Михаил Армалинский - Правота желаний (сборник)

Но деньги известны тем, что отметают в сторону все этнографические гипотезы.

И не только этнографические…

У мужчины оргазм – исчерпывающий.

У женщины – многообещающий.

В совершенном обществе женщинам обеспечивается такая свобода и безопасность, что они отдаются, не задумываясь.

Наслаждение не есть цель жизни. Наслаждение – это ощущение от узнавания цели жизни.

Так как наслаждений может быть множество и разных, то это говорит лишь о том, что цель жизни вовсе не обязательно должна быть единственной или единообразной.

Когда человек раздумывает о цели своей жизни, следует вспомнить ту деятельность, которая приносит ему наслаждение. Так, скажем, сочинение текстов приносит тебе великое наслаждение – значит, писательство есть цель твоей жизни. Если музыка приносит великое наслаждение – значит композиция, исполнение или музыковедение есть цель твоей жизни. А этот человек наслаждается выпечкой пирогов – вот ему и цель жизни. В том, что ты делаешь с наслаждением, ты найдёшь себя. Следуй наслаждению, а не разуму.

Доказать, что наслаждение есть критерий правильно выбранного жизненного пути, можно, продвигаясь в обратном направлении определения сублимации.

Сублимация – это несексуальное проявление сексуальных желаний. Тогда наслаждение от той или иной (несексуальной) деятельности есть несексуальное (сублимированное) проявление сексуального наслаждения. А так как сексуальное наслаждение присуще каждому человеку и является абсолютным наслаждением, которое в процессе протекания воспринимается человеком как цель жизни, то тогда и несексуальное наслаждение (как прообраз сексуального) от несексуальной деятельности указывает на цель твоей жизни. А посему, найди деятельность, которая приносит тебе наслаждение, и погружайся в эту деятельность, поскольку она является целью твоей жизни, и таким образом ты продлишь наслаждение на всю жизнь.

Я умышленно отделяю сексуальное наслаждение от сексуальной деятельности, которую хотелось бы счесть за цель жизни. Тут природой установлены физические и временные ограничения на сексуальное наслаждение, во всяком случае, у мужчин. Вот почему нет бога любви, а есть богиня. А козёл Сатир и мальчишка Амур лишь демонстрируют, что мужская способность к наслаждению инфантильна или смешна по сравнению с женской.

Боль и наслаждение – это кнут и пряник, с помощью которых нас ведёт бог своими неисповедимыми путями.

Уточняю, что имеют в виду, когда говорят: «Она такая чистая девушка…»

Уж не считают ли, что она не срёт? Вовсе нет – прекрасно срёт.

Может, под чистотой понимают, что она живёт без менструаций? Опять-таки нет – исправно и переодически хлещет из влагалища кровь.

Неужели под чистотой имеют в виду, что у неё клитор не вырос, а если и вырос, то в нём лишь одно нервное окончание? Совершенно не так – вырос с палец и чуть она прикоснётся к клитору пальчиком, так сразу оргазм за оргазмом взрывается.

Оказывается вот что: под чистотой девушки понимают не то, что у неё испражнений нет или что у неё половых органов не имеется, – под чистой девушкой подразумевают, что она никому не даёт своими половыми органами пользоваться, а когда использует их сама, – то в полной темноте и в секрете.

Другими словами, грязной девушку могут сделать только излитая в неё или на неё сперма. А ведь сперма есть залог жизни. Так значит, жизнь – это грязь. И тогда девушка без жизни, безжизненная девушка – это чистая девушка. Мёртвая девушка – самая чистая.

Вот вам квинтэссенция христианства, дорогие человеки.

В Кёльне под Новый год тысячи эмигрантов арабов и африканцев стали брать за зад праздношатающихся по улицам немок. Одну вроде кое-как даже как будто как бы изнасиловали. Всего-то одну.

Гуманные эмигрировавшие самцы удовлетворялись тем, что вставляли пальцы в женские отверстия и хватали за женские выступающие части.

Женщины возмутились, что их не выебли, а лишь понапрасну возбудили, и подняли такой хай, что сама Меркель, кусающая локти, что не прогуливалась на предновогодней улице в Кёльне, выступила с заявлением, что, мол, недопустимо такое стыдливое поведение эмигрантов-мужчин, – мол, где же Ваши стоячие смуглые хуи?

