Зинаида Гиппиус - Том 5. Чертова кукла
1915
Страшное
Страшно оттого, что не живется – спится.И все двоится, все четверится.В прошлом грехов так неистово много,Что и оглянуться страшно на Бога.
Да и когда замолить мне грехи мои?Ведь я на последнем склоне круга…А самое страшное, невыносимое, –Это что никто не любит друг друга…
1916
Сентябрьское
Полотенца луннозелсныена белом окне, на полу.Но желта свеча намоленаяпод вереском, там, в углу.
Протираю окно запотелое,в двух светах на белом пишу…О зеленое, желтое, белое!Что выберу?..Что решу?
1916
Сегодня на Земле
Есть такое трудное, Такое стыдное. Почти невозможное – Такое трудное:
Это – поднять ресницыИ взглянуть в лицо матери,У которой убили сына.Но не надо говорить об этом.
1916
Непоправимо
Н. Ястребову
Невозвратимо. Непоправимо.Не смоем водой. Огнем не выжжем.Нас затоптал, – не проехал мимо!Тяжелый всадник на коне рыжем.
В гуще вязнут его копыта,В смертной вязи, неразделимой…Смято, втоптано, смешано, сбито –Все. Навсегда. Непоправимо.
1916
«Говори о радостном»
В. Злобину
Кричу – и крик звериный…Суди меня Господь!Меж зубьями машиныМоя скрежещет плоть.
Свое – стерплю в гордыне…Но – все? Но если все?Терпеть, что все в машине?В зубчатом колесе?
Ноябрь 1916
На Сергиевской
Н. Слонимскому
Окно мое над улицей низко, низко и открыто настежь.Рудолипкие торцы так близко под окном, раскрытым настежь.
На торцах – фонарные блики, на торцах все люди, люди…И топот, и вой, и крики, и в метании люди, люди…
Как торец, их одежды и лица, они, живые и мертвые, – вместе.Это годы, это годы длится, что живые и мертвые – вместе!
От них окна не закрою, я сам – живой или мертвый?Все равно… Я с ними вою, все равно, живой или мертвый.
Нет вины, и никто – в ответе, нет ответа для преисподней.Мы думали, что живем на свете… но мы воем, воем – в преисподней.
Ноябрь 1916
Юный март
Пойдем на весенние улицы,Пойдем в золотую метель.Там солнце со снегом целуетсяИ льет огнерадостный хмель.
По ветру, под белыми пчелами,Взлетает пылающий стяг.Цвети меж домами веселымиНаш гордый, наш мартовский мак!
Еще не изжито проклятие,Позор небывалой войны.Дерзайте! Поможет нам снять егоСвобода великой страны.
Пойдем в испытания встречные,Пока не опущен наш меч.Но свяжемся клятвой навечноюВесеннюю волю беречь!
8 марта 1917
Вся
Милая, верная, от века Суженая, Чистый цветок миндаля,Божьим дыханьем к любви разбуженная, Радость моя – Земля!
Рощи лимонные – и березовые, Месяца тихий круг.Зори Сицилии, зори розовые, – Пенье таежных вьюг.
Даль неохватная и неистовая, Серых болот туман –Корсика призрачная, аметистовая Вечером, с берега Канн.
Ласка нежданная, утоляющая Неутолимую боль,Шелест, дыханье, память страдающая, Слез непролитых соль, –
Всю я тебя люблю, Единственная, Вся ты моя, моя!Вместе воскреснем, за гранью таинственною, Вместе, – и ты, и я!
1917
Почему
О Ирландия, океаиная,Мной невиданная страна!Почему ее зыбь туманнаяВ ясность здешнего вплетена?
Я не думал о ней, не думаю,Я не знаю ее, не знал…Почему так режут тоску моюЛезвия ее острых скал?
Как я помню зори надпенные?В черной алости чаек стон?Или памятью мира пленноюПрохожу я сквозь ткань времен?
О Ирландия, неизвестная!О Россия, моя страна!Не единая ль мука крестнаяВсей Господней земле дана?
Сентябрь 1917
Гибель
Близкикровавые зрачки,дымящаяся пеной пасть…Погибнуть? Пасть?
Что – мы?Вот хруст костей…вот молния сознанья перед чертою тьмы…И – перехлест страданья…
Что мы! Но – Ты?Твой образ гибнет… Где Ты?В сияние одетый,бессильно смотришь с высоты?
Пускай мы тень.Но тень от Твоего Лица!Ты вдунул Дух – и вынул?
Но мы придем в последний день,мы спросим в день конца, –за что Ты нас покинул?
4 сентября 1917
Тли
Припав к моему изголовью,ворчит, будто выстрелы, тишина,запекшейся черной кровьюночная дыра полна.
Мысли капают, капают скупо,нет никаких людей…Но не страшно… И только скука,что кругом – все рыла тлей.
Тли по мартовским алым зорямпрошли в гвоздевых сапогах.Душа на ключе, на тяжком запоре.Отврат… тошнота… но не страх.
28-29 октября 1917
Ночью
Веселье
Блевотина войны – октябрьское веселье!От этого зловонного винаКак было омерзительно твое похмелье,О бедная, о грешная страна!Какому дьяволу, какому псу в угоду,Каким кошмарным обуянный сном,Народ, безумствуя, убил свою свободу,И даже не убил – засек кнутом?Смеются дьяволы и псы над рабьей свалкой,Смеются пушки, разевая рты…И скоро в старый хлев ты будешь загнан палкой,Народ, не уважающий святынь!
29 октября 1917
Липнет
«Новой жизни» и пр.
Не спешите, подождите, соглашатели,кровь влипчива, если застыла, –пусть сначала красная демократиясебе добудет немножко мыла…Детская-женская – особо въедчива,вы потрите и под ногтями.Соглашателям сесть опрометчивона Россию с пятнистыми руками.Нету мыла – достаньте хоть месива,чтобы каждая рука напоминала лилею…А то смотрите: как бы не повесилимельничного жернова вам на шею!
30 октября 1917
Сейчас
Как скользки улицы отвратные, Какая стыдь!Как в эти дни невероятные Позорно жить!
Лежим, заплеваны и связаны, По всем углам.Плевки матросские размазаны У нас по лбам.
Столпы, радетели, воители Давно в бегах.И только вьются согласители В своих Це-ках.
Мы стали псами подзаборными, Не уползти!Уж разобрал руками черными Викжель – пути…
9 ноября 1917
