Макс Саблин - Чалын – дочь снежных вершин. Книга 1. Южные ветры

Закипев, вода в котелке расплескалась. Брызги, попадая на раскалённые угли, шипели, оставляли бурые крапинки, и тут же испарялись. Адаана не замечала этого, она всё ещё пребывала в отрешённости. Чалын прекрасно знала, что во время любого ритуала шаманов нельзя ничем отвлекать. Поэтому, не прерывая истории, она сама сняла котелок, убрала его в сторону и только потом поставила точку в своём рассказе.

Веки Адааны дрогнули, тело расслабилось, руки обрели прежнюю уверенность в движениях. Ветка можжевельника уже давно прогорела, наполнив тонкой пеленой дыма погружённое в полумрак жилище. Не произнеся ни слова, шаманка встала, заварила в котелке травяной сбор, перелила ароматный напиток в чашу и подала её Чалын.

– Выпей, чтобы не заболеть, – сказала она.

– Кто это был? – спросила девочка, приняв в руки чашу.

– Пока не знаю. Дух этот не шальной, он появился здесь не случайно.

Дождь стих и уже не стучал тяжело по покрову аила, а только чуть слышно моросил.

– Чалын, ты отвар допивай и домой отправляйся, – продолжила Адаана, – Ойгор-хан наверняка уже с охоты вернулся. Ему обо всём расскажи. А когда дождь закончится, я приду к вам с ответом.

– А когда он закончится? – поинтересовалась девочка.

– Его последняя капля завтра упадёт.

Глава 6. Первая схватка

На следующий день, как и обещала Адаана, дождь закончился. Серое небо улыбнулось радугой, в зеркальных лужах отразились запоздалые тучи, и на улицах Яраш-Дьер появились люди. Пастухи выгоняли скот, старики собирались у аилов, женщины сушили на жердях одежду, а мальчишки палками мерили лужи.

Ожидая Адаану, хан Ойгор и Чалын стояли у своего аила, наслаждаясь свежим воздухом. Неподалёку, у коновязи, неторопливо прохаживался Кыркижи. По поручению хана он теперь присматривал за Чалын. Издалека доносились мелодичные звуки топшура [32] и горловое пение кайчы.

– Адам, скажи, а ты хотел бы иметь такую же силу, как у Кыркижи, – спросила Чалын, глядя на богатыря.

Человек-гора давно возмужал, однако в душе он всё ещё оставался бесхитростным и добродушным, а вместе с тем отважным и непоколебимым. Все его знали как настоящего воина, преданного хану Ойгору.

По великому росту Кыркижи и по силе редкостной выковали ему меч достойный, такой, что простой человек лишь поднять его сможет, да и только. Меч висел на толстом кожаном ремне, украшенном бронзовыми бляхами, каждая из которых говорила о боевых подвигах богатыря. А за спиной у Кыркижи висел тугой лук – такой, что одному воину с ним не совладать, тетиву не натянуть, стрелу не пустить.

– Зачем мне такая сила? Я и так сильный, сильнее, чем он, – ответил хан, погладив дочь по голове.

Чалын удивленно посмотрела на отца:

– Как это?

– Кыркижи! – окликнул богатыря хан.

Оглянувшись, человек-гора поспешил подойти к Ойгору.

– Кыркижи, камень тот принеси! – распорядился хан.

Человек-гора подбежал к острому белому обломку скалы, торчащему из земли, нагнулся и с трудом, но всё же взвалил его себе на грудь. Тяжело шагая, он направился к Ойгору. Приблизившись, богатырь не стал опускать глыбу, а так и держал её в ожидании нового повеления хана.

– Опусти! – велел Ойгор.

Человек-гора снова нагнулся и бережно положил камень перед собой. На раскрасневшемся лице выступил пот.

– Быйан болзын [33] , – кивнув, поблагодарил хан.

Кыркижи улыбнулся в ответ на проявленную к нему учтивость и отошёл в сторону, чтобы не мешать. Ойгор присел на глыбу и, взглянув Чалын в глаза, сказал:

– Кызым [34] , вот видишь, не тот силён, кто горы воротит, а тот, кто заставляет его это делать. Это твой народ, им нужно управлять. Запомни, какие бы испытания ни посылала тебе судьба, мудро и справедливо всегда поступай, тогда тебя будут уважать, и в глазах людей ты станешь самой сильной.

– Самой сильной, – задумчиво повторила девочка.

На дороге, среди прочих людей, показалась знакомая фигура шаманки. Твёрдой поступью Адаана неторопливо направлялась к хану Ойгору и Чалын. У неё, как всегда, было спокойное выражение лица. Будь то горе или радость, Адаана никогда не показывала своих чувств, всё держала в себе.

– Эзен, Ойгор-хан. Эрмен, Чалын, – поприветствовала она хана и его дочь.

