Андрей Столяров - Обратная перспектива
Примерно такое было у меня состояние, когда я получил письмо от Ирэны Сарок. Я просто перестал в тот момент понимать – кто я и что. Рассеивался как клок дыма, взлетевший от догорающего костра. Однако вот что тут знаменательно: судьба хоть и подкрадывается к человеку на мягких бесшумных лапах, но можно угадать ее приближение по некоему трепетанию атмосферы. Начинается в ней какая-то магическая вибрация, раздается чуть брезжащий звон, который улавливает лишь тот, кто настроен слышать его, сознание пробуждается, точно перед восходом солнца, и в нем, как паутинки в глазах, неизвестно откуда всплывают загадочные знаки и письмена.
Не буду утверждать, что я почувствовал в этом предложении указующий перст – нечто вроде пророчества, вспыхнувшего когда-то на мозаичной стене дворца, – но упоминание о Льве Троцком заставило меня выпрямиться и по-иному взглянуть на Ирэну.
Будто ударил в тумане колокол, возвещающий об отплытии корабля.
Ирэна, впрочем, истолковала мой взгляд по-своему.
И, приветливо улыбаясь, назвала мой ежемесячный гонорар.
Цифра парила на какой-то фантастической высоте.
– Скока-скока? – в лучших эстрадных традициях переспросил я. – Это, значит, одно кило или весь мешок?
И вот вам клянусь: если бы Ирэна не поняла, если бы выяснилось, что она этого скетча не знает, я бы, наверное, вежливо попрощался, встал и ушел.
Судьба – это, конечно, судьба.
Но не всякую случайно подвернувшуюся судьбу следует принимать.
Однако Ирэна звонко расхохоталась, показывая, что чувство юмора у нее есть.
Вот теперь это была подлинная судьба.
Вновь звякнул колокол, заскрипел проснувшийся такелаж, выгнулись паруса под ветром.
Распахнулся зеленоватый океанский простор.
Ирэна ждала ответа.
– Что ж, давайте поговорим о конкретике, – усаживаясь поудобнее, предложил я.
Ты спрашиваешь меня, что я могу сказать за хасидов? Извините, коллега, – выражаясь сухим академическим языком, это глубоко непрофессиональный вопрос. Даже странно слышать его от тебя. И так же странно было бы мне, вполне добропорядочному гебраисту, имеющему какую-никакую репутацию в научных кругах, на него отвечать. Если тебе нужна просто справка, то загляни в интернет, там ты найдешь все, что требуется. В Еврейской энциклопедии, например, посмотри. А если ты хочешь серьезно изучить данную тему, то здесь, сразу предупреждаю, надо написать мелким шрифтом страниц 150. Это, опять-таки извини, выше моих скромных сил. Проще полистать какую-нибудь монографию, изданную в Израиле или в Штатах. Правда, большинство из них написано на басурманских языках, кои ты как человек истинно русский разбираешь с большим трудом, но ради такого дела «лингва ивритика» можно и изучить. Как выразился в свое время Андрей Белый, поэт, до чего в России дошло – Гегеля переводят на русский язык, неужели нельзя по-немецки прочесть?
Вообще, чудило, чего ты хочешь конкретно? Тебя интересует происхождение хасидизма, который основал великий Исраэль Бааль Шем Тов, что в переводе на понятные тебе словеса означает «добрый человек, знающий тайное имя бога»? Кстати, знание этого тайного имени дает, согласно легендам, величайшую власть. Или, может быть, тебя интересует хéрем – проклятие, которое наложил на хасидов еще в XVIII веке Виленский гаон (был такой удивительный человек) и о чем до сих пор настойчиво вспоминают некоторые иудейские ортодоксы? Между прочим, херему был в свое время предан и Барух Спиноза – чем-то не понравился привередливым амстердамским евреям скромный шлифовщик линз. Или твой интерес направлен на теологические принципы хасидизма: отход от мелочной регламентации Торы, склонность к экзальтированному, очень личному, прямому восприятию бога? В этом отношении хасидизм (движение «праведников») перекликается с ранним европейским протестантизмом. Видимо, и в религии соблюдается «закон гомологичных рядов». Или ты хочешь знать о каком-либо из конкретных его направлений? Существуют ведь бердичевские хасиды, чернобыльские хасиды, любавичские хасиды, один из которых, Шнеур Залман, даже основал самостоятельное учение – хабад; есть также хасиды из Витебска, из Лежайска… Пусть тебя не удивляют знакомые названия географических мест: хасидизм возник в России, или по-теперешнему – на Украине, в юго-западном ее регионе, где частично существует и до сих пор. А ведь есть еще и сатмарские хасиды, которые, проживая в Израиле – нет, ты только представь! – яростно отрицают его, поскольку Израиль, будучи воплощением духа, о чем было в свое время возвещено, может быть возрожден лишь мессией, но никак не людьми, а до тех пор евреи обязаны жить в диаспоре. Такая вот путаная мозаика, разбираться в которой можно всю жизнь.
