Евгений Емельянов - Хорошие люди
— Но вы же мать!
— Нет.
— Кто же вы?
— Знакомая.
— А где мать?
— Ее нет… Есть отец, но он работает ночью и ничего не знает, — соврала Тамара Акимовна, чтобы покончить с лишними вопросами.
— Где мальчик живет?
— В Вахтомино.
— Тогда пока все.
Они отправились в обратный путь. Теперь уже не надо было спешить, и Тамара Акимовна отдалась во власть новых мыслей и чувств. Вот оно что, — эта фраза вертелась в голове и означала очень многое. Она хранила в себе всю информацию, которая поступила в мозг за последние часы. Вот оно что.
— Теперь они его арестуют? — голос Юрки был бодр и весел.
— Арестуют.
— И посадят в тюрьму?
— В тюрьму? — Она наморщила лоб, пытаясь понять, о чем ее спрашивают. — Нет, в тюрьму не посадят.
После продолжительной паузы Юрка попросил:
— Тетя Тамара, не говорите Стаське, когда его привезут, что я вам все рассказал…
— Почему?
— Потому что я дал честное слово, что никому ничего не скажу.
— Вот как! Почему же ты не сдержал своего слова?
Юрка опустил голову:
— Потому что если бы меня отец спросил, я бы не сказал. А когда вы спросили, я не мог врать.
— Правильно, Юра. Врать нельзя. Но и честное слово надо держать, раз ты его дал.
Юрка снова помолчал.
— Если бы я вам ничего не сказал, Стаську бы ни за что не поймали.
Тамара Акимовна впервые за все время улыбнулась:
— Все равно поймали бы.
Они пришли в село, и Тамара Акимовна увидела на крыльце своего дома Клавдия Сергеевича. И только теперь ощутила усталость. Тамара Акимовна подумала, что сейчас Вахтомин начнет расспрашивать ее о случившемся, о том, почему она идет откуда-то с Юркой. И действительно, Вахтомин резко соскочил с крыльца:
— Где вы были, Тамара Акимовна?
Она молча подошла к двери, вставила ключ в замок и холодно ответила:
— Я сообщила о Станиславе в милицию. — Замок щелкнул и открылся. — Вы, Клавдий Сергеевич, идите к себе в деревню. До свидания. Только разрешите, пожалуйста, Юре эту ночь переночевать у меня.
— Но почему…
— Я очень устала, Клавдий Сергеевич. Завтра поговорим. Я прошу вас — идите домой.
Вахтомин топтался на месте, не зная, как поступить. Хриплым голосом выдавил из себя:
— Юрка, ты хочешь остаться, что ли?
— Да, папа.
Тамара Акимовна не видела в темноте выражения лица Вахтомина, хоть и знала, что оно, как всегда, мрачно и неизменчиво.
— В таком разе, до свидания, Тамара Акимовна, — в голосе Клавдия Сергеевича проскользнули вежливые нотки, — этим он хотел показать, что нисколько не обижается и все понимает.
Тамара Акимовна и Юрка скрылись в доме; Вахтомин, помедлив, покинул двор, закрыл за собой калитку на крючок, привычно сунув руку в щель. Отошел немного в сторонку, остановился; прислонившись к дереву, начал смотреть на освещенные окна. Гнева на сына не было, но низкая мысль стучала в висках: поймают Станислава — и надо немедленно отправить его куда-нибудь. Пусть поедет в техникум или в ремесленное училище. Уж там-то выбьют дурь из головы. Убежал! И матушка способствовала его побегу. Ах, ты, мать!
Вахтомин еще некоторое время смотрел на окна и, когда свет в доме погас, отправился в деревню.
Глава третья
Станислав Вахтомин
Когда Станислав подошел к кассе и попросил, чтобы ему выбили билет до станции «Роща» на самый ближайший поезд, ему ответили, что самый ближайший и последний в этот день поезд — скорый, и следующей остановкой будет город Тамбов.
— Тогда дайте мне билет до Тамбова, — попросил Станислав и выдержал удивленный и немного подозрительный взгляд старика-кассира.
Пока Станислав покупал билет, Юрка ждал старшего брата на перроне и смотрел в ту сторону, откуда должен был прийти поезд. Всю дорогу до станции братья бежали по шпалам — это был наиболее короткий путь.
Они бежали по шпалам, и Станиславу все время чудились далекие паровозные гудки; Станиславу казалось, что их нагоняет тот самый поезд, который ему нужен, и если Станислав опоздает на него, то ему вряд ли удастся уехать. Мимо них промчался один поезд, но это был товарняк. Станислав и Юрка дали составу дорогу, спустившись на несколько шагов вниз по насыпи, а потом с новыми силами бросились догонять его и почти догнали, потому что товарняк остановился на станции. Именно в это время Юрка споткнулся и упал, а когда поднялся, руки его и лицо были измазаны чем-то черным — наверное, угольной пылью. Товарняк стоял на станции не больше минуты, а потом снова начал двигаться вперед и скоро исчез, и только шум убегающего в неизвестность состава некоторое время еще доносился до ушей ребят.
— Ты весь черный, — сказал Станислав брату. — В зал ожидания не заходи. Стой здесь.
— Давай, я тоже поеду к Любовь Матвеевне? — Юрка произнес эти слова хитрым голосом, в котором шутливый тон перемешивался с серьезным. Было ясно, что если Станислав согласится взять брата с собой, Юрка нисколько не поколеблется в вопросе: ехать или нет.
— Тебе нельзя, — твердо сказал Станислав. — Ты должен остаться, потому что ты еще пацан.
— Ты тоже пацан.
— Все равно. — Станислав искал такой довод, которым можно было бы убедить брата. И сказал: — Ты поедешь в следующий раз. Когда накопишь полную копилку, как у меня. Договорились?
Юрке это предложение понравилось:
— И ты будешь меня провожать?
— Само собой. Значит, так: ты стой здесь, карауль мой поезд, а я пойду за билетом.
Купив билет, Станислав застал брата на том же месте.
— Стась! — Юрка возбужденно схватил брата за рукав. — Скорей! Поезд идет!
Потом, когда Станислав садился в свой вагон, Юрка сказал:
— Привет Любовь Матвеевне. Скажи, что я тоже скоро приеду!
— Привет Тамаре Акимовне! — вспомнил Станислав, стоя уже в тамбуре.
Поезд медленно начал свое движение в сторону Тамбова, и скоро Юрка остался далеко позади.
— Молодой человек, войдите в вагон, — сказал проводник.
Станислав подхватил, свой чемоданчик и вошел в вагон. Сел на свободную боковую полку, начал смотреть в темное окно.
Только теперь, когда деревня Вахтомино и все близкие-знакомые-друзья остались позади, Станислав по-настоящему ощутил одиночество. Он ужаснулся своему поступку — купить билет в Тамбов! Кому Станислав нужен в этом городе? Что он станет делать там с двадцатью тремя рублями? Устроится на работу? Но его никуда не примут…
В вагоне справа от Станислава ехали полная седая женщина и мальчик лет десяти, с любопытством поглядывающий на Станислава. Женщина тоже несколько раз встретилась с ним глазами, потом приветливо спросила:
— Мальчик, ты едешь один?
— Один.
— Далеко?
— В Тамбов.
— Небось, к родственникам каким?
— К ним.
— Мы тоже едем в Тамбов, — похвалился мальчик, все так же исподлобья глядя на Станислава. — У нас папа там…
Женщина, словно извиняясь, с печальной улыбкой сказала:
— Да, у Олежки в Тамбове папа.
— Папа обещал купить мне велосипед, если я приеду к нему, — пояснил Олежка и чуть заметно повеселел.
— Обязательно, сыночек. Теперь твой папа может купить тебе много велосипедов.
Подумав, мальчик сказал:
— Мне много не надо. Мне один, чтобы только с моторчиком.
— И с моторчиком будет.
— А у тебя есть велосипед? — поинтересовался Олежка у Станислава.
— Нету. — Станиславу стало даже немного жалко себя — у него никогда не было велосипеда.
Мальчик, сдвинув широкие брови, задумался над чем-то, а потом произнес:
— Вот, а у меня будет. Правда, мама?
— Правда, сыночек. — Женщина спросила у Станислава: — И как же тебя звать?
Он ответил.
— Стасик, значит. Стасенька, ты рубашку испачкал, у тебя черное пятно на рукаве.
Станислав поднял руку и скосил глаза. Ну, конечно, Юрка постарался — слишком бурно прощался с ним!
— Но это не страшно, — продолжала женщина. — Засучи рукава — и не будет заметно.
— Нет, лучше сменить.
Станислав достал из чемоданчика рубашку — свою любимую, темно-красную — и переоделся.
— И кто же, Стасенька, у тебя в Тамбове, если не секрет?
— Тетка, — соврал Станислав.
— У меня в Тамбове тоже есть тетя, — сказал Олежка.
Поезд набрал полную скорость, вагон сильно раскачивался, и чем дальше удалялся Станислав от родного дома, тем сильнее и болезненнее давала знать о себе тоска. Станислав разговаривал с попутчиками, отвечал на вопросы, но был далек и от женщины с седыми волосами, и от ее сына, и от этого вагона. Наконец, попутчица переключила свое внимание на другое, завела разговор с сыном о чем-то родном, семейном. («Почему ты ее не взял? Я ж тебе специально приготовила, лежала на стуле»), и Станислав начал вновь смотреть в черное окно. В стекле он увидел свое отражение, но вслед за этим обнаружил за окном уносящиеся назад телеграфные столбы и менее стремительную стену леса. Станислав увидел неподвижные звезды; если долго смотреть на них и если не мешают мелькающие столбы, можно испытать новое ощущение: будто поезд стоит на месте и сильно раскачивается, а зачем раскачивается, неизвестно. Такое же звездное небо сейчас и над деревней Вахтомино, и над вахтоминским домом. Только там никому нет до звезд никакого дела. Юрку, видимо, уже давно допросили. Правда, Станислав посоветовал ему идти не в Вахтомино, а к Тамаре Акимовне; но Станислав был уверен в том, что отец сразу же прибежит в село, как только обнаружит, что детей нет, и как только бабушка Варвара ему все расскажет. Отец, разумеется, бросится первым делом к Тамаре Акимовне. Или сначала направит свои стопы в милицию, а потом уж зайдет к Тамаре Акимовне… Интересно, сумеет ли Юрка сдержать свое слово?
