Ледовое небо. К югу от линии - Еремей Иудович Парнов
Торопиться ни в коем случае не следовало. Пусть директор первым приоткроет свои карты.
Разомлев на припеке, Андрей Петрович размотал мягкий мохеровый шарф и разнеженно запрокинул лицо. Не переставая следить за Логиновым, смотрел, как мечутся над загнутыми клювами кранов ошалелые чайки.
— Людей я вам подкину, — прервал затянувшееся молчание, немой, точнее, диалог Владлен Васильевич. — Единиц, в смысле.
— Этого мало. Единиц у меня хватает, с излишком даже. Мне реальные специалисты нужны, но они у нас не задерживаются. Вы знаете. Пока не выбьем научные ставки, хотя бы по второй категории, дело не сдвинется. Ученым нужно платить за степень.
— Не за труд?
— Праздные слова. Пока ВНИИ кандидатам и докторам будут платить больше, чем на заводе, настоящей науки нам не видать, Перемещение в сторону более высокого потенциала — объективный закон природы, Владлен Васильевич, можете мне верить.
— Вы же, однако, не переместились? И Багрецов, и Эйтин, и Копытко…
— Они — пылкие энтузиасты, я же, как начальник цеха, получаю больше любого старшего научного сотрудника.
— К энтузиастам, стало быть, себя не причисляете.
— Видимо, так.
— И даже готовы сменить работу на более высокооплачиваемую?
Мечов метнул на директора настороженный взгляд, но ответил без промедления:
— С превеликим удовольствием. Готов верой и правдой служить герцогу, который побогаче, как итальянский кондотьер… Одна беда, — он улыбнулся немного натянуто, — в нашем заполярном городе комбинат — монополия. От него никуда не денешься.
— Хоть на этом спасибо.
— Так как же, насчет структуры, Владлен Васильевич, можно же предусмотреть двойную сетку: для научного и для производственного персонала?
— Шутки шутками, Мечов, но не в моей власти менять. Тарифы всякие, штатные расписания — это, брат, крепость. Железобетон. Не то, что из пушки, лазерным лучом не прошибешь… Придется приспосабливаться, другого выхода не вижу. Подберите подходящие кандидатуры, обсудим, подумаем… Не исключено, например, совместительство. Тот же хоздоговор дает известный простор.
— Все равно, в рамках цеха такую задачу не поднять. В Канаде над ней бьются десятки научных коллективов.
— Нам Канада не образец, мы для нее — другое дело.
— Однако для открытых разработок вы предпочли закупить канадское оборудование, — неожиданно Мечов засмеялся. — И правильно поступили: что хорошо, то хорошо… Сметную стоимость проекта, видимо, придется пересмотреть? — он дал понять, что готов сдаться на почетных условиях.
— Не исключаю, — одобрительно кивнул Логинов. — Из тех нескольких миллиардов, что выделили нам на пятилетку, миллионов двести, или, скажем, двести пятьдесят сможем выделить.
— Смехотворная сумма! Давайте сразу договорился по опорным точкам, иначе ничего путного не получится… Насколько я понимаю, вас не только олени волнуют или, к примеру, овцебыки, которых мы так гордо демонстрируем приезжим знаменитостям? Я верно понял?
— Безусловно, речь пойдет о всем комплексе проблем. К этому нас обязывает Конституция. Отныне и работать, и строить мы должны так, чтобы не страдала окружающая среда. Прежде всего подумайте о летнем транспорте. В вашем проекте это самое слабое звено. Невозможно и далее мириться с тем, чтобы какой-нибудь трактор на десятикилометровом проходе оставлял за собой три гектара бросовых земель. А эти катания по тундре на железных листах? Сплошное безобразие… Если сегодня еще нельзя обойтись без тягачей, санных поездов и прочих бронтозавров, то совсем необязательно тащить их в будущее. Так?
— Совершенно с вами согласен, Владлен Васильевич. Но прикиньте, хотя бы на глазок, во сколько обойдутся английские эйркрафты, полагаю, их понадобится не меньше тысячи и…
— Вот и прекрасно, — Логинов остановил его жестом. — Подумайте, подсчитайте, а у меня своих дел по горло… Кстати, не стоит забывать про вертолеты и, если хотите, дирижабли. Пока это более реально. Тем паче, что надежного эйркрафта в северном исполнении я просто не знаю.
— Освальд сказал, что будущее — это специализация. И был прав.
— К чему это вы?
— Просто так, к слову пришлось. Мы с вами специалисты широкого профиля. Ничего не знаем обо всем, чем и отличаемся от узко нацеленных товарищей, которые знают все ни о чем, Вас такое положение устраивает? Меня не очень.
— Конкретней, пожалуйста.
— Я понимаю, Владлен Васильевич, у вас просто не хватает рук. Но и я не танцующий Шива. Плавка, обогащение, электролиз, автоклавы — все же это остается на моей шее. Я взорвусь от переизбытка информации.
— «Учитель, воспитай ученика…» Не помню, кто это сказал. Неужели не вырастили подходящую смену, быть того не может.
Мечов внутренне вздрогнул. Такого оборота он никак не ожидал. Оставалось одно — молча выслушать и сделать вывод. Возможно, прямо здесь, не отходя от кассы.
— Владлен Васильевич! — из-под вагона вылез машинист директорской дрезины. Чтоб сократить путь, он, видимо, взял напрямик от тупичка к причалу. — Вас из горкома по радиотелефону спрашивают.
— Сейчас иду, Петя. — Логинов запахнул кожаное пальто. — Двинем до дому, Андрей Петрович?
Они обошли состав и направились к дальнему ответвлению, где у тупиковой платформы с песком стояла дрезина.
— Чем порадуешь, Игорь Орестович? — спросил Логинов, кивком приглашая Мечова занять свое кресло. — Ладно, — сказал, выслушав пространное сообщение, — сейчас возвращаюсь.
Заработал мотор, и дрезина со скоростью сто километров понеслась через тундру.
— Вы как в воду глядели с этими овцебыками, — кивнул он Мечову. — Канадцы нагрянули. Я там совершенно не нужен, но неудобно, знаете, старый знакомый — Стюарт Кембелл… Так как, найдете себе замену?
