Сергей Буянов - Рандолевый катран
– Это как?
– Тебе сказать, куда их вкачивают естественным путём? – спросила Валентина, присев на широко расставленных ногах.
– Но и туда тебе дважды попало, не так ли?
Валентина улыбнулась. Княгиня, похоже, отошла от истерики.
– Ты сама всё понимаешь. О чём толковать, госпожа моя? Я в то время брилась дважды в день, причём сбривала бороду с усами! Но зачала и выносила. Хоть не без труда, но получилось. Видала моих охламонов? Может, потому и мужики родились, что мамка наполовину не баба!
– Ты на что намекаешь?
– Я ничего такого сказать не хотела, – Валентина надвинула бейсболку, закрыв глаза козырьком.
– Ты что, в самом деле, предлагаешь мне? – Нина Петровна задохнулась от негодования, взяв подругу за плечи, не смогла тряхнуть её.
– Предлагаю найти эту Пряхину и предъявить ей претензию.
Нина Петровна облегчённо вздохнула, опустив руки.
– А ты что подумала, дорогая княгиня?
– Об этом и подумала, – не моргнув глазом, согласилась Волконская. – Сама знаешь, не привыкла я предъявлять претензии.
– Да, не барская у тебя кровь.
Нина Петровна тряхнула плечами, опустив голову. В последнее время её всё больше тянуло плакать.
– За что и люблю! Никаких скандалов. Едем сейчас же к этой профессорше и говорим начистоту. Так и так, лечение ваше не помогает. Она не психованная какая, поправит. Может, ещё пару таблеток, и готово. Ну же!
– Поехали. Только куда?
– Ты говорила, что она учила Алика?
– Говорила. И что?
– Алик ведь не в Сорбонне учился! В первом или во втором медицинском. Так что, держим курс на академию! – Валентина, не снимая рабочего комбинезона, чистого с аккуратными швами на карманах и лейблом "Найк", уселась за руль. – Я всего лишь шофёр, прислуга, так сказать, кой с меня спрос? – пояснила она.
Нина Петровна промолчала. По опыту знала: на каждое её слово Валя ответит десять покрепче во столько же раз.
– Где мы можем найти… – Нина Петровна замолчала. Она не знала, в какой должности Пряхина. Плебейское обращение к доктору "профессор" не к лицу отрекомендовавшей себя княгиней.
– Пряхину Ольгу Сергеевну! – пришла на помощь Валя, выдав на едином дыхании имя-отчество докторши так, будто она с этой Пряхиной только что вышла из-за стола.
– У нас такая не работает, извините, – секретарша ректора пожала плечами.
– Вы ещё молоды, посмотрите в списках сотрудников кафедры акушерства и гинекологии за прошлые годы.
Секретарша хотела возразить, что это не её работа, что для таких справок есть отдел кадров, но сунутая ей в руку огромная шоколадка прямо-таки закрыла ей рот. Молоденькая девица в бриджах с клоунскими шнурочками позвонила в кадры и тотчас узнала всё.
– Пряхина Ольга Сергеевна уже десять лет на пенсии.
– И где её искать?
Секретарша вновь позвонила в кадры. Ответила несколько раз: "да", "ладно", "хорошо" и положила трубку.
– Они не знают. Хотя, вот что! – гордясь своей сообразительностью, секретарша взяла трубку снова.
Нина Петровна смотрела на её накладные фиолетовые ногти, стараясь запомнить сочетание клавиш набираемого номера. Но, бесполезно. Тонкие верёвочные пальцы секретарши как на клавиатуре отбили номер вслепую.
– Меня интересует, – сказала она, выправив грудь. – Пряхина Ольга Сергеевна.
С той стороны провода, похоже, не очень жаловали секретаршу ректора. Но деться им было некуда. Ответили.
Секретарша молча кивала, отстукивая дробь по полировке стола. Затем, не поблагодарив и не попрощавшись, положила трубку.
– Ох уж эти академики! – улыбнулась она Валентине.
– И что же? – спросила Нина Петровна.
– Кто вам Пряхина?
– Никто! Мы хотим предъявить ей счёт! Заказала пластиковые окна, а проплатит кто? – спросила Валентина, сжав кулак.
– Вы, да, – секретарша открыла рот, показав зубы с наклеенными стразами.
– А я совладелица компании "Русь евро-окна"! – улыбнулась Нина Петровна.
– Так вот! Эта старая дура ушла на пенсию и работает где-то в области. То ли в Подольске, то ли в Химках.
– Почему она дура? – Нина Петровна вложила в улыбку всё обаяние психолога.
– Я не в курсе, – секретарша пожала плечами.
– Да-а, – протянула Волконская. – У нас неприятности.
– Почему? – секретарше жуть как захотелось помочь настоящей княгине.
