Мария Метлицкая - Дорога на две улицы

Она толкнула дверь рукой.

На новом диване – серый гобелен в синий мелкий цветочек – обнявшись, спали…

Спала Машка-маленькая и длинненький кудрявый мальчик, положивший голову матери на плечо. Арсений. Арсюша. Сенечка.

Арсений Луконин.

Машка вздрогнула и приподняла голову:

– А, это ты, Леля! – пробормотала она. – Уже с работы? А который час? – Она повертела головой в поиске часов. – Ой! Ничего себе мы и продрыхли! – сказала она и села на диване.

Ольга, прислонясь к дверному косяку и держась непроизвольно рукою за сердце, тихо прошептала:

– Не разбуди Арсюху!

Машка махнула рукой:

– Да его пушкой не разбудишь, о чем ты. – И добавила: – Сэма. Он теперь Сэм. Они не могут выговорить «Арсений», как ты понимаешь!

Ольга кивнула. Сэм. Пусть будет Сэм. Пусть будет кто угодно! Только ПУСТЬ БУДЕТ! Какая разница?

– Есть охота, – зевнула Машка. – Знаешь, со сна всегда охота есть.

Ольга опять кивнула.

– Ой! А может, жареной картошечки, Лель? Как тебе эта идея?

– Отличная идея, – кивнула Ольга. – Главное, чтобы картошечка была! – Она вышла из комнаты и крикнула из коридора: – Пойду пошукаю!

Картошка нашлась – полпакета, вполне приличная, даже без ростков и темных пятен. «Потому что импортная, из супермаркета», – некстати подумала Ольга.

Она села за стол и стала чистить картошку. Нет, все-таки удобно – ровная, чистая, мыть не надо!

«Боже! О чем я думаю!»

Она бросила нож и расплакалась.

В кухню вошла Машка.

– Ты чего? – удивилась она. – Все же хорошо!

Ольга смутилась, кивнула. И быстро отерла ладонью слезы.

Машка подошла к окну и, привстав на цыпочки, сладко потянулась.

– Машка! – вскрикнула Ольга. – Ты, по-моему, беременная!

– И по-твоему, и по-моему, – подтвердила ее легкомысленная племянница. – И даже по общему мнению врачей, подтвержденному новейшей американской аппаратурой.

– И как же теперь? – тихо спросила Ольга.

– В смысле? – уточнила та. – Будем рожать. Ты же сама мне говорила, что рожать надо столько, сколько дает бог!

– А отец? – смутилась Ольга. – Есть у ребенка отец?

– Есть, – спокойно ответила Машка, усевшись на табуретку. – Как не быть? Не от святого же духа я залетела, как ты понимаешь! Только ты о нем не думай – все ерунда. Не стоит он того, чтобы тратить на него время, ты уж мне поверь! – И Машка громко захрустела соленым сухариком. – Да… – она оглядела кухню. – А здорово, что ты ремонт сделала! Классно так стало! Только зря мебель не заменила – кухню, я имею в виду.

– Денег не хватило, – ответила Ольга. – Ни на кухню, ни на новую входную дверь.

– А вот это хорошо! – засмеялась Машка. – В смысле – про дверь. Если бы заменила, мы бы с Арсюхой пять часов дрыхли под дверью! Ладно, пойду-ка я в ванную! Смою дорожную грязь и бремя грехов, – она притворно вздохнула, – если получится.

Крикнула из коридора:

– Лель! А старую Сенькину деревянную кроватку ты случайно не выкинула?

– Нет! – ответила Ольга. – Она по-прежнему живет на антресолях. Достать?

– Успеем! – откликнулась Машка. – И кроватку достать успеем, и тебя! Не сомневайся! – крикнула она из ванной.

Ольга качнула головой и рассмеялась:

– Милости просим! Велкам, как говорится!

Машка вернулась на кухню.

– А где взять свежее полотенце?

– В спальне, в шкафу, наверху! – ответила Ольга. – Тебе помочь?

– Справлюсь! – крикнула из комнаты Машка. – А ты, тетка, не расслабляйся! Ставь сковородку! А я все-таки в душ!

– Покомандуй мне! – прикрикнула Ольга.

Она зашла в комнату и посмотрела, спит ли Арсюша.

Мальчик спал, и, видимо, крепко. Она вернулась на кухню и стала строгать картошку на брусочки. Старалась потоньше. Поэлегантней, как говорила Гаяне.

Машка, разрумяненная после душа, зашла на кухню.

– Лель! Будет девочка! Точно! Врачи говорят, сто пудов!

– Вот и хорошо, – кивнула Ольга. – Девочка – это очень хорошо!

Машка сняла с головы полотенце и растерянно покрутила в руках.

– Вот я только думаю, – задумчиво сказала она. – Как мы назовем ее, девочку? Дочку нашу, в смысле?

Ольга обернулась.

– Елена или Гаяне?

Ольга растерянно молчала и лихорадочно подыскивала ответ.

– Хорошо бы, если б двойня, – вздохнула Машка. – Тогда – никаких вопросов!

– Иди переоденься в домашнее! «Двойня»! – прикрикнула Ольга и тоже тяжело вздохнула. – Время еще есть! Разберемся!

На сковородке зашипело раскаленное масло. Ольга бросила туда нарезанную картошку и села в отцовское кресло.

Как всегда, положив локти на край стола и смахнув ладонью со стекла оконную влагу, она стала смотреть на улицу.

Времени действительно было полно.

Для планов, раздумий, решений. Выводов.

Впрочем, при чем тут выводы? Жизнь продолжалась.

И в наших выводах и заключениях она по-прежнему не нуждалась.

И в этом было главное – ее продолжение.

И в который раз она выводила на перекресток – туда, откуда всегда есть дорога на две улицы.

На какую из них – ты всегда выбираешь сам. В одиночку. Такие правила.