Наталья Горская - Корова (сборник)
– Долго ждать будешь, а надо сейчас жить. Прям, сами ничего не можем? Перед домом турник установить, корзину для баскетбола, футбольный мяч купить, теннисную ракетку – миллионы для этого нужны? Зимой на лыжах в парке покататься, просто с горки на санках проехаться, каток залить, пусть небольшой – обязательно Путина для этого надо звать? Человек сам по утрам умывается и не жалуется, что члены правительства ему в этом помочь должны. А утренняя зарядка на свежем воздухе или игра в волейбол перед домом – это такая же личная гигиена, она должна быть только для себя, только тогда от неё и польза. У нас и в департаментах сидят люди с застоем в организме. Не случайно в новостях только и слышишь, что им выделили деньги из бюджета на строительство стадиона, а они их банально на обжорство в дорогом ресторане потратили или на посещение элитной сауны, в просторечье – борделя. Зато после этого аж родил кто-то. Только понять не могут, от кого. На телевидение позориться побежали, чтобы по анализу их дрянных нуклеотидов выяснили, кому алименты платить с уворованных бюджетных денег.
– Вот такие фильмы и передачи доказывают нужность и даже пользу порока! Чтобы ударно вымирающая нация хотя бы так восполняла свои редеющие ряды, – сказала Антонина Михайловна, на что Нартов согласился:
– Я тоже давно заметил, что в СМИ перестали фигурировать просто нормальные люди. Уж все привыкли к образу «настоящего русского мужика», что он просто-таки обязан быть пьяницей и потаскухой, а теперь и до баб очередь дошла. Всё заполонили потаскушки, шлюшки и пьянчужки. Даже не какие-то там изощрённые фурии или хищные гетеры, а незадачливые такие шлюшки, которых имеют все, кому не лень, как надувных резиновых кукол. Живут с алкашами, любой может по шарам закатать, тут же оприходовать – она даже не догадается протестовать, для неё это стало нормой. Она этим даже гордится, что хоть так отодрали! Таким теперь и фильмы посвящают, и песни, и передачи. Какой канал ни включи, а всюду их бессмысленные хари с претензией: «Я ж всё-таки родила!». Всей студией гадают, от кого она родила. Когда баба сама не знает, от кого родила, когда она уже настолько себя опустила, это признак серьёзных нарушений в работе центральной нервной системы, но в вымирающей стране и так сойдёт. Тут же учёный какой-нибудь лезет или даже политик, убеждают, что всё путём: «Зато родила! Хоть какой-то шматок пушечного мяса для нашей великой политики». Потому что вымирающей нации нормальные люди не нужны, а лишь бы кто-то хоть как-то размножался, пусть в скотских условиях и алкогольном угаре. Как в разворованном совхозе гнилых клубней из промёрзшей земли наковыряют по осени и слава те, Господи, хоть какой-то урожай собрали. Но и это не помогает, население всё равно стабильно уменьшается с помощью пьянки и пьяной же поножовщины.
– Так это простой народ показывают, дерёвню, – сказала Эмма. – Троегубовы-то не из народа, а из элиты, можно сказать.
– В биологии другие критерии элиты, для неё нет богатых и бедных, крутых и просто лохов. Для неё нация – это как водоём: если дерьмо в одном месте вылили, вся вода по любому с ним смешается. Элита это здоровые, красивые, сильные представители популяции, способные обустраивать жизнь, противостоять деградации и решать проблемы. Где у нас такая элита? Нашу «элиту» посмотришь – такие же пьяницы и шлюхи, как из подворотни, грузят проблемами и насаждают деградацию, психологию саморазрушения. Что эти Троегубовы достигли за счёт принадлежности к элите так называемой? Папашка – шлюха, каких поискать, дочь бухая под утро домой приползает.
– Зато вот как родит! – хохотнул Паша.
– И пусть, – заявила Алина. – Надо же, чтобы хоть кто-то рожал.
– Вот у вас всё так: хоть кто-то, хоть как-то, – констатировала баба Тоня. – Хоть от кого-то. Нормальные бабы по любви от мужей рожают, а не от пьяного отребья.
– Странно вас слушать, – повела ресницами Алина. – Муж не обязательно бывает любимым. У нормальных людей это не всегда сов-падает.
– А чего так? Для поддержания образа загадочной секс-рабыни, что ли? Бедняжки какие! Им кто-то претит замуж по любви выйти. Не любят, но трахаются. Не хотят, но рожают. Так бабы жили триста лет тому назад, когда их мнением никто не интересовался. А вы сейчас так же живёте, как будто вас кто-то неволит. Начитаетесь дурацких журналов про всяких извращенцев и пошли в жизнь воплощать, потому что своего ума нет. Хотя на молодёжь это всё и рассчитано.
