красивого дома, на красивой улице, а прежде чем строить, осмотри внимательно местность, выбери такое место, чтобы здание не мешало природе…
Валя вслушивалась в каждое слово. Да, он совсем не рисовался. Не повышал или бы понижал голос (пафос, лирика), говорил без ударений, напряжения, ровно и по-дружески свободно.
—◦А знаете,◦— с печалью сказала Валя, кивнув на левый берег,◦— я слышала, там будут-таки строить. Не скоро, правда. Отложили на будущее. Затапливает. Наводнения сильные.
—◦Да уж хорошо-то, природа за людей, коль они сами против себя оказываются.
—◦А вон там — мой дом,◦— показала Валя в сторону Чумки.◦— Видите маленький поселок? Там я выросла. Дедушка с бабушкой там. Ждут. Лед мешает. Идет и все идет. Давно идет. Сумасшедший в этом году какой-то. Поздно пошел и встать никак не хочет. Что мешает! Говорят, из-за необычно высокой воды так.
—◦Да как же там живут это время?◦— воскликнул Умник.
—◦Вот так и живут. Друг к другу в гости ходят!.. А встанет река — по выходным горожане к нам косяками идут. У нас хлеб вкусный. Деревенский. Своя пекарня. Зимой в городе на него вроде моды. Угощают и хвастают!
—◦Не любите ледоход?
—◦Привыкли. Два раза в году так… А вот заметьте: вы только и говорите слово — ледоход. А мы еще там — ледоплав. Он весной и осенью. А только осенью — ледостав и еще — рекостав. Так дедушка любит говорить. Весной же — ледопол. Мы про лед знаем больше горожан. Столько расскажем — на целую книгу хватит, если хотите!..
Валя говорила и сама к себе начала прислушиваться. Спрашивала себя с любопытством и не без ехидства: Валентина Андреевна, а Валентина Андреевна, и что это на вас нашло? Вы ли это, кто сегодня так не хотел вставать и проспал бы, не будь Любочки, и кто жалел себя — вот, настал день, бегай от звонка до звонка, будто это Твое самое любимое занятие на свете, крутись до головной боли? И не вы ль жаловались, пока катили на работу в автобусе (или в троллейбусе?), на полную душевную вялость, на безразличное настроение и на то, что до отпуска далеко? Допустимо ли, было ли когда-нибудь так в вашей жизни — зашел за вами малознакомый мужчина (вы, между прочим, даже имени его не помните уверенно), предложил проводить (да-да, вы с ним очень чинно гуляете!)◦— и такая перемена! Мило щебечете. Слушаете его длинные речи с удовольствием. И вообще вам приятно, уютно. Ни дать ни взять его спина отныне будет век вас прикрывать от холодных ветров и налетов житейских неурядиц. Что такое? Уж будто вы увлечены? Будто ли он влюблен в вас? Вы недурны, может быть, но это еще ничего не значит. Он далеко не дурак, да из того тоже ничего не следует.
И верно, что есть сейчас в вашей с ним прогулке что-то очень важно хорошее, чему вы, судя по всему, оба рады. Только что же это? Что это такое непонятное? А завтра между вами будет семь тысяч километров! Каково? И навсегда, видимо…
На обратном пути она заводила его почти в каждый магазин. Это затягивало их свидание, а разговор делался все интереснее для нее. Она расспрашивала и узнавала о нем все больше. Была, правда, и еще одна скромная женская хитрость: такой удобный случай закупить после получки продукты и не тащить при этом тяжеленную закупочную суму!
