Александр Котов - БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ
- Выбирай, Саша, - предложил Ласкер мальчику, протянув два кулака, в которых были зажаты белая и черная пешки.
Саша только и ждал момента, чтобы чем-нибудь отплатить чемпиону за проявленное благородство.
- Нет, этого не нужно делать, - твердо сказал вслух мальчик. - Раз я претендую на шахматную корону, значит, я должен победить вас в самых трудных для себя условиях. Я прошу вас оставить мне черные фигуры.
Ласкер задумался на миг, затем передвинул белую пешку на два поля вперед. От ужаса у Саши похолодело на сердце: Ласкер пошел ферзевой пешкой. Никто еще никогда не делал этого хода против Саши. И Алексей и его товарищи всегда открывали игру только королевской пешкой. Саша уже изучил по справочнику все возможности защиты против хода е-два, е-четыре. Можно пойти на острый королевский гамбит, но это значило соглашаться на защиту. Больше возможностей активной игры оставляла сицилианская защита или французская. Все это известно Саше, но что делать на первый ход дэ-два - дэ-четыре?
Но ведь что-то нужно делать, не сдаваться же сразу. Саша на первых порах решил копировать ходы Ласкера, затем увлекся и пошел своим собственным путем. Партия обострилась: Ласкер выиграл пешку и готовился переходить в эндшпиль. Саша перепугался. Нельзя играть с Ласкером эндшпиль, вспомнил он, чемпион мира славится неподражаемым искусством игры в этой стадии шахматной партии. Всему миру известна его исключительная шахматная техника, умение выигрывать партии, когда у него имеется самое небольшое преимущество. А здесь целая пешка! Нет, никаких эндшпилей! Будем играть только на атаку.
Саша стал укреплять фигуры в центре. Вот он пошел конем на центральное поле, потом подкрепил его пешками. Отличная мысль, так часто делал Пильсбери. Под защитой передового форпоста остальные черные фигуры получили возможность подобраться к лагерю неприятеля.
Мысль оказалась блестящей. Позиция Саши разом укрепилась. Теперь уже начал нервничать Ласкер: он заказал себе чашечку кофе, потом еще одну, еще. Из сигары потянулись к потолку густые клубы темно-серого дыма. «Как из паровоза», - подумал Саша. Как было не нервничать Ласкеру: ведь от этой партии зависела судьба шахматной короны, завоеванной немцем в длительной, упорной борьбе.
Однако чемпион мира явно упустил уже нужный момент, недооценил глубокий замысел противника. Вскоре произошло неожиданное. Саша взял в руки черного слона и хотел поднять его с доски, чтобы забрать неприятельскую пешку аш-два. Но рука не поднималась, что-то сковывало движения мальчика Страшное до боли усилие - и пешка белых взята с шахом. Ласкер немедленно забрал слона, замысел противника еще не дошел до его сознания. Но когда Саша, опять преодолев боль, таким же способом пожертвовал второго слона, Ласкер в испуге обхватил голову руками. Он понял намерения Саши: пожертвовав одного за другим двух черных слонов, он открыл белого короля и матует его своим ферзем и ладьямл. Точно так же сам Ласкер несколько лет назад выиграл партию у Бауэра. Теперь он стал жертвой собственной идеи.
Позиция чемпиона мира стала безнадежной.
Ура новому чемпиону мира! - воскликнул Ласкер, останавливая шахматные часы. Саша вспомнил: точно так же воскликнул Вильгельм Стейниц, когда проиграл матч Ласкеру.
В зале началось что-то невообразимое. В воздух летели шляпы, шахматные доски, люди обнимали друг друга, прыгали на эстраду. Распорядители не могли больше сохранять порядок.
- Браво русскому чемпиону! - закричал вдруг какой-то толстый господин. Саша узнал толстяка: это был учитель Алексея. Сколько раз говорил он в доме Алехиных, что мечта всех русских шахматистов - приобрести шахматную корону для своей родины.
- Вы, наследники Чигорина, должны осуществить эту мечту, - твердил он ученикам. И вот мечта осуществилась.
Саша счастлив. Его подняли на руки, понесли по каким-то длинным коридорам. Сердце мальчика трепетало от радости. Он обыграл самого Ласкера! Теперь он чемпион мира, сильнейший среди всех людей, живущих на земле. Вот как может он играть в шахматы, не будут больше смеяться над ним ни Алексей, ни его товарищи. Сам Дуз-Хотимирский протянул ему руку с поздравлениями. Пусть попробует теперь кто-нибудь посмеяться!
Но что это?! Господи, какой ужас! Саша вдруг почувствовал, что его опустили на пол и все, кто только что кричал браво, неистовствовал, поздравлял, теперь потихоньку разошлись по сторонам. Кто-то напугал их, но кто? В следующий миг он понял причину, и сердце его замерло от испуга.