– Если она психически неполноценна…
– Да вовсе нет! – заверила девушка, часто заморгав. – Это я так подумала. Ну, может ли человек под старость лет не чудить? Уехала к чёрту на кулички, имея докторскую степень, работать в захолустье! Но работает же, значит… – секретарша пощёлкала пальцами.
– Где она работает? Вот вопрос.
– Я могу узнать.
– Девочка! У нас есть для тебя подарок. Так, от чистой души, – заявила Валентина, показав сквозь оттопыренный карман что-то, зажатое в кулаке.
Секретарша попросила подождать несколько минут. Подруги, чтобы не смущать её, вышли в коридор.
– Что ты ей показала?
Пожав плечами, Валентина вынула из кармана кукиш.
Подружки прыснули.
Проходящий мимо очень серьёзный мужчина с чёрной бородкой покачал головой.
Княгиня с прислугой не выдержали, рассмеялись в голос.
– Войдите! – крикнула секретарша из приёмной.
– Готово?
– Да! – девушка вскочила из-за стола, как первоклашка, которая долго тянула руку, и её наконец-то вызвали к доске.
– Я записываю! – сказала Валентина, не доставая ручки и блокнота.
– Легко запомнить, Мытищи! Женская консультация одна, и заведующая там тоже одна. И она и есть, Пряхина Ольга Сергеевна. Заслуженный врач РФ, между прочим! – язвительно добавила секретарша.
– Большое человеческое спасибо! – улыбнулась во весь рот Волконская.
– Гуд бай, бебби! – махнула рукой Валентина, аккуратно перед собой выталкивая госпожу в коридор.
Секретарша с открытым ртом опустилась на стул, продолжая смотреть на закрывшуюся дверь.
Подруги примчались к доктору "стажёру", ныне заслуженному врачу Российской федерации, заведующей женской консультацией.
– У вас трудности с грудным вскармливанием? – спросила она, тотчас после приветствия.
– У нас нет ребёнка! – выпалила Валентина.
Врач посмотрела на неё и на Волконскую поочерёдно.
– Рада, что вы привлекаете подруг к демографической проблеме страны. Так, – доктор повернулась на вращающемся кресле лицом к девушке в спортивном костюме, смахивающей на подростка-переростка, – что у вас?
– Извините, Ольга Сергеевна. Она со мной.
– В качестве переводчика?
– Вроде того.
– Выходит, Нина Петровна, это вы до сих пор не имеете ребёнка? Что ж, прошу на осмотр, – Пряхина пригласила пациентку жестом за ширму.
Пока врач осматривала хозяйку, Валентина разглядывала кабинет. Почему-то ни одной грамоты, почётного диплома и прочих предметов тщеславия она не увидела. Какие-то доисторические плакаты по санпросвет работе и большой календарь на полстены. Для слепых, что ли? И это тогда как на вывеске у кабинета были расписаны все регалии заведующей. Наверное, секретарша не так уж и ошибалась, пришла к выводу Валентина.
– Всё у вас в порядке! – заявила Пряхина, усаживаясь за стол. – Никак не могу привыкнуть к начальственному креслу, – пожаловалась она Валентине, – как сядешь, так всё под тобой сминается. Иногда кажется, сейчас провалюсь до пола.
Валентина улыбнулась.
– Так как же мне быть? – спросила Нина Петровна. Опасаясь предложения сменить мужа, Волконская приготовилась возразить в наиболее мягкой форме.
– Необходимо обследовать вашего мужа. Кстати, у него есть дети от других женщин?
Нина Петровна вздрогнула.
– Никакого любопытства! – поспешила заверить её Пряхина. – Исключительно профессиональный интерес!
– Нет, – сказала Нина Петровна.
– Почему вы так уверены?
– Да потому что меня давным-давно бы выгнали из дома! Будь у них наследник, не взяли бы и замуж в таком возрасте!
Валентина, попав под взгляд докторши, в подтверждение словам княгини кивнула.
– Тогда он наверняка обследовался, – заключила Пряхина.
– Вы хотите сказать…
– Да. Он уверен, что не может иметь детей.
– Тогда зачем морочит мне голову?
– В кратком курсе медицинской психологии об этом ничего не сказано.
– Ясно. Но, с другой стороны, Ольга Сергеевна, как я могу быть уверенной, что со мной всё в порядке?
– Доктора нынешнего поколения предложили бы вам сам собой напрашивающийся способ…
– А вы?
– Девочка! – Ольга Сергеевна покачала седой головой. – Вам остаётся верить мне. И Алику.
– Я не хожу к нему, не пытаюсь вникать в распри докторов. Я верю вам. Но, почему? Почему? – Нина Петровна заломила руки.
Пряхина молча ждала продолжения вопроса. Дождалась.
– Он может всегда! – заявила Волконская, дождавшись, пока Валентина выйдет из кабинета. – Вы понимаете, о чём я?
– Ещё бы. Моих детей, голубушка, не пальцем делали, – Пряхина улыбнулась. Тепло, по-матерински. От этого её пошловатая реплика утратила всю скабрезность.
