Владимир Дурягин - По дороге к Храму
– Здесь мало! – Крикнул через респиратор Тимур и метнулся в подсобку. Там он надеялся найти основной сейф. Прошло уже три минуты, и надо было уходить, но Тимур поймал кураж. Ему нужно было денег столько, сколько он до этого себе представлял. Пробежав несколько шагов по коридору, он дёрнул дверь бухгалтерии. За тремя столами сидели и спокойно работали три молодые дамы. Увидев заросшего щетиной и в зелёном наморднике мужчину, они завизжали во весь голос. Тимур приложил палец к наморднику и они перестали визжать. Он метнулся к сейфу и схватил его за ручку, желая открыть тяжёлую дверцу, и тут сейф его ударил током. Тимур понял, что нужно немедленно отсюда уходить. Он выбежал из бухгалтерии, перепрыгнул через дверцу обратно в кассовый зал, глянул на спящих клиентов сбербанка и выскочил в коридорчик, где его с нетерпением ждали Сергуня и Хилый.
– Ну, чего там? – спросил Сергуня.
– Ничего. Бабы там. Уходим. – Ответил Тимур, настежь распахивая входную дверь и выбегая на улицу. Они вернулись в Газель. Водитель, облокотившись на руль, дремал.
– Чего сидим, кого ждём? поехали. – Спокойно сказал ему Сергуня и, оттянув респиратор от лица Тимура, со смехом его отпустил. Резинка была тугая, и лицу стало больно. Тимур снял с себя намордник и вышвырнул в раскрытую форточку. Хилый молчал, втиснувшись в сиденье. Он понял, что после его паники не держать верх над этими пацанами.
По пути к машине Хилого, им повстречались несколько мчавшихся навстречу милицейских машин с сиренами и мигалками.
– Однако что-то случилось. – Сказал водитель.
– Наверное, банк ограбили. – Ответил Сергуня.
– Может авария, какая. – Поддержал тему Тимур.
– Не-ет. Это не гаишники, это пэпээсники. – Снова сказал шофёр.
– Ну, хрен с ними. Нам-то что? Мы приехали. Стой здесь. – Скомандовал Тимур.
– Говорили, вроде, до гаражей… – снова молвил шофёр.
– Говорили, да начальник позвонил, чтобы в контору зашли. – Пояснил Тимур. Шофёр послушно затормозил. Сергуня достал из кармана пятисотку и подал шофёру.
– О, у меня и сдачи не найдётся. – Заволновался тот.
– Да, ладно, в другой раз отдашь. – Сказал Сергуня. Они покинули Газель и направились в промтоварный магазин переодеваться. Через двадцать минут они вышли из магазина в новых костюмах и преспокойно дошли до Нивы, оставленной ими в одном из просторных городских дворов.
Лишь сев в машину, и включив двигатель, Хилый спросил:
– И сколько взяли?
– Не знаем. Надо подсчитать. – Сказал Сергуня. – На ходу подсчитаем.
– Блин, если бы током не шарахнуло, можно было бы намного больше взять! – Сказал возбуждённо Тимур.
– Каким током? – переспросил Хилый.
– Да у них там, в бухгалтерии сейф стоит… большой такой… я хотел выпотрошить, взялся за ручку, а меня током, как долбанёт! Едва там не остался. Ну и пришлось свалить оттуда раньше времени.
– А-а! Понял я теперь, почему Грека тогда Шмеля не дождался. Они к сейфу ток подключили. Он за ручку взялся, да там и остался. А этому ждать некогда было, он и свалил. Я всегда говорил, что продумывать надо всё до мелочей! Нет, не слушают старых кадров! – Разошёлся Хилый.
– Ладно, орать-то! Сам сейчас чуть всю малину не обгадил. Не падают они, не падают!
Сергуня глядя на товарищей, рассмеялся. Захихикал и Хилый.
– Ну, чего, считаем? – спросил Сергуня, расстёгивая молнию на сумке. Он вывалил все деньги на сиденье и начал складывать их обратно в сумку, вслух называя сложенную сумму. Закончив пересчёт, он наклонился вперёд на спинки передних сидений. – Три семьсот деревянными. По лимону на брата. – Заключил Сергуня.
– А семьсот куда? – ухмыльнулся Хилый.
– Так, в общак надо отчислить. Мало ли чего с кем случиться. – Сергуня посмотрел на Тимура. – Что, не согласны?
– Так ты вроде хо… – начал, было, Тимур и замолчал, потому что Сергуня дёрнул его за мочку правого уха. Хилый промолчал, но заметил эту их секретность.
– Ничего, по лимону тоже неплохая шабашка. – Сказал Хилый. – Где отсидимся? Может ко мне в деревню?
– Ты меня давай к подруге подбрось. Обещал же. После дела, мол…
– Так повяжут же! Сейчас все дороги перекрыты. Молись, что пока ещё на воле! – Вскричал Хилый. – А до меня тридцать километров и всё по просёлку. Ну, чего?
Друзья, молча, думали над предложением Хилого.
– Вот, что. Вы вдвоём езжайте в деревню, а меня здесь высадите. На двоих меньше внимания будут обращать. Да и на работе мне надо показаться. – Рассудил Сергуня, глядя то на одного, то на другого.
– Фью-ить! – Присвистнул Хилый, рассмеявшись. – На какой ещё работе?
– На обыкновенной, деревянной. Гробы на похоронах заколачиваю. – Улыбнулся Хилому Сергуня.
– И бабло своё заберёшь? – спросил снова Хилый.
– И своё и общак. – Ответил Сергуня.
– Ну, тогда и моё забирай. У тебя надёжней сохранится. – Сказал Тимур.
– Вы как хотите, а я свою долю с собой возьму. – Сказал Хилый.
– Тогда стой. – Сказал Сергуня. – Давай какой-нибудь пакет. – Хилый остановил машину в кармане автобусной остановки и достал из бардачка пакет. Сергуня откидал в него миллион рублей и подал пакет Хилому. – Можешь не пересчитывать. Вы, как говорится не в церкви, вас не обманут. Ну, чего, с ним поедешь, или выходим? – спросил Тимура Сергуня.
– С ним. – Ответил Тимур. – Ни разу в деревне не был.
– Ну, пока. – Не подавая руки, попрощался с подельниками Сергуня, и вышел из машины. Он сел в первый, подъехавший на остановку автобус и через пятнадцать минут, которые показались ему вечностью, добрался до своего рабочего места. Сразу в Храм он заходить не стал, а прошёл в келью, расположенную в домике для служащих. Он сунул сумку под кровать, подошёл к шкафчику и быстро переоделся в церковное одеяние. Перекрестившись трижды на висевший в углу образ, он неторопливо направился к главному входу церкви.
Хилый вырулил на просёлок и только теперь, облегчённо вздохнул. Погони за ними не наблюдалось. Ямы просёлочной дороги не давали развить скорость, и пришлось ехать не больше пятидесяти километров в час.
– Слушай Хилый, а может не поедем в твою деревню. Чего там рисоваться? – поднял вопрос Тимур. Тот искоса глянул на подельника.
– Чего там рисоваться. Скажем, что племянник… в армию уходишь. Вот и всё. Баба у меня простая, деревенская поверит. Отсидишься пару дней и сваливай, если хочешь. – Объяснил ситуацию Хилый.
– Так у тебя есть баба… – сказал Тимур, щурясь на солнце, светившее прямо в глаза… – а у меня нет. Может, сначала махнём к моей? Твоя-то никуда не денется. Обещал же после дела, а?
– Ну, куда сейчас, полтораста вёрст!.. Да и отметиться надо. Машина её, искать будет. – Начал называть причины Хилый.
– Так позвонишь ей. Скажешь… в военкомате, на диванчике заночуешь и всё. А, хочешь я тебе за это, пол лимона отвалю? – после этих слов, Хилый чуть не съехал в кювет.
– Да ты точно чокнутый! Пол лимона за какую-то макаку!? – Захохотал Хилый.
– Ну, ты не очень обзывай-то. Я люблю её. Я это ещё там, на нарах понял. – Отвернулся в форточку Тимур, сделав обиженный вид. Вдоль дороги тянулась сплошной стеной опушка смешанного леса. Под сосной, он успел приметить большущий муравейник, что навело его на нехорошую, но интересную мысль.
– Ну, когда любишь, – сказал насмешливо Хилый, – тогда и лимона не жалко.
– За лимон повезёшь?! – Встрепенулся Тимур. Хилый от такого вопроса топнул по педали тормоза. Машина резко остановилась, и Тимур лбом больно ударился о переднее стекло. Но он на боль даже не обратил внимания. – Лимон отдаю сразу, как вернёмся! Повезёшь? – Хилый, молча, нервно барабанил пальцами по рулевому колесу.
– Только, не как вернёмся, а сразу. Шустрый ты шибко, кинуть можешь. – Процедил сквозь зубы Хилый.
– Сразу, так сразу. Разворачивай, поехали! – Воскликнул Тимур.
– Ну, ладно. Кто не рискует…
– Тот не пьёт Шампанского. – Дополнил предложение Хилого Тимур, хлопнул того дружески по коленку и от радости, даже замурлыкал себе под нос какую-то песенку.
Через полчаса, заправленная по самую крышку бака Нива, стояла рядом с церковью Непорочного зачатия. В ожидании чокнутого пацана, Хилый, даже на всякий случай перекрестился, на церковные купола, попросив у Бога прощения за все содеянные им при этой жизни грехи.
Сергуня внимательно выслушал затею друга и, не проронив ни слова, принёс и отдал пакет с миллионом рублей.
– Не иди на мокрое. – Крикнул Тимуру вслед Сергуня. – Бог ему судья! – И осенил его спину размашистым крестом. Тимур трусцой побежал к машине. К Сергуне подошёл отец Валерий, положил ему на плечо увесистую руку и спросил своим басистым голосом:
– Что за иноверец тебя навестил? – Сергуня растерялся и не знал, что ответить строгому батюшке. Он сложил ладони перед грудью и тихо произнёс, как это умеют делать церковные послушники:
– Брат мой заходил…
– Родный?
– Ага. – Пряча глаза, ответил Сергуня.
