Фазиль Искандер - Паром
Время
Расплывчатый образ времениВнезапно щемяще и четкоКачнулся над старой кофейнейПоверх поседелых голов.
Где форварды моей юности,Перебирая четки,Перебирают возможностиСвоих незабитых голов.
Когда в толпе с умершим другом…
Когда в толпе с умершим другомЛицо подобьем обожжет,С каким блаженством и испугомВ груди сожмет и разожмет!
Пусть для тебя еще не вечер.Но кажется, далекий мигВтолкнул и вытолкнул до встречиКосмической ошибки сдвиг.
Так на вершине поднебеснойАльпийским холодом дыша.Почти внезапно бездну с бездной.Пьянея, путает душа.
Как дети в радостную воду.Она кидается в обрыв,Как бы вселенскую свободуЕще в земной предощутив!
Сходство
Сей человек откуда?Познать — не труд.Похожий на верблюдаПьет, как верблюд.
Похожий на оленяЛетать горазд.Похожий на тюленяЛежит, как пласт.
Что толку бедолагуЖалеть до слез?Похожий на конягуИ тянет воз.
В броню, как черепаха,Одет иной.Переверни — от страхаЗамрет герой.
А тот стучит, как дятел,В кругу родни.Держу пари, что спятилОт стукотни.
Качается головка,Цветут глаза.Не говори: — Плутовка.Скажи: — Гюрза!
Похожий на совенкаВозлюбит мрак.Похожий на ребенка —Мудрец, чудак.
Похожий на барана —Баран и есть!Похожий на тиранаБарана съест.
И в ярости пророкаЖив носорог.Когда коротконогоМчит без дорог.
Я думаю — живущийНесет с собойИз жизни предыдущейЖест видовой.
Остаточного скотства,Увы, черты.Но также благородстваИ чистоты.
Забавно это чудо —И смех и грех.И страшен лишь Иуда:Похож на всех.
Элегия
День, угасая на лету.Там на закате колобродит.И горизонт свою черту.Еще условную, проводит.
Не потому ли дарит ночьЖивому мудрая природа,Чтобы, привыкнув, превозмочьМрак окончательный ухода?
Так друга кроткая рука,Встречая нас в родном предместье.Как бы смягчив издалекаГотовит к неизбежной вести.
Что смерти черный монумент?Единство времени и места.Но грусти мягкий аргументСильней нелепого протеста.
Покуда эта грусть свежа,В огнях столиц и в захолустье —Мы живы. Мертвая душаНе ведает вечерней грусти.
И потому в закатный часНе обо мне грусти и майся,О жизни, разлучившей нас,Грусти. И грусти не пугайся.
В горах Армении
Вдали от гор давно закисли:Размер, стопа.Вверх по тропе в первичном смыслеСтупи, стопа.
Вокруг армянские нагорья.Легко, светло.Здесь некогда плескалось море.Но истекло.
Бог на людей за жизнь без веры,За грех по гроб(Не половинчатые меры)Низверг потоп.
Да сгинет лживое, гнилое.Пустой народ!Дабы от праведника НояПошел приплод.
О Арарат над облаками.Когда б не ты.Еще бы плавал Ной над нами.Ковчег, скоты.
Еще бы плыл и плыл над намиСквозь хлябь времен.И над ревущими волнамиАрхангел-слон.
Он протрубил у Арарата:— Я вижу брег!Но оказалось, рановатоПриплыл ковчег.
И сын, возмездию не внемля(Не Сим, но Хам),Привнес на вымытую землюРодной бедлам.
Мелькали царства, книги, числа…Кумирни зла.Как бы в огонь — вовек и присно!Как бы дотла!
Что человек для человека?О Арарат!Из всех, кого вспоило млеко,Он виноват.
Он совесть заменил насущным:Вперед! Вперед!Как будто совесть сам в грядущемИзобретет.
Ракеты, космос, книги, числа.Плоды ума.Ветхозаветная завислаНад нами тьма.
