Современники - Борис Николаевич Полевой

Молодой человек даже не оглядывается. Он поглощён своим делом. Перед ним раскрыта толстая общая тетрадь. Он что-то неторопливо пишет в ней, тщательно выводя буквы.

Сразу видно, что писание — не его работа. Большие пальцы слишком уж старательно сжимают карандаш. На широком, чётко очерченном, будто высеченном из камня лице заметно напряжение. Иногда, дописав страницу, молодой человек выпрямляется, разминает спину, точно он нёс тяжесть; иногда останавливается посреди фразы и что-то бормочет, покусывая кончик карандаша.

И в то же время писание, несомненно, доставляет ему удовольствие. Его полные губы то и дело трогает улыбка. Порой он переворачивает страницы обратно, перечитывает написанное и, откинувшись на спинку стула, задумывается, зажмуривая глаза.

Вот он встал, подошёл к окну, смотрит вдаль — туда, где за крышами новых улиц тёмная осенняя ночь светится ровным жёлтым заревом и вся вздрагивает то ли от света движущихся фар, то ли от молний электросварки. Молодой человек задумчиво смотрит минуту, другую, третью... На твёрдом лице его появляется выражение удовлетворённости. Он возвращается к столу, склоняется над тетрадью и опять пишет.

Тот, что на диване, снова проснулся, щурясь посмотрел на часы, на пишущего, звучно зевнул и сырым, хрипловатым со сна голосом говорит:

— Расписался! Первый час на исходе... И чего тебе, Юрий Сергеевич, надо? Ты ж мировой водитель, гордость всего шофёрского сословия, кой тебя чёрт в литературу тянет!.. Ложись, ведь к машинам выходить чуть свет.

— Спи, спи, я сейчас... — не оглядываясь, отвечает молодой человек, к которому, несмотря на юность, величание по отчеству почему-то все-таки очень подходит.

— Ну чего тебе этот дневник дался! Твой дневник — работа автобригады, наши дела. А это уж пусть газетчики тебя описывают, у них это лучше получится...

— Спи, тебе говорят! — уже сердито обрывает Юрий Сергеевич. — Я тебя завтра будить не стану.

Он перечитывает последнюю страницу, дописывает что-то и закрывает тетрадь.

На переплёте значится:

Автор дневника отложил карандаш и задумался.

В самом деле, для чего он ведёт все эти записи? Нужны ли они кому-нибудь? Или его товарищ по автобригаде, случайно зашедший к нему переночевать, прав и не стоит тратить на писание столько дорогого времени?

Почему он, водитель машины, рядовой труженик стройки, которая растёт сейчас на волжском левобережье, человек, любящий своё дело, увлекающийся новаторством, очень занятый, вдруг взялся за дневник, регулярно его ведёт, одну книжку уже издал, а сейчас вот работает над другой?

Он продумывает свой жизненный путь, в общем еще очень короткий и весь связанный со Сталинградом, с этими славными местами. Нет, никогда, даже в ту пору, когда он учился в школе, его не тянуло к литературному труду. Техника? Вот техника — другое дело. Техника его увлекала еще тогда, когда он мальчишкой ходил к отцу, рабочему-мукомолу, на знаменитую теперь сталинградскую мельницу, руины которой оставлены в центре города как заповедник, как суровый наглядный памятник отгремевшему здесь великому сражению.

И потом, мобилизованный в конце войны в армию, сделавшись там сначала водителем, а потом инструктором военной автошколы, он тоже никогда не увлекался литературой. Даже в боевой листок писал редко, и то, когда замполит уж очень поднажмёт...

Увлечение автомобильным делом поглощало все его способности. Как бы ни были совершенны новые конструкции автомашин, поступавших с автомобильных заводов, какое бы восхищение ни вызывали они среди его товарищей, Юрию Пронину всегда казалось, что их можно сделать лучше и что в техническом паспорте не раскрыты все их возможности. Он начинал эти возможности искать, поражая начальников сметливостью ума, изобретательностью, настойчивостью.

Когда в часть, например, пришли новые четырёхтонные грузовики ЗИС-150, он опытным шофёрским глазом сразу определил, что отличная конструкция и могучий мотор позволяют безболезненно увеличить их нагрузку. Попробовал и увидел, что для этого слабоваты рессоры. Тогда Юрий Пронин сам изготовил в мастерской и установил на своей машине дополнительные подрессорники. Нагрузку он стал увеличивать в полтора раза, и результаты были отличные. Шофёры части последовали за ним. Усиление рессор — эта простая, казалось бы, мера — значительно подняло грузоподъёмность парка автомашин, нисколько при этом не отразившись на их эксплуатации.

Это было лишь одно из новшеств, применённых Юрием Прониным.

...На стройку, что развернулась у его родного города, после демобилизации его привела та же страсть к механике, к новым первоклассным машинам, к постоянному общению с большими массами новой, могучей техники. Тут, на стройке, как недавно в армии, он продолжал неутомимо экспериментировать. Только размах экспериментов расширился и мыслить он стал просторнее, уже не в пределах только своей машины, а в масштабах целого автопарка. Страна щедро вооружила строителей лучшими машинами новейших марок. Но шофёрский коллектив был пёстрый, люди съехались со всех концов советской земли, и каждый прибыл со своими навыками, методами работы и, чего там греха таить, нередко и со своими дурными привычками. А фронт работ был необозримый, задачи огромны. И понял Пронин — здесь важно не только самому хорошо работать, но и помочь организовать работу всего огромного автопарка.

Юрий Пронин — рядовой шофёр. Организация работы не его дело. Но он знал: от автопарка зависит и ход стройки. Он видел, как много возможностей ещё не используется, и со всей методичностью и страстностью, которые одновременно были свойственны его широкой творческой натуре, занялся организационной работой.

Сначала он стал соревноваться со своим сменщиком. Они добились ещё не виданной здесь производительности машин и наглядно показали всем шофёрам, какие у них у всех имеются возможности. Потом начали развивать движение вширь. И тут родилась счастливая идея: создать стахановские бригады шофёров, крепкие производственные коллективы, с жёсткой дисциплиной, со взаимной ответственностью, где каждый в отдельности и все вместе работали бы самыми передовыми методами.

Это, казалось бы, и не очень хитрое нововведение дало хорошие результаты. Раньше лишь лучшие из лучших водители, как и сам Пронин, выполняли план перевозок на сто пятьдесят процентов. Теперь вся автобригада Юрия