Мистер Вечный Канун. Город Полуночи - Владимир Торин
— Вот тебе, тварь, — прошептала она, когда колесо «Змея» проехалось по деревянной тыкве-голове, ломая ее на куски. Это было уже третье или четвертое пугало, которое беглянка сбила. — Она не считала.
Клара бросила взгляд в зеркало и увидела несколько фонарей — преследователи отставали от нее всего лишь на какие-то жалкие полквартала. Они так быстро приближались, что теперь она могла даже различить их костюмы: остроконечные шляпы и мышиные мундиры с парными рядами пуговиц.
— Догнали! — воскликнула Клара. — Почти догнали!
«Что же делать?! — проносились в голове лихорадочные мысли. — Как их задержать?! Думай, ты же ведьма! Думай!»
На глаза Кларе попалась ее сумка, лежащая рядом, на пассажирском сиденье. Может быть, что-то в ней ей поможет?! Старая дверная ручка? Нет, здесь не нужно открывать никакие двери! Указующая стрелка? Она и так прекрасно знает направление! Что же? И тут ее внимание привлекло кое-что, выглядывающее из сумки. Уголок красной кожаной обложки…
«Не швыряйся им направо и налево…» — вспомнились слова высокой красивой женщины в алом платье. Вряд ли Скарлетт Тэтч могла предположить, что кто-то в здравом уме станет разбрасываться ее подарками. А быть может, как раз знала? Отчего тогда она сказала именно так? Совпадение? Ведьмы не верят в совпадения!
Клара выхватила из сумки небольшую пухлую книжечку.
«Мой подарок! Мой праздничный подарок! “Не швыряйся им направо и налево…”»
— О да! — с надеждой воскликнула Клара. — Я именно это и сделаю!
Ведьма крутанула руль, дернула ручку окошка, откидывая его, и книжица, шелестя страницами, вылетела в ночь.
«Обыкновенно-необыкновенное оперение птиц» ударилось о мостовую и раскрылось. Ветер подхватил страницы, и в тот же миг каждое перо в книге обернулось живой птицей. Пестрая ало-черно-серо-бело-пурпурно-зелено-рыжая стая, крича и каркая, хлопая крыльями и сверкая вертикальными зрачками, поднялась в воздух со страниц «гербария перьев» и свилась в небольшой ощетинившийся когтями и клювами смерч. Его жерло устремилось прямиком к клину солдат ковена.
Ближайший преследователь, чья метла была уже едва ли не над самим «Змеем», вскинул витое серебряное веретено и сделал им выпад. Точеная сапфировая стрела молнии вонзилась в дорогу прямо перед машиной. Не успела Клара обрадоваться промаху колдуна, как колеса подпрыгнули на краю пробитой в брусчатке воронки и зеленый автомобиль дернулся, словно получил пощечину. Потеряв управление, он полетел в стену. Клара в ужасе закрыла глаза, и тут оживший руль выскользнул вдруг из ее ладоней…
В последний момент колдовская машина извернулась и поехала по стене дома, как по обычной дороге, прочь от брусчатки и в направлении крыш. Руль крутанулся снова, и «Змей» понесся уже вдоль улицы; его правая сторона теперь глядела на тротуар, а левая — вверх, на этажи, крыши и черное небо.
В салоне ничего не изменилось: Клара, Саша, да и все, что находилось в машине, просто обязано было рухнуть на дверцы, влекомое силой притяжения, но этого не произошло. Автомобиль ехал по стене, а свет двух круглых фар указывал ему путь. Ведьма Кроу вздрагивала всякий раз, как «Змей» проламывал водостоки и подпрыгивал на карнизах, но ничего поделать не могла — машина управляла собой сама, и ей, очевидно, было лучше знать, куда и как ехать.
Тем временем преследователей поглотила вырвавшаяся из книги стая. Кто-то кричал. Ночь над меняющимся городом расцвела рыжими и изумрудными вспышками. Птицы отвлекли на себя почти всех всадников на метлах. Этого хватило, чтобы «Змей», прыгая через едва заметные стыки между домами, преодолел то, что раньше называлось Парковым районом.
Оказавшись на бывшем перекрестке Бродмур-Чёрч, он спрыгнул на брусчатку и покатил дальше, как самый обычный автомобиль. Зеленой стрелой «Змей» вылетел из бывшего переулка Уэйл, и тот исчез — его затянула стена, разросшаяся между двумя домами.
Дедушкин автомобиль запрыгал по кочкам пустыря, минуя кучи сваленного на нем за десятилетия мусора, и уже спустя минуту тормоза завизжали, а колеса вгрызлись в землю у входа в Гаррет-Кроу. «Змей» так резко остановился, что Клара едва не столкнулась носом с рулем.
Подхватив сумку, в которой лежало последнее достояние рода Кроу, ведьма выскочила из машины и вытащила за руку дочь. Саша впервые выглядела встревоженной — вероятно, на ней сказывалась близость места, где она родилась.
Старый особняк, должно быть, остался единственным домом в городе, который не изменился. Он по-прежнему был черен и в любой момент грозил подломиться и рухнуть на головы тех, кому не посчастливилось оказаться у его входа. Из каминной трубы шел дым. Дверь была заперта. На ней висела приколоченная гвоздями записка:
«Гаррет-Кроу. Собственность госпожи Рэмморы Кэндл. Не входить!»
— Рэммора! — закричала Клара — новая хозяйка, очевидно, была внутри. — Впусти меня немедленно! Это мой дом!
Древние стены Гаррет-Кроу ответили молчанием.
Не выпуская руки Саши из своей, Клара побежала в обход дома, направляясь туда, где располагалось окно комнаты матери. Сейчас вместо окна там должен был зиять пролом — ведьма надеялась как-нибудь проникнуть в Гаррет-Кроу через него.
Добежав до угла и подняв взгляд, она увидела, что окно спальни матери, через которое Клара вырвалась в вороньей стае, было целым. Из него тек теплый каминный свет. Должно быть, Рэммора Кэндл при помощи своего колдовства все починила.
— Рэммора! — закричала Клара снова. — Прошу, впусти меня! Открой дверь!
В тот же миг Гаррет-Кроу вздрогнул. Внутри что-то происходило…
— Отпусти девчонку! — раздалось вдруг откуда-то сверху.
Клара обернулась, задрала голову и увидела четверых мужчин на метлах, зависших в воздухе над крышей особняка. Еще несколько солдат ковена летели к дому с разных сторон, окружая Гаррет-Кроу. Помогавшие ведьме птицы, судя по всему, были все убиты или снова превратились в бесполезные перья…
Клару догнали. Но она не стала исполнять приказ. Бывшая хозяйка Гаррет-Кроу ринулась к входной двери, крепко сжимая в одной руке ладонь дочери, а в другой — книгу по истории Шотландии.
Оказавшись у двери, Клара прошептала: «Морриган…» Она не собиралась так просто сдаваться.
Под бой часов Рэммора Кэндл выползла из камина на четвереньках. Тогда часы ударили лишь во второй раз…
В Гаррет-Кроу было темно — едва теплящийся камин ничего не мог осветить. В доме воняло разлагающимся телом Софии Кроу, но у Рэмморы нос забился сажей, поэтому она почти не чувствовала тлетворного запаха.
Новая хозяйка особняка кашлянула, чихнула и сплюнула на пол угольную пыль. Вечерний наряд был