Честно говоря, я бы на этом свой ответ и закончил – ну, разве что посоветовал бы не забивать голову всякой мистической ерундой. Зачем тебе это надо? Но ты, старик, меня буквально сразил вопросом об осовецких хасидах. Это, знаешь ли, уже совсем другой коленкор. Хасиды из Осовца – очень специфическое ответвление данной темы. С чего это вдруг они заинтересовали тебя? Где ты вообще мог услышать о них? Ведь об осовецких хасидах известно, по-моему, меньше, чем, например, об этрусках – те хотя бы памятники по себе оставили, а эти – вообще ничего. Ты б меня еще об ассасинах спросил. Или о священных писаниях алавитов, о книге «Китаб аль-Маджму», которую не видел никто. Признаюсь, тут мне пришлось просеять довольно обширный материал, пока не заблестели в породе первые золотинки. За это, старик, с тебя причитается, причем в двойном размере – пожалуйста, не забудь.
Начать, к сожалению, придется издалека. Ничего не поделаешь, иначе не будет понятна историческая атмосфера. Так вот, положение европейских евреев на исходе Средних веков было просто отчаянное. Помимо того, что они испытывали на себе все беды, обрушившиеся тогда на Европу, то есть эпидемии, голод, непрерывные войны, насилие, грабежи, их вдобавок захлестывала волна дикого антисемитизма. К тому времени все уже знали, что евреи – это заклятые враги христиан, что это они отправили на распятие Спасителя нашего, Иисуса Христа, и что они неустанно, уже более тысячи лет, втайне, коварно готовят гибель христианского мира. Один «кровавый навет» чего стоил. Это я – о крови христианских младенцев, которую евреи использовали в своих дьявольских ритуалах. Дескать, на этой крови они замешивают мацу. Между прочим, младенцев во время сатанинских обрядов действительно убивали, только, разумеется, не евреи, а христиане, разочаровавшиеся во Христе. Тем не менее погромы катились по множеству городов: громили гетто, предавали смерти лишь за один внешний вид. Не буду останавливаться на подробностях – если нужно, отыщешь их сам, подчеркну лишь инициирующее обстоятельство: на евреев обрушивался один удар за другим. Только-только они пережили изгнание из Австрии, Испании, Португалии, когда сотни тысяч людей, чтобы сохранить свою веру, вынуждены были бросить все и уйти, только-только они сумели прижиться в Восточной Европе, где, замечу, тогда был тоже не рай, как началась небывалая смута и там. Свирепость, с которой громили евреев украинские казаки, гайдамаки, особенно отряды Богдана Хмельницкого, превзошла те страдания, что испытали евреи западных стран. Казалось, не осталось на земле места для народа Израиля, всюду, где бы он ни пытался осесть, вскипала вокруг него пена ненависти и вражды.
Крупнейшей катастрофой для евреев стало движение саббатианства. Шабтай Цви, мессия, пророк, который возглавил его, был, несомненно, глубоко больной человек. Современные исследователи полагают, что он страдал маниакально-депрессивным психозом: периоды более-менее нормального состояния сменялись у него приступами черной депрессии, растерянности, тоски, а далее – экзальтированным восторгом и эйфорией. Тогда он совершал «маасим зарим», то есть поступки нелепые, зачастую скандальные, которые и в мыслях не мог бы совершить ни один правоверный еврей. Впрочем, верующие рассматривали такое его поведение как проявление святости, как знаки подлинного мессианства, которые суду земному не подлежат. В частности, Натан из Газы, его ближайший соратник и секретарь, писал, что именно странные действия Шабтая Цви служат свидетельством его божественного посланничества: «Ибо если бы он не был Избавителем нашим, то не знал бы этих изумительных отклонений. Когда Богу становится благоугодно засветить над ним высокий свой свет, он совершает многие странные и чудные в глазах мира поступки, и это есть доказательство истинности его существа». Во всяком случае, возбуждение, охватившее европейских евреев в 1665–1666 годах, трудно с чем-то сравнить. Эмоциональный подъем, смятение, казалось, достигли небес. Даже у Христа не было поначалу стольких последователей. Целые толпы, бросая жилища и семьи, стремились к Шабтаю Цви. Весть о нем мгновенно разнеслась по странам и городам. Вот он, мессия! Вот тот, кого нам послал сам бог! Вот воплощение наших мечтаний! Вот тот, кто выведет народ Израиля из пучины отчаяния и возродит в Иерусалиме блистательное Царство царств!.. Никогда еще евреи не испытывали таких надежд. Никогда еще чудо спасения не представало им во плоти. И в этот самый момент происходит неожиданное крушение. Турецкий султан приказывает арестовать Шабтая Цви, который ничтоже сумняшеся направляется в Константинополь, а затем предлагает ему либо принять веру истинную, то есть мусульманскую, либо – смертная казнь. И Шабтай Цви, мессия, земной бог евреев, без особых сомнений принимает ислам.
