Сергей Буянов - Стекло и дерево
– Любое Евклидово кольцо является кольцом главных идеалов, – словно на лекции продолжил речь Владимир.
Присутствующие поняли, о чём речь. Правда, каждый по-своему. Алине показалось это очередной шуткой. У Рима в голове крутилось доказательство возможности моделирования психических расстройств, впрочем, как и у Владимира. А вот Эвелина решила, что все подключились к процессу её реабилитации. Она украдкой с благодарностью посмотрела на Рима Николаевича. Любимов смутился, перехватив взгляд девушки. Владимир ничего не заметил, а вот Алина сделала соответствующие выводы.
Мужчины извинились и вновь заперлись в кабинете, а подруги поговорили ни о чём, да и расстались.
37
Карина Львовна, как и обещала врачу, день-деньской безвылазно сидела дома, не зная, чем заняться. Она поговорила с Люськой о том, о сём, – немного развеялась. Даже решила наварить пельменей из заводского пакета, бросив их в холодную воду. Кастрюлька была из-под кипячёного молока, но Карина Львовна справедливо решила, что корочка печёного молока не испортит вкуса.
Дрянь получилась ужасная, Эвелина отказалась даже пробовать это месиво. Но что делать? Карина Львовна привыкла к столовкам, ресторанам, маминой стряпне. Когда занятому человеку учиться готовить? Теперь она сидела и молча давилась собственным произведением кулинарии.
Эвелина быстренько приготовила себе омлет села напротив и, с немой усмешкой, поглядывала на акт самопожертвования матери. Но дочери не хватило жестокости досмотреть до конца самоиздевательство Карины Львовны. Эвелина тактично вышла из кухни. Карина Львовна, словно нашкодивший ребёнок, прислушалась. Дочь, кажется, прошла в кабинет. Тогда Липутина старшая вскочила, на цыпочках проследовала в санузел и одним махом вывалила содержимое тарелки в унитаз!
За спиной раздался сдавленный смешок. Карина Львовна оглянулась, но никого не увидела. Галлюцинация! Всего лишь галлюцинация, успокоилась Карина Львовна.
– Линочка! Ты не отпустишь меня ненадолго? – попросилась Карина Львовна некоторое время спустя. – Мне бы попасть на кафедру, посмотреть, что да как!
– А разве Рим Николаевич не велел мне содержать тебя под домашним арестом?
– Это же на случай чего! А у нас разве может быть чего-то?
– Хорошо, отпускаю, – великодушию Эвелины не было предела. Мама ушла. Лина захотела что-нибудь почитать, но вспомнила строгое предупреждение врача и отложила книгу в сторону. Вспомнилось, как она искала записную книжку, как перевернула весь дом снизу доверху. Надо же! Вот расскажи ей кто про это, не поверит ведь! Надо обязательно сказать об этом Риму Николаевичу. Он обязан знать всё про Эвелину! Даже про Алика.
И про Люську! И про бабушку! Кстати, а кто запрещал позвонить бабушке? Никто. Эвелина набрала межгород.
Она рассказала бабушке всю правду, включая обстоятельства, при которых Эвелину положили в клинику.
– Да как она смела! – громовым голосом возмутилась бабушка. – Сомневаться в тебе, моё золотце?
– Мама попросила прощения.
– Да какое ей прощение! – взорвалась Олимпиада Самсоновна.
– Бабушка! Повинную голову меч не сечёт!
– Она была гулёной и тебя заподозрила! Как так можно? По себе судить и с одной меркой ко всем подходить!
– Бабушка, не ругайся. Ты испортишь мне настроение!
– Хорошо, хорошо, Линочка, я не стану ругаться! Так тебя ещё и не выписали?
– Пока нет, но скоро.
– А что они там говорят, что думают?
– Я же не Марина, чужие мысли читать не могу!
– Какая ещё Марина?
– Больная там есть такая, мы с ней дружим.
– Золотце моё, ты там будь, пожалуйста, поосторожнее! Там и у врачей, говорят, не всё в порядке с головой!
– Там тоже есть люди, бабушка!
– Люди есть везде! Я выезжаю к вам! Не могу я смотреть на всё это безобразие!
– А дом?
– Что дом?
– Кто будет топить печь, смотреть за хозяйством?
– У меня квартируют студенточки, они и приглядят! Так что, завтра же я выезжаю! – окончательно решила Олимпиада Самсоновна. – До встречи, Линочка!
– До встречи, бабушка, – вздохнула Эвелина. Решение принято и отговаривать бесполезно.
Эвелина села за стол и с тщательными подробностями принялась вспоминать всё, что было до больницы. По совету Рима Николаевича она записывала всё, абсолютно всё, включая обрывки мыслей, в специальную тетрадку. Что-то всплывало само собой, что-то додумывалось.
38
Вики давно уже не было.
Но всюду ощущался знакомый запах, зажигательные идеи колыхали воздух, сгустки Викиной энергии поддерживали Рима и двигали им! Супруга скоро приедет. Она станет, наконец, истинной женой, а потом у них будет ребёнок. Виктория практически дала своё согласие. Рим не скучал, куда бы он ни повернулся в квартире, всюду ощущалась Вика! Во всём, почти материально, чувствовалось её присутствие.
В дверь позвонили.
Неужели? Она ведь любит сюрпризы! Рим бросился открывать.
Его точно ожидал сюрприз: вошли, не церемонясь, какие-то люди.
Кажется, Рим их встречал раньше. То ли на брифинге, то ли на презентации.
– Привет, Рим! – одновременно протянули ему руки оба молодых человека.
– Привет, – без энтузиазма пожал руки Рим. Он не ошибся, это знакомые Вики, – а Вики нет.
– Да мы знаем. Она в Индии!
– Точно?
– Сама сказала. Слушай, Рим, нам сейчас некогда. Давай примемся за дело! – один из гостей развернул свёрток. Рим узнал свой собственный костюм. Затем извлекли другой, побольше, – вот тебе готовый костюм, вот смокинг, а вот и квитанция!
– У меня нет наличных, – растерялся Рим.
– Всё уже уплачено! Вика просила доставить тебе этот гардероб к защите. Вот, пожалуйста, прими, распишись и до свидания!
Дверь захлопнулась. Рим машинально положил квитанцию в ящичек, где хранил свои долги Вике. По устаревшему замыслу он планировал полностью расплатиться с супругой. Затем он примерил костюм, замечательно сделано! Вика догадалась сдать его костюм для мерки. Так и появился сюрприз.
Рим поймал себя на мысли, что принимает подарок как должное. Раньше бы он, непременно, начал бы заявлять о каких-то своих правах, о чём-то вроде мужского достоинства. А теперь – ничего. Вот что значит – привычка! Хотя, привычка необязательно должна быть только дурной. В конце концов, все чеки сохранены – Рим расплатится с Викой обязательно! Если не деньгами, то чем-нибудь аналогичным.
Рим ещё раз оглядел себя в зеркало. Вот и прошло время! Долго ли, коротко ли, а защита уже завтра! Иностранцы: Сэм и Фриц, так их обозвал Владимир, – уже прибыли. Они успели пообщаться с автором, почти без переводчика. Рим, конечно, не стал раскрывать свои карты, напустив на работу ещё большую таинственность. Приехал и эксперт из столицы, согласно новому Указу Президента. Его задача решить: быть или не быть? Имеет работа научную значимость или не имеет. Он довольно известный человек, разносторонне развитый. Не медик и не математик, зато замечательный сыщик и прекрасный психолог. Его специализация заключается не в разборке мелких деталей, но в определении значимости научной работы, пользы для Государства, человечества. Для эксперта эти слова не были пустым звуком! Судя по его холодно безразличному взгляду, чиновник был далёк от взяток. Мало того, никто и понятия не имел, где он остановился в городе!
Хорошо выспавшийся, после применения собственной методики аутотренинга, Рим выглядел свежим и готовым к борьбе.
Владимир тоже спокоен, он всегда верил в успех работы безоговорочно!
В зале собрались лучшие представители двух, казалось бы, малосовместимых наук: строго-логичной математики и преимущественно собирательной психиатрии. Собрались именно затем, чтобы доказать их совместимость!
Ежиха сумела проникнуть в узкий круг научных работников. Здесь присутствовали все заинтересованные личности. Карина Львовна укатила в Москву, оставив кафедру на Алину. Зельма Яковлевна ещё не покинула страну и тоже была приглашена на защиту.
Сухую торжественность и некоторую помпезность заурядному, по сути, событию придавало присутствие иностранцев и корреспондентов СМИ. Председатель Учёного совета пригласил всех занять приготовленные места и объявил начало.
Васильчиков Егор Степанович представил ученика, а заодно и его соратника, ученика Карины Львовны. Он обратился к Председателю с просьбой разрешить обоим соискателям участвовать попеременно в докладе и прениях, ссылаясь на беспрецедентность случая. Председатель разрешил без голосования.
Все участники заранее ознакомились с представленной работой, за исключением иностранцев и корреспондентов, что не мешало последним знать тему больше всех учёных вместе взятых.
Рим Николаевич вкратце поведал суть работы, обозначив цели и задачи. Учитывая высокий научный уровень собравшихся, Рим немного оробел и пользовался исключительно профессиональной лексикой.