Перед Сашей, гордо закинув голову назад, стоял красивый полковник в новеньком гвардейском мундире. Высокий кивер с белым пером наверху шел к правильным чертам его тонкого лица. Сбоку висела шпага, рядом полевая сумка. Самодовольное лицо полковника хранило фамильную гордость и вековое презрение потомственного дворянина ко всему человечеству.
Вызывающая поза стройного полковника пугала Сашу, его рыжеватая бородка вселяла ужас. Вглядевшись, Саша узнал, кто это. Он видел его портрет в газетах, слышал о нем от брата, читал о его поступке в газетах. Это князь Дадиан-Мингрельский, преследователь Чигорина. Именно он выпустил сборник своих очень плохих шахматных партий и потребовал, чтобы Чигорин их прокомментировал. Русский чемпион отказался, тогда князь жестоко ему отомстил. Когда Чигорин приехал на турнир в Монте-Карло, князь, бывший в этом турнире судьей, потребовал, чтобы Чигорина не пускали в турнир. Долго потом другими методами князь мстил непослушному.
Теперь этот ужасный человек стоял на пути Саши. Какая страшная рыжая борода! Саша съежился, чтобы не видеть колючих волос, не слышать резкого голоса князя.
- Это что такое делается! Не позволю! - кричал князь. - Не пущу!
Приспешники бросились выполнять волю князя.
- Иди, иди, мальчик, - торопили они Сашу. - Не волнуй князя. - Те, кто только что восхищался Сашей, славил его победу, разом отвернулись от нового чемпиона.
И вот Саша один в большой, пустой комнате. Все ушли от него. Ему жутко и очень скучно; он брошен, некому пожаловаться, не с кем поговорить. Огромная тяжесть давит сердце - тяжесть вероломства и предательства людей. Помощи ждать неоткуда, никто его не спасет, не защитит. А откуда-то из темного дверного проема мерещится что-то жуткое…
- Князь, бабушка, князь! - кричит дрожащий Саша.
- Что ты, родной мой, какой князь? - слышит перепуганный мальчик голос бабушки. Саша открыл глаза. Из окон прямо в лицо ударял яркий солнечный свет. Саша протер глаза рукой, огляделся. Где он? Нет ни пустой комнаты, ни страшного князя. Он дома, в своей кроватке. Какой ужасный сон ему приснился! Бабушка теплой, ласковой рукой гладит его голову.
Привычным движением Саша полез рукой под подушку, куда прятал по обыкновению перед сном своя видавшие виды, поломанные шахматные фигурки и складную деревянную доску. Саша должен вечером вовремя идти спать, но как уснешь, если в партии по переписке противник прислал неожиданный, сильный ход. Поневоле посмотришь полчасика позицию в кровати при свете лампадки.
Саша не нашел под подушкой знакомого ящичка.
- Бабушка, а где мои? - начал было Саша, но тотчас замер в удивлении. На краю кровати блестела на солнце новенькая шахматная доска. Саша быстро вылез из-под одеяла и схватил подарок. Доска была необычной. В каждой клеточке имелось отверстие, куда вставлялись фигурки, в основании каждой из них имелся металлический стерженек.
- С днем рождения, мой милый, - поцеловала бабушка Сашу в лоб, и Саша вспомнил: сегодня первое октября, ему исполнилось ровно двенадцать лет. Именинник благодарно расцеловал морщинистое лицо бабушки, затем осторожно высыпал фигурки на одеяло и расставил их на доске в первоначальное положение. Ему пришла в голову мысль разобрать партию с Ласкером, только что виденную во сне. Случайно нажав кнопочки сбоку доски, Саша увидал, что ни одна из тридцати двух фигурок не вынимается. Его охватила радость: какие замечательные шахматы он имеет! Можно запирать их в любой позиции и через день, через неделю вновь начинать анализировать с этого положения. Какие шахматы! Ни у кого таких нет!
Широко раскрытыми голубыми глазами смотрел Саша то на шахматы, то на бабушку. А та не спускала глаз со своего любимца, довольная, что так угодила внуку в день рождения. Добрая старая женщина радостно улыбалась и гладила русую головку молчаливого, ласкового внука…
- Пока этот оон пророческий лишь в одном отношении, - печально сказал Алехин Волянскому. - Князья и сейчас мне не позволяют добраться до шахматной короны. Чудной сон!… Мечты детства… Какое замечательное это время - детство, юность. А чудак я был тогда! Помнишь, Валя, день рождения Варвары?
Через людную Смоленскую площадь с трудом пробирается трамвай, его звонки едва перекрывают крики торговок и говор покупателей. А рядом тихий Плотников переулок, низкий дом, уютный садик с большим старым дубом. Сегодня в доме Алехиных веселье: празднуется день рождения дочери Варвары. Молодежь веселится, танцует под звуки фортепьяно.