– Чего сразу молодёжь-то! – не согласился Клещ. – При чём здесь молодёжь? Сейчас в Управе все старые пердуны гаремами обзавелись. Тому же Троегубову уж за шестьдесят, а он ускакал к одной из своих подстилок, которая немногим старше его дочурки. Да я сам видел, когда график ремонтов в Управу возил, как он с какой-то длинноногой давалкой прямо в кабинете этим делом занимался. И именно старьё за этим делом чаще попадается, так что не надо на молодых бочку катить.
– Молодые-то ловчее. Они быстрее штаны натягивают и делают вид, что идёт рабочий процесс своим ходом, – засмеялась Эмма Сергеевна. – А старики то в своих подтяжках запутаются, то в её колготках. Реакция-то уже не та, что у молодых жеребцов. Куда уж им за тобой, Паша, угнаться.
Паша покраснел, как будто ему сделали комплимент, а Антонина Михайловна пошла громить современные нравы, точнее их полное отсутствие:
– Да старческий маразм у них, а не реакция! Вчера какой-то плешивый дед в одном ток-шоу целый час рассказывал, как он жене своей изменяет, а потом одна бабка вылезла откуда-то и хвасталась, что жених её правнучки к ней жить ушёл. И вся страна их слушает, вместо того, чтобы им в рожи плюнуть и пендаля дать. Опустошённые люди выдают свою пустоту за раскрепощённость и «незакомплексованность» – словечко-то прямо-таки для скороговорок: «Мы комплексовали, компексовали, да так и не раскомплексовались». Только трахаться горазды, а любить уже не могут никого, и прежде всего самих себя уважать не умеют… Вот родит эта Элька, а кто будет её дитё растить? Мамаше её ничего не надо, папаша с чужих баб не слазит, а она сама только гулянками интересуется.
– Мензуркин будет растить, – прыснул Паша.
– А что такого-то? – пожала плечами Елена Николаевна. – По статистике в современной России более трети детей рождается вне брака, а какая-то часть мамаш и вовсе не знают отцов детей.
– Да-а, сейчас проблема не в том, чтобы научить ребёнка прилично себя вести, а в том, чтобы найти для него приличное общество, – вздохнула Эмма, а Нартов сказал:
– Нет общества, так надо дома сидеть. У меня дочка по вечерам дома сидит. Неинтересно, говорит, куда-то сейчас ходить. Всюду одно и то же: пьянство да паскудство всякое на почве него. Даже в девичьих компаниях всё это прижилось. В какой-то ночной клуб один раз сходила с однокурсницами и больше ни ногой. Парни все пьяные, размалёванные, девки в кровь бьются между собой за их симпатию, как взбесившиеся кобели из-за пассивных сук. Нафиг это надо?
– Этак она у тебя в старых девах останется, – стал предостерегать его Паша.
– Ну и что, – пожал плечами Нартов. – Уж мне внуков от какой-то безымянной гопоты не надо. Я на этого Троегубова вообще удивляюсь: не отец, а какой-то посторонний наблюдатель. Я бы не смог так спокойно смотреть, как дочь пьёт и таскается чёрт-те с кем. Не дочь, а какая-то курва малолетняя.
– Почему именно «таскается»? – возмутилась Алина таким формулировкам. – Девушка же должна когда-то расстаться со своей невинностью. По статистике сексуальная инициация подростков в половине случаев происходит именно так.
– Какая там инициация? – воскликнул Паша. – Да Маню-Элю эту по меньшей мере лет пять тому назад «инициировали»!..
– Ты-то откуда знаешь? – спросила его Антонина Михайловна, прищурившись. – И что за словцо такое? Обзовут паскудство мудрёным термином, желательно, иностранного происхождения и думают, что оно от этого лучше смотреться будет.
– Инициация – это посвящение во что-либо, начало чего-либо, – объяснила значение «мудрёного» термина Алина.
– Вот у меня начало этого «чего-либо» произошло в армейской санчасти, – поделился сокровенным Паша.
– Это ты, стало быть, до армии невинным был?! Не поверю! – усомнилась Эмма Сергеевна.
– Ну, наше поколение ваще скромнее скромного было! Это не то, что нынешняя молодёжь в таком-то нежном возрасте то на лестнице, то под лестницей! – принялся дурачиться сорокалетний Паша, брюзгливо обличая современные нравы тех, кому ещё нет двадцати.
– Ха-ха-ха!
– Да почему же именно таким способом это надо делать? – никак не могла понять Антонина Михайловна логики этих инициаций. – Что, иначе никак нельзя? Раньше для этого замуж выходили.
– А сейчас мужики боятся таких баб, которые до замужества в девках сидят, поэтому как можем, так и расстаёмся! – заявила Алина под общий хохот, но Антонина Михайловна продолжала негодовать:
