Сергей Носов - Франсуаза, или Путь к леднику
– Пойдем обедать или еще одну начать? – спросила Татьяна, вопросительно положив перед собой на стол новую папку.
– Сейчас пробегу, – отвлеклась от своих бумаг Дина, и это означало «подожди минутку» (осталось пробежать глазами пару таблиц).
В «Квазаре» им с Татьяной предоставили комнатку в торце коридора; Боря и Света работали непосредственно в бухгалтерии. Этот аудит не был сложным, простой инициативный аудит. Хозяин «Квазара», он же директор, сам заказал аудит по стандартному случаю смены главного бухгалтера.
– Режьте меня на куски, – сказала Татьяна, так и не раскрыв свежую папку, – но это правильно, когда главный бухгалтер – жена директора. Хотя бы не украдет, не навредит.
Дина промолчала. Татьяна не владела нюансами. Пикантность ситуации в том была, что хозяин «Квазара», он же директор, со своей супругой, она же главный бухгалтер, недавно развелся. Не просто развелся, а разорвал отношения. Поговаривали, что ей на замену пришлась некая фотомодель – естественно, не на замену по должности, а на замену по жизни. Нюансы частной жизни клиента Дину не интересовали, но возможность коварной мести Жмыхову (так его звали) со стороны обманутой жены она исключить не могла. Там более что сам Жмыхов намекал на вероятность бухгалтерской диверсии.
– Ну и по какому же счету дебита у них благотворительность отражается? – сама себя спросила Дина, проведя карандашом сверху вниз по таблице. – Фестиваль домашних растений?.. Допустим, допустим… Только в прочих расходах записи нет. Ну конечно, нераспределенная прибыль. Понятно.
– Это не криминал, – сказала Татьяна.
Криминал не криминал, а бумаги оформлялись крайне небрежно, с ошибками и нарушениями и, что показательнее всего, с явными подставками фирмы под изрядный налог – возможно, главный бухгалтер уже давно догадывалась об изменах мужа.
– И на основании чего же списана дебиторская задолжность – где документы? – продолжала вопрошать Дина. – Инвентаризация задолжности не производилась, а резерв по сравнительным долгам у них вон какой!.. А ты говоришь.
– Твой-то что – ничего? – спросила Татьяна.
– Мой – что «ничего»? – Дина не поняла.
– Ну это… Как у твоего, спрашиваю… Еще не вышла книга?
– Скоро. Стадия работы с художником.
– Он сейчас нигде не работает?
– Ну вот с художником работает. И вообще – сам с собой. Сегодня встал ни свет ни заря. Поработать решил.
– А денег не зарабатывает?
– Слушай, у меня вполне хороший заработок или, по-твоему, нет?
– Все-таки, наверное, ощутим скачок – он же у тебя зарабатывал порядочно, и вдруг раз – и ничего. Все на тебе одной. Как это? Взял и уволился! Сам! Или ему за книгу много заплатят?
– За книгу практически ничего. Если бы у нее тираж был миллион, тогда бы да. А так – пустяки. В убыток издателям.
– А какой у нее тираж?
– Думаю, тысяча. Вряд ли две.
– Всего тысяча? Так мало?
– Для первого издания это нормальный тираж.
– Зачем же в убыток издавать?
– Ну не совсем в убыток. Для издателей это имиджевый проект. И не очень затратный. По-видимому, они считают для себя престижным издать книгу детских стихов. Тем более с картинками. Тем более с картинками известного художника.
– Прочти одно.
– Да ну. Не помню.
– Ладно ломаться. Я понимаю, если бы ты сама сочинила. А мужнино-то чего не прочесть.
– Там у него малышовое. – Дина закрыла свою папку. – Типа того, – сказала, вспоминая.
Она поводила кистью руки по воздуху, как бы устанавливая контакт с эфиром.
– Сейчас.
И вспомнила.
Под собой не чуют ногКозлик Прыг и козлик Скок.
Хлеба вынесешь кусок:Козлик Прыг – навстречу – скок!
Ну а высунешь язык:Козлик Скок – в испуге – прыг!
– Смешно. А что – недурственно. Аутентично, – наконец произнесла любимое слово Татьяна.
– Да, озорное такое, – улыбнулась Дина.
– Еще прочти.
Но тут приоткрылась дверь, и Борис обнаружил свою физиономию:
– Динара Васильевна, Таня, вы с нами? Мы со Светой обедать пошли.
Пошли так пошли.
12
Доктор Фурин с этого и начал занятие. Предложил обсудить.
– На птичьем? На тарабарском? – спрашивали курильщики.
– По возможности на человеческом. Но… У вас уже есть опыт регресса, представьте, что вы малые дети.
В Интернет вхожи все: все уже знали, что случилось в Перу.
По-детски, однако, не очень пошло – больше по-взрослому.
Сразу же возник не детский совсем спор о стоимости перуанского легкого. Цены предполагались разные, но в любом случае все сходились во мнении, что стоимость легкого отечественного курильщика, указанная в позавчерашнем прейскуранте, сильно была занижена. И вообще, за державу, как обычно, обидно. Вот, говорили, если б украли из нашего музея гигиены (все без исключения участники группы там вчера побывали), если бы, интересовались, из нашего украли нашего курильщика легкое, сообщило бы агентство Рейтер об этом и узнали бы о нашей краже в Перу?
Данный вопрос породил неожиданную идею: украсть из музея гигиены легкое нашего курильщика и переправить его как-нибудь перуанцам, выдав за то, украденное у них, глядишь, и заплатят обещанные две тысячи долларов. Предложение заинтересованно обсудили, причем с точки зрения выполнимости предприятия, не беря во внимание нравственный аспект проблемы. Решили, что подмену непременно заметят: наше легкое заспиртовано и находится в баночке, тогда как легкое, украденное в Перу, можно было трогать руками, значит, оно субстанционально было другим.
– Интересно, – сказала Маша (кошка, Вышний Волочёк, розовый), – кому захочется трогать руками легкое курильщика?
Предположили: слепым. В зарубежных музеях многие экспонаты разрешено трогать слепым.
– Если бы я была слепой, все равно бы не стала трогать легкое курильщика, – сказала Маша, брезгливо поморщившись.
С ней согласились.
– Остановимся на этом моменте, – сказал доктор Фурин. – Пусть каждый назовет главную причину отказа потрогать легкое руками.
Называли причины по кругу – «по солнышку». Были такие: «Оно скользкое», «Оно гадкое», «Оно настоящее»… Адмиралов сказал: «Чужое не трогаю».
Всех удивил ответ Любы: «Оно заразное». Чем же может заразить легкое курильщика? Люба не знала, чем. Она была во власти иррационального.
– Меня сейчас стошнит, – сказала Маша.
– Хорошо, – доктор Фурин был обсуждением доволен, его заговорщицкая улыбка могла бы навести на мысль, что это он сам организовал похищение в столице Перу – специально для сегодняшнего занятия. – Нет, друзья мои, оно не заразное, наоборот, оно целебное, – веско произнес доктор. – Не спрашивайте меня, как им удается обрабатывать те или иные внутренние органы, чтобы в естественной природной среде они сохраняли натуральную форму, цвет и фактуру… это не моя специальность, как вы понимаете, я занимаюсь другим… но знаю точно: прикосновение к такому легкому – к натуральному легкому курильщика! – имеет следствием сильнейший терапевтический эффект. Вот зачем это легкое надо трогать руками. Курильщик, прикасающийся к пораженному легкому своего товарища по вредной привычке, к несчастью уже покинувшему этот мир, с высокой степенью достоверности впредь не возьмет в рот сигарету!
– Что же будет, если откусить кусочек?! – сострил Валентин (леопард, Рим, ярко-багровый) и сам засмеялся.
– Валя! Меня сейчас вырвет тебе на колени!
Доктор Фурин сказал:
– Не беда, что мы не располагаем таким высококачественным легким курильщика. Мы придерживаемся другой методики. У нас есть вот это, – в его руках появилась коробка. – Догадайтесь, что внутри.
– Легкое? – закономерно спросила группа.
– Именно так.
– Неужели нашего курильщика?
– Да, представьте себе, я не шучу. То самое легкое курильщика, которое вчера вы все могли видеть в музее!
Доктору Фурину не хотели верить. Ни при каком раскладе в коробке не могло находиться легкое курильщика, еще вчера экспонировавшееся в музее. Хотя бы потому, что коробка была относительно плоской.
Он положил коробку на стол и, обведя взглядом собравшихся, резким движеньем открыл ее:
– А вот!
Зачерпнул из нее обеими руками нечто, и с полуметровой высоты посыпались в коробку, кувыркаясь в воздухе, маленькие картонки неправильной формы.
– Это пазл! – объявил доктор Фурин. – Вам надлежит собрать легкое курильщика, увеличенное в сто сорок раз. Это важнейшая часть нашей психотерапии курения!
По его указанию все сели на пол, тут же на полу развернули картонное поле для пазла в виде прямоугольника. Элементы пазла числом порядка семисот тоже рассыпали на полу.
– Будьте как дети! – напутствовал курильщиков доктор Фурин. – Ползайте на коленях, спорьте друг с другом, отстаивайте свое мнение! Докажите мне, что вы сплоченная группа. Что вы способны собрать легкое курильщика за четыре занятия!