Покуда в атомном дымищеМир не усоп,Вода, по крайней мере, чище,Я за потоп.
И если дело до ковчегаДойдет, как встарь,На борт — не стоит человека.Такая тварь!
Мы это чувствуем бокамиСвоей тщеты.О Арарат над облаками.Когда б не ты!
Гегард
С грехом и горем пополам.Врубаясь в горную породу,Гегард, тяжелоплечий храм.Что дал армянскому народу?
Какою верой пламенелТот, что задумал столь свирепоЗагнать под землю символ неба.Чтоб символ неба уцелел?
Владыки Азии стократМочились на твои надгробья,Детей, кричащих, как ягнят,Вздымали буковые копья.
В те дни, Армения, твой знакОпорного многотерпеньяБыл жив, Гегард, горел очагДуховного сопротивленья.
Светили сквозь века из мглыИ песнопенья и лампада.Бомбоубежищем скалыУдержанные от распада.
Страна моя, в лавинах лжиТвои зарыты поколенья.Где крепость тайная, скажи.Духовного сопротивленья?
Художник, скованный гигант.Оставь безумную эпоху.Уйди в скалу, в себя, в Гегард,Из-под земли ты ближе к Богу.
У ног цветок из камня вырос…
У ног цветок из камня вырос,Склонил тюрбан,С тобою рядом нежный ирис.Бодряк-тюльпан.
Там вдалеке внизу отстойникШумов, речей.А здесь, как молоко в подойник.Журчит ручей.
Орел над головой в затишье.Паря, уснул.Крылом, как бы соломой крыши.Чуть шелестнул.
Что дом! И слова не проронишьО нем в тиши.Душа, задерганный звереныш.Дыши, дыши.
Вот этой тишиной блаженной.Щемящей так.Как будто в глубине ВселеннойРодной очаг.
Что было первою ошибкой?Где брод? Где топь?Жизнь сокращается с улыбкой,Как в школе дробь.
Что впереди? Я сам не знаю…Эдем? Вода?Все та же суета земнаяСпешить туда.
Дыши! Врачуй свои увечья.Но ты молчишь.И стыдно пачкать этой речьюВот эту тишь.
И тишина во мне отнынеНа век, на час.И вопиющего в пустынеСлышнее глас.
Светлячок
В саду был непробудный мрак.Без дна, без края.И вдруг летит, летит светляк.Струясь, мерцая.
Небесной свежестью дыша,Неповторимо,Как будто мамина душа.Помедлив — мимо.
Как будто мамина душа.Сестры улыбка,Внушают нежно, не спеша.Что скорбь — ошибка.
Да, да, все там уже, светляк,А мы с тобою,Еще сквозь мрак, еще сквозь мрак,Хоть с перебоем.
Ты знак великий и простой.Намек поэту.И даже женственности той.Которой нету.
По крайней мере здесь, окрест.Но кем завещанТебе печально-плавный жестАнтичных женщин?
Кому ты предъявляешь иск,Светясь негромко,За все страданья и за пискВ ночи котенка?
Но ты летишь из бездны лет,И мнится это:Свое подобье ищет свет.Сиротство света.
И все же просквози, проденьСквозь ночь свой разум.Был день (ты гаснешь!), будет день,Ты — служба связи.
Не вероломство твой зигзаг.Но мудрость, благо.На миг ты прячешься во мракОт злобы мрака.
Чтоб снова вспыхнул, светлячок.Твой теплый абрис.Какой чудесный маячок,Какая храбрость!
Сквозь этот хаос мировой,Чтоб мы не кисли,Ты пролетел над головой,Как тело мысли.
Но не пойму я, дай ответБез промедленья.Движенье вызывает светИль свет — движенье?
Учи, светляк, меня учи.Мне внятно это,Вот так бы двигаться в ночиТолчками света.
Ты победил не темноту.Дружок, однако,Ты побеждаешь полнотуИдеи мрака.
Баллада о народовольце и провокаторе
