Зинаида Гиппиус - Том 5. Чертова кукла
1914
Неизвестная
Ник. С-му
Что мне делать со смертью – не знаю.А вы, другие, – знаете? Знаете?Только скрываете, тоже не знаете.Я же незнанья моего не скрываю.
Как ни живи – жизнь не ответит,Разве жизнью смерть побеждается?Сказано – смертью смерть побеждается,Значит, на всех путях она встретит.
А я ее всякую – ненавижу.Только свою люблю, неизвестную.За то и люблю, что она неизвестная,Что умру – и очей ее не увижу…
1915
Зеленый цветок
Зеленолистому цветку привет!Идем к Зеленому дорогой красною,Но зелен зорь весенних тихий цвет,И мы овеяны надеждой ясною.
Пускай он спит, закрыт, – но он живет!В Страстном томлении земля весенняя…Восстань, земля моя? И расцвететЗеленопламенный в день воскресения.
1915
«Свободный» стих
Приманной легкостью играя,Зовет, влечет свободный стих.И соблазнил он, соблазняя,Ленивых, малых и простых.
Сулит он быстрые ответыИ достиженья без борьбы.За мной! За мной! И вот, поэты –Стиха свободного рабы.
Они следят его извивы,Сухую ломкость, скрип углов,Узор пятнисто-похотливыйИкающих и пьяных слов…
Немало слов с подолом грязнымВойти боялись… А теперьКаким ручьем однообразнымВтекают в сломанную дверь!
Втекли, вшумели и впылились…Гогочет уличная рать. Что ж!Вы недаром покорились:Рабы не смеют выбирать.
Без утра пробил час вечерний,И гаснет серая заря…Вы отданы на посмех черниКоварной волею царя!. . . . . . . . . . . . . . .А мне – лукавый стих угоден.Мы с ним веселые друзья.Живи, свободный! Ты свободен –Пока на то изволю я.
Пока хочу – играй, свивайсяСреди ухабов и низин.Звени, тянись и спотыкайся,Но помни: я твой властелин.
И чуть запросит сердце тайны,Напевных рифм и строгих слов, –Ты в хор вольешься неслучайныйСозвучно-длинных, стройных строф.
Многоголосы, тугозвонны,Они полетны и чисты –Как храма белого колонны,Как неба снежного цветы.
1915
Не о том
ОтвечавшимДва ответа: лиловый и зеленый,Два ответа, и они одинаковы,Быть может – и разны у нас знамена,Быть может – своя дорога у всякого,И мы, страдая, идем, идем…Верю… Но стих-то мой не о том.
Стих мой – о воле и власти.Разве о боли? Разве о счастье?И кем измерено, и чем повереноСтраданье каждого на его пути?Но каждому из нас сокровище вверено,И велено вверенное – донести.
Зачем же «бездомно скучая» ищемНа «мерзлом болоте» вялых вех,Гордимся, что слабы, и наги, и нищи?Ведь «город прекрасный» – один для всех.И надо, – мы знаем, – навек ли, на миг ли,Надо, чтоб города мы достигли.
Нищий придет к белым воротамВ рубище рабства, унылый, как прежде…Что, если спросят его: кто там?Друг, почему ты не в брачной одежде?
Мой стих не о счастье, и не о боли:Только о власти, только о воле.
1915
Молодое знамя
Развейся, развейся, летучее знамя! По ветру вскрыли, троецветное!Вставайте, живые, идите за нами! Приблизилось время ответное.Три поля на знамени нашем, три поля: Зеленое – Белое – Алое.Да здравствует молодость, правда и воля! Вперед! Нас зовет Небывалое.
1915
Неразнимчато
В нашем Прежде – зыбко-дымчато,А в Теперь – и мглы, и тьмы.Но срослись мы неразнимчато, –Верит Бог! И верим мы.
1915
Черненькому
Н. Г.
Радостно люблю я тварное,святой любовью, в Боге.По любви – восходит тварноенаверх, как по светлой дороге.
Темноту, слепоту – любовиювкруг тварного я разрушу.Тварному дает любовь моябессмертную душу.
Свет
Стоны, Стоны,Истомные, бездонные,Долгие, долгие звоныПохоронные,Стоны,Стоны…
Жалобы, Жалобы на Отца… Жалость язвящая, жаркая, Жажда конца, Жалобы, Жалобы…
Узел туже, туже,Путь все круче, круче,Все уже, уже, уже,Угрюмей тучи,Ужас душу рушит,Узел душит,Узел туже, туже…
Господи, Господи, – нет! Вещее сердце верит! Боже мой, нет! