Владимир Гурвич - Баловень судьбы
– А это штука вам зачем? Чтобы убить меня?
– Вы сошли у ума, я никого не убиваю. Это вы спец по убийствам.
– Есть такое, – не стал возражать я. – Но набросились на меня вы, а не я на вас. И уже не первый раз.
– Я боюсь за Анастасию. Скажите, где она?
Несколько мгновений я колебался: говорить или не говорить.
– Она в надежном месте.
Главный инженер пристально посмотрел на меня, словно проверяя меня на честность.
– Здесь нет надежных мест, – вдруг сказал он, и я с горечью осознал его правоту. Так вы не скажете?
– Нет, не скажу.
Теперь он мрачно посмотрело на меня.
– Если с ее головы упадет, хотя бы один волосок, вам несдобровать.
Я решил проигнорировать его угрозу. На его месте я бы тоже поступил точно так же.
– Почему вы думаете, что ей что-то угрожает?
– Ее вчера ночью искали.
Я аж чуть не подпрыгнул.
– Кто искал?
– Не знаю, они пытались проникнуть в ваш дом, но здесь никого не было.
– Откуда вам это известно?
Несколько мгновений главный инженер молчал.
– Я бродил возле дома и видел каких-то людей. Даже кое-что слышал из их разговора. Они с кем-то говорили по телефону и называли ее имя.
– А мое?
– Вам не повезло, вами они не интересовались, – насмешливо проговорил Струганов.
Я раздумывал над всем услышанным. Я бы не сомневался в искренности главного инженера, если бы не одно обстоятельство: я помнил о найденных мною жучках и его приказе перед этим проверить линии связи в кабинете, который я занимал. Как увязать эти два обстоятельства? Может быть, спросить об этом прямо? Но где гарантия в правдивости ответа, как я смогу определить, что он не лжет?
– Вы раньше видели этих людей? – спросил я.
– Нет, они не из поселка. Поселковых я всех знаю.
– Но сюда невозможно приехать незаметно. Как же они попали в поселок?
– Не знаю.
– Может быть, их кто-нибудь привез?
– Может быть.
Я грустно вздохнул. Нет, недоверие между нами столь сильно, что нам не сговориться.
– Вам что-нибудь известно о Ращупкиной? – поинтересовался я.
– Кроме того, что она куда-то исчезла. Гессен пытался ее найти, но она не выходит на связь.
– Вам не кажется это странным?
– Вообще-то кажется, но, честно говоря, меня больше интересует другой человек.
Не понять, о ком он говорит, было просто невозможно.
– Так вы не скажите. где она? – спросил Струганов.
Я ничего не ответил.
– Ладно, но учтите, вы будете отвечать по полной программе, если что… Вам ясно?
– Яснее не бывает.
Главный инженер выстрелил в меня угрожающим взглядом, затем решительно повернулся и направился к выходу. Он так хлопнул дверью, что его звук был, наверное, слышен на другом конце поселка.
Я перевел дух и решил, что время еще есть немного поспать. Но только я двинулся в свою комнату, как в дверь снова застучали. Я чертыхнулся и пошел открывать.
Я снова взял наизготовку пистолет и распахнул дверь. На этот раз на пороге стоял Маринин. Ему-то что надо в такой неурочный час, раздраженно подумал я.
– Извините, что разбудил вас, но у меня к вам срочное делу, – вместо приветствия произнес начальник службы безопасности.
– Проходите, – пожал я плечами. – Я все равно не спал. – Я проводил его до кресла, жестом пригласил садиться, сам сел напротив. – Что-то случилось?
Но Маринин не спешил поведать мне цель своего визита, вместо этого он крутил по сторонам своей головой. Я заметил, что он делает это весьма методично, сантиметр за сантиметром осматривает помещение. Что же он хочет найти или определить?
– Кстати, своими разговорами мы не разбудим Анастасию Мефодьевну? – вдруг проявил он заботу о ней.
– Думаю, что нет, – по-возможности неопределенней ответил я.
– Что означает этот странный ответ? – неискренне засмеялся Маринин.
Его слабая сторона в том, что он никудышный актер, отметил я. Ему нельзя разыгрывать никаких ролей, сразу видна фальшь.
– Анастасии Мефодьевны нет дома.
– А где она?
– В городе. У нее какие-то там дела. Ей позвонили и она срочно уехала.
– А разве вы ее не отвозили?
– Да, отвозил. Но какое это имеет значение?
– В самом деле, никакого. Да я просто так спрашиваю, как-то тревожно. Ращупкина пропала, Антон – вот тоже. Вы не знаете, где он? Вы же его куда-то посылали.
Боже, я забыл об Антоне, я давно должен был выйти с ним на связь. А он, наверное, мне звонил во время моего отсутствия.
– Вы за этим и пришли?
– Да в общем, да. Может быть, парню нужна помощь.
Он пришел узнать в пять часов утра, где находится Антон, словно является его отцом. Но в том-то и дело, что он не его отец. А если сейчас ворвется в дом банда головорезов? А я даже забыл закрыть на замок дверь за Марининым.
Я почувствовал холодок где-то внизу живота. Кажется, Маринин уловил мою нервозность.
– Вас что-то беспокоит, Евгений Викторович?
– Да нет, ничего. Просто немного устал. В компании не все благополучно.
– Да, я кое-что слышал. Но эти вопросы вне моей компетенции. Извините еще раз, что побеспокоил.
Я проводил Маринина до выхода и едва он оказался за порогом тут же закрыл на замок дверь. Затем проверил все окна. Лишь после этого я направился к телефону и включил автоответчик. И сразу же услышал взволнованный голос Антона.
«Евгений Викторович я только что видел Ращупкину. Они шли вместе с Гусаревым и о чем-то говорили. Затем вошли в дом. Я продолжаю следить».
Внезапно голос Антона прервался, и я различил характерные звуки. Их я не мог спутать ни с чем, слишком много в своей жизни мне довелось их слышать. То были выстрелы.
«Они меня ранили! – прокричал на пленке отчаянный голос Антона. – Они снова стрел…» Вновь послышались те же самые звуки, затем все оборвалось.
Я впал в оцепенение. Еще одна жертва этой страшной пляски смерти. Все умирают вокруг, только я жив. Но судя по всему это будет продолжаться недолго.
Глава 29
Не знаю сколько прошло времени, когда я снова услышал стук в дверь. Я попытался взять себя в руки и даже посмотрел на свое отражение в зеркало. Оно меня не порадовало, на меня глядел человек с безумным лицом. Зрачки расширены, волосы всколочены, выражение лица – не от мира сего. Надо было срочно приводить себя в порядок, но стучали все настойчивей, и у меня даже возникло опасение, что собираются взломать дверь. А потому вместо того, чтобы заняться своей внешностью, пришлось идти открывать.
Я пребывал еще в прострации, так как не вынул из-за пояса пистолет, ни даже не спросил, кто стучится, просто распахнул дверь. И увидел Гессена.
По его лицу я понял, что мой вид испугал его, он как-то странно взглянул на меня, словно проверяя, а не свихнулся ли я от всех этих передряг.
– Евгений Викторович, что с вами, вам нехорошо?
– Все нормально, Генрих Оскарович, – успокоил я его. – Что вас привело ко мне на этот раз?
– Телеграмма.
– Какая телеграмма? – удивился я столь мирной причине. Я-то полагал, что сейчас он сообщит об очередном убийстве.
– Из Германии. Она, оказывается еще пришла вчера, но у нас совсем разболтался персонал и мне ее не передали.
– И что в этой телеграмме такого страшного?
– Это действительно в некотором смысле страшное сообщение, приезжают специалисты из немецкой фирмы, у которой мы собираемся заказывать оборудование. Они хотят посмотреть на наше производство и заключить контракт.
Это было, в самом деле совершенно не кстати, сейчас просто не до таких дел. Не могли что ли эти немцы приехать чуточку попозже.
– Что же делать? – спросил я.
– Вы эту кашу заварили, вам ее и расхлебывать. Если вы помните, я с самого начала был против этого контракта.
Мне нечего было возразить, так как он был прав.
– Когда они приедут?
– Прилетят. Сегодня в четырнадцать часов в краевой аэропорт.
– А сейчас сколько?
– Ровно десять.
– Так надо же немедленно лететь туда. Можно себе представить, что они о нас подумают, если мы их не встретим.
– Представить несложно. Только лететь не на чем, вертолет стоит на аэродроме в городе, а Гусарев на телефонные звонки не отвечает.
Черт возьми, я же совсем забыл, что его нет.
– Тогда придется ехать на машине. Успеваем в притык. Мне нужно десять минут на сборы. Вы поедете со мной.
– Но… – попытался возразить Гессен, но я прервал его.
– Послушайте, Генрих Оскорович, мне без вас не справиться. Вы знаете компанию как свои пять пальцев и даже лучше, ваши разъяснения нашим гостям будут просто бесценны. А что могу сказать им я.
– Но вы же скоро станете владельцем компании.
– И что это меняет по существу? Мне быть может, потребуется десять лет, чтобы разбираться во всех тонкостях так, как в них разбираетесь вы.
Я немного польстил Гессену, так как надеялся, что мне хватит для этого гораздо меньший срок. Однако моя лесть, как ни странно, подействовала, так как Гессен согласился.
– Хорошо, я поеду с вами.