Поздоровавшись в ответ, хан Ойгор и Чалын принялись внимательно слушать шаманку.

– Дух этот из царства духов сыновей Эрлика пришёл. Из вечного мрака призвал его на помощь себе кам одноглазый. Кто он таков сказать я не могу, о нём я не наслышана, одно лишь точно знаю – сила в нём чёрная таится. Лишь зло он несёт, за этим к духам и обращается.

– Кам по воле своей несчастье кликать не станет, им кто-то движет. Адаана, кто камлать его заставил? – спросил Ойгор.

– Стена непреодолимая зложелателя прячет. Её не перелететь и не обойти, под ней не проползти и сквозь неё не проглядеть. Сплошная тьма перед глазами.

– Быть может, это Боджинга козни? – предположил хан Ойгор, вспомнив про караван, тот самый, что должен был доставить подарок ко дню рождения Чалын.

Ещё три месяца назад хан Ойгор наказал иноземному купцу подыскать самое красивое платье для своей любимой дочери. Торговца этого хан Ойгор знал очень хорошо, он всегда держал своё слово и никогда не подводил. Весть о его прибытии хану приносили птицы, однако в этот раз всё было иначе. До праздника оставались считанные дни, но ни каравана, ни даже слухов о нём не было, он попросту исчез. Никто не знал, куда пропали люди и верблюды, и даже Адаана не увидела их, перед ней вставала стена, та самая, о которой говорила она сейчас. Так подло мог поступить только Боджинг.

– Злой дух не успокоится, пока обратно его не отправишь, в царство вечных страданий, – продолжила шаманка.

Адаана протянула Чалын бархатный мешочек. Девочка открыла его и увидела там самый обыкновенный речной песок.

– Что это? – спросила она.

– Тут сила тысячи камней. Мне собрали его мои помощники-духи. Если он вернется, осыпь его этим.

Чалын потёрла крупинки пальцами, завязала мешочек и подвесила на пояс.

– Адаана, злого духа надо отправить обратно раньше, чем он явится снова, – сказал хан Ойгор. – Камов на помощь призови, но только найди мне его.

Женщина кивнула в ответ.

В этот же день Адаана попросила помощи у других шаманов Ойгорского ханства. Свою просьбу она донесла к ним с быстрыми птицами. Её призыв услышали семьдесят камов, и каждый из них согласился помочь. На высоких хребтах и в широких долинах, на межгорных лугах и в каменных пустынях разгорелись костры, запели, заплясали шаманы. И сотни духов устремились к ним на помощь, на гул их бубнов и перезвон бубенцов.

Минула ночь, наступил рассвет, а камлания всё ещё продолжались. В дремучих лесах и заоблачных ледниках, в топких болотах и бездонных озёрах шаманы искали злого духа. Уж солнце снова спряталось за горами, в небе одиноко воссияла холодная звезда, а поиски всё ещё не увенчались успехом.

На погружённой в сумерк поляне, обнесённой длинными шестами с растянутыми на них шкурами яков и лошадей, принесённых в жертву, Адаана возобновляла свой таинственный ритуал. После непродолжительного перерыва она снова взяла в руки бубен и занесла его над костром. Пламя облизало обод, кожа на нём натянулась, и бубен издал первый настораживающий звук от удара по нему колотушкой.

Хан Ойгор в это время сидел на ковре и внимательно наблюдал за шаманкой. Одной рукой он прижимал к себе дочь, другой устало потирал своё лицо. Прильнув к отцу, Чалын засыпала, её глаза закрывались. Фигуры людей, находившихся рядом, расплывались, и мысли, невольно цепляясь друг за друга, неуловимо ускользали в бесконечные лабиринты сладких сновидений. Рядом с ней сидел Кыркижи, он поправлял на Чалын тёплое покрывало, которое постоянно сползало с её плеч. Здесь же находились и другие близкие хану Ойгору люди. Все они сосредоточенно следили за непредсказуемыми движениями шаманки. Та перетаптывалась у костра, мерно била колотушкой в бубен и издавала непонятные звуки.

Наступила ночь. Кардын дьолы [35] разделил небосвод лёгким туманным свечением, и тысячи ярких звёзд засияли так близко, что, казалось, до них можно легко дотянуться рукой. В этот момент Адаана вдруг зарычала, как медведь, разноголосо закричала и рьяно забила колотушкой. Некоторым людям даже показалось, что от чрезмерного усердия женщины кожа на ободе вот-вот лопнет.

Сомнений ни у кого не возникло – шаманка вновь связалась с духами-покровителями и теперь переходит в другой мир. Наклонившись вперёд, она присела, очень низко опустила бубен, так, что тот едва не коснулся земли, затем выпрямилась, вознесла его над собой и замотала головой. Ещё немного и движения Адааны вновь обрели монотонность и неспешность. Она склонилась над огнём и непрерывно застучала в свой ритуальный инструмент.