Добросердечные немцы распахнули объятья для несметных голодных самцов, забыв, что для них нужно распахивать ноги. Одной жратвой, жильём и обещаниями счастливой жизни от переполненных спермой не отделаешься. Нет бы воспользоваться легальностью проституции в Германии и раздавать эмигрантам-самцам талоны на бесплатную еблю в борделях. Вместо этого немцы хотят научить арабов уважать женщин. Но арабы давно заучили из Корана, что уважение к женщине состоит лишь в том, чтобы вести её от оргазма к оргазму. А сделать это мужчинам всегда эффективнее сообща.

А для чего ещё, спрашивается, было Германии впускать в себя такое огромное количество молодых самцов, как не для укрепления вялого секса? Добропорядочные немки давно истосковались по обилию твёрдых хуёв, так как добропорядочные немцы давно уже спят в борделях – на раскладушках.

Вот теперь и расхлёбывайте… арабо-африканскую сперму.

Женщина определяет начало соития, раздвигая ноги.

Мужчина определяет конец соития своим семяизвержением.

Как правило, мужчины хотят ускорить начало соития, а женщины хотят оттянуть его конец.

Следовательно, существует постоянная проблема несоответствия мужских и женских желаний.

Проблему эту пытаются решить испокон веков.

Мужчины существенно ускоряют начало соития с помощью денег или изнасилования, которое наиболее эффективно, если оно идеальное (см. эссе Идеальное изнасилование в книге Что может быть лучше?[19])

А женщины достигают своей цели продления совокупления с помощью множественных любовников, что наиболее эффективно в ситуации gang bang, когда длительность совокупления и разнообразие максимальны.

Немаловажно, что женщина, соглашаясь на gang bang, удовлетворяет не только собственное желание длительного совокупления, но и желания многих мужчин беспрепятственного начала совокупления.

Однако вожделенная незамедлительность женской доступности, гарантирующая общеполовое счастье, с одной стороны блокирована уголовными наказаниями за изнасилование и проституцию, а с другой, с добровольной стороны, женская доступность преграждена моралью, стыдом, этикой и прочей эстетикой (то есть всевозможными вымышленными красивостями).

Так что вместо великой страсти людям остаются страсти-мордасти.

О женщине, которая следует своей похоти, говорят, что она «слаба на передок». Но здесь происходит антисексуальная обработка населения с помощью подмены понятий – ведь на самом-то деле такая женщина «сильна на передок».

Следование своим желаниям называют слабостью, тогда как в большинстве случаев это требует изрядной силы.

В моногамных отношениях женщина находится под властью мужчины, ибо длительность полового акта всегда определяется мужчиной.

Равноправие женщина может обрести только со множественными мужчинами.

Мужчины снисходительно и покровительственно назвали женщин «слабым полом», а себя – разумеется гордо, – «сильным полом».

Если же говорить о половых вопросах, то каждая женщина способна одновременно удовлетворить трёх мужчин, а последовательно – во много раз больше.

Мужчина же в редких случаях может едва удовлетворить лишь одну женщину.

Так что один мужчина – это слабак, и только в группе себе подобных он в состоянии внести свою лепту в большое общее дело удовлетворения женщины.

Единственная область, где мужчина может и впрямь считать себя сильным полом – это в нанесении увечий, принесении боли и в убийстве.

Но в последнее время женщины стали успешно заниматься боевым искусством и метко бьют мужчин по яйцам.

Так что наступила пора срочно переименовывать слабый пол в сильный.

По сути, люди меня интересуют лишь как обладатели гениталий.

Задача морали – не позволять смешивать выход со входом.

Искусство уподобляется женщине, которая на людях стремится показать как можно больше своего голого тела, но не обнажается полностью и не разводит ноги.

Чем обнажённей женщина в обществе, тем обнажённей женщина изображается и в искусстве.

Но всё – до некоего предела: женщину, показывающую на людях всё, поистине в ней важное, пытаются оскорбить, называя её блядью или проституткой, а искусство пытаются разжаловать в порнографию.