Инна Тронина - Дух неправды
В тех играх Линксу повезло, и он пополнил свой банковский счёт на восемьдесят тысяч долларов. Потому и находился нынче если не в хорошем, то в сносном расположении духа. Путь коммерсанта Фрирза можно будет потом проследить по карте во всех подробностях и ни в чём его не заподозрить.
– Да, сардарджи Балбир, – обратился Линкс ко второму субинспектору, стоящему у окна. – Зачем вы таскаете в кармане блокнот с набросками плана внутреннего двора резиденции премьер-министра и расставляете на этом плане крестики? Неужели так сложно всё запомнить? Никаких лишних улик к завтрашнему дню не должно быть. Сожгите всё! Не только блокноты, но и книги, газеты, брошюры, полученные из-за границы. Понимаю, вам претит рутина, хочется обставить дело более торжественно. Вы входите в историю, и ваши имена уже никогда не забудут – ни в Индии, ни за её пределами. И этого достаточно, чтобы гордиться собой. Глупо подходить к происходящему, как к игре, Балбир. Вы намного старше Сатванта, да и он давно вышел из детского возраста.
– Понимаю, сахиб, – хмуро ответил Балбир Сингх, на мгновение, выглянув за штору. – И в точности исполню ваши распоряжения.
– Тогда сядьте за стол и приведите нервы в порядок. Всё время отодвигать и задёргивать штору – значит привлекать к себе внимание. Слишком много народу на улице, и кто-то обязательно вас заметит. Беант, вы договорились со своим напарником?
– Да, сахиб, Джай Нараин согласился поменяться сменами.
В отличие от остальных, Беант выглядел абсолютно спокойным – он давно всё для себя решил. Не собирался сдаваться живым после того, как завтра утром наступает развязка, и уже думал о вечном.
– И какова причина?
Линкс с ужасом представил, что ещё несколько часов придётся торчать в тесных душных комнатах, давая указания сначала одним, а затем другим участникам завтрашнего действа. Ему, дайверу со стажем, очень хотелось прямо сейчас уйти с аквалангом на прохладную глубину и как можно дольше плавать там, освобождаясь от земных страстей. А после, надев наушники и вытянувшись на ярко-синих льняных простынях, послушать хорошую музыку. На секунду Линкс вообразил, что всё это уже свершилось. Потом тряхнул головой, отгоняя мираж, и поймал отрешённый взгляд Беанта.
– Чем вы объяснили желание отдежурить утром? Такое у вас часто случается?
– Не часто, но бывает. – Беант коснулся ладонью своего тюрбана защитного цвета, в складках которого прятался металлический гребень. – Я сказал, что из Пенджаба приезжают жена с сыном. Кроме того, ребята предпочитают дежурить вечером. Не так жарко, да и дел поменьше…
– Прекрасно.
Линкс пожалел Бейкера, вынужденного сейчас внизу в сотый раз изучать товар, выставленный на витринах. Кроме того, англичанин обсуждал с хозяином стили огранки драгоценных камней и способы обработки благородных металлов. Попасть в ту комнату, где собирались заговорщики, можно было только через нижнее помещение; этот путь и перекрывал Бейкер.
– Балбир, что там с Сатвантом? Согласились ли его по вашему ходатайству поставить во внутреннее кольцо охраны? Он же до этого всё время стоял во внешнем. – Линкс хотел задать Гьяни кое-какие вопросы наедине, уже после окончаний инструктажа. – По поводу его кандидатуры не было вопросов?
– Нет, никаких, – торопливо ответил Балбир Сингх. – Так и так близился перевод. Просто мы его немного ускорили.
– Но всё-таки два таких заметных события… Настораживает. Или нет?
– Нет, сахиб, я не заметил подозрительности. Как старший наряда имею право делать кое-какие перемещения по своему усмотрению. Завтра утром по графику именно мы несём службу. Всем верят, и мне тоже.
Балбир закашлялся – то ли от волнения, то ли от танцующей в воздухе пыли.
– Будьте спокойны, сахиб, мы не подведём.
– Я хотел бы верить вам, господа. Но всё-таки, исходя из собственного опыта, поостерегусь.
Линкс, сжав пальцы в кулак, принялся разгибать их, отсчитывая пункты, на которые хотел бы обратить внимание.
– Если объект не выйдет во двор, что тогда? Или воспользуется бронежилетом? А то возьмёт и вообще сегодня вечером надолго покинет резиденцию? Есть вероятность, что личный телохранитель окажется впереди, и вы потеряете драгоценное время. Этой акции ждут со дня на день, и вряд ли не принимают меры. Вы – сикхи, и этим всё сказано. Явно отстранять вас от несения службы – значит, унизить всю общину, на что перед выборами пойти трудно. Но держать вас под усиленным наблюдением можно. Так дело, вероятно, и обстоит.
– Её превосходительство дважды упоминала о готовящемся покушении на митингах – в Лакхнау и Патне, – всё так же равнодушно, весомо сообщил Беант Сингх. – Ей приходит много писем с угрозами и предупреждениями. Но в случае затруднения я смогу войти в любую из комнат резиденции и исполнить священный долг. Вы не должны тревожиться об этом, сахиб.
– Это нужно не мне, а вам, – напомнил Линкс. – Главное – не жалейте патронов. У вас будет два ствола, один из них – автоматический карабин. Думаю, что этого хватит. Бейте в упор, с как можно более близкого расстояния, чтобы у объекта не осталось ни единого шанса выжить. Не забывайте, что её учитель и советник по делам йоги – сам Дхирендра Брахмачари. Кроме того, могут свести ваши усилия на нет врач-филиппинец и Кальпана Бхандари, которая сейчас находится в Дели. Правда, Маниш уехал вместе с Радживом в Бомбей. Выкладывайтесь полностью, ребята…
Линкс усмехнулся, стараясь не думать о Кальпане и Джиотти Сингхе. К последнему он испытывал самую настоящую ревность и зависть, в чём боялся признаться сам себе.
– За государственную независимость надо бороться. Сама она не придёт.
– Святой Бхиндранвале говорил, и я вам повторяю сейчас его слова, братья! – торжественно провозгласил Гьяни. – «Бросайтесь вперёд и убивайте всех кровопийц-индусов, а потом возвращайтесь в эту обитель, чтобы я мог взглянуть в ваши благородные лица». Но у нас отнята эта обитель, братья! Золотой храм осквернён и разграблен. Так не забывайте же клятву, которую дали неделю назад на обнажённом кирпане в храме Пурам. Воздайте за оскорбление веры, завещанной великими гуру. Та, которая выкурила, словно диких зверей, наших братьев по вере из Золотого храма, должна своей кровью смыть этот позор. Она приказала бросать бомбы, стрелять из танков в самое сердце сикхов. Разрушен «Акал такхт» – место трона священников. Пали смертью героев святой Бхиндранвале и генерал Шухбег Сингх,[161] не изменивший своей вере и за то ложно обвинённый в мздоимстве. Сейчас они смотрят на вас и взывают о воздаянии. Если вы завтра не совершите намеченного, Кхалистан никогда не станет свободным. А в Пенджабе ждут сигнала братья из ордена нихангов[162] и огромное число горячих патриотов нашей несчастной родины. Ваши имена никогда не будут забыты. Вам будут поклоняться наши потомки на земле свободного Кхалистана.
Гьяни говорил, переводя взгляд с одного охранника на другого. Те, замерев, слушали.
– Осквернителям храма кхальсов, чистых в вере, смерть!
Все вскочили и в один голос повторили последнее слово. От их исступлённой ярости даже Линксу стало не по себе.
– Изменникам и негодяям, отринувшим заветы гуру в угоду врагам нашим – смерть!
И вновь несколько глоток с жаром выдохнули это слово. Линкс, понимая, что думают мстители в первую очередь о Джиотти Сингхе, решил, что госпожа Кальпана вскоре овдовеет в третий раз.
– Так записано в книге «Изначальной»,[163] и так будет впредь!
После этого Гьяни склонился в молитве. Все, кроме Линкса, тотчас же последовали его примеру.
После окончания священнодействия Беант и Сатвант, попрощавшись, вышли. Расторопные слуги ювелира должны были по узким переходам развести их в разные стороны, чтобы Старый Город охранники премьер-министра покидали порознь. Стоило также, убедится и в том, что за ними не следят.
– Теперь что касается вас…
Линкс еле сдерживал зевоту. Никогда ещё накануне решающего сражения ему не было так скучно и тошно, как сейчас. С огромным удовольствием он плюнул и на этих бесноватых бородачей в тюрбанах, и на их Золотой храм, и вообще на всю эту дурацкую затею с «балканизацией Индии».
Но мистер Линкс, которого когда-то давно родители нарекли Чарльзом-ЭрломЧестером, обязан был выполнить обещание, данное боссу и другу Вольфу. И тем самым подтвердить безупречную репутацию, которая помогала ему строить блестящую карьеру. Он чувствовал себя сейчас прекрасной, пленительной куртизанкой, которая отдаётся властителям и богачам, втайне ненавидя и презирая их, но шепчет при этом слова любви.
– Балбир, вы завтра присутствуете в резиденции?
– Конечно. Но я не получил указаний относительно того, что должен делать. – Субинспектор опасливо покосился на улыбающегося Гьяни.
– Сейчас получите. Следов оставлять нельзя, иначе кто-нибудь обязательно пострадает – здесь или в Пенджабе. Ваше мероприятие – на данный момент самое важное на планете. Если всё сложится удачно, и в Индии произойдут большие перемены, нынешний мировой порядок канет в Лету. Президента Заила Сингха сейчас нет в стране. Генеральный секретарь Конгресса Раджив Ганди – в Бомбее. Собраться с мыслями и с силами они смогут не сразу. Если долг для вас превыше всего на свете, Балбир, то после того, как задание будет выполнено, вы должны ликвидировать исполнителей. Это будет очень легко сделать – в ходе завязавшейся перестрелки.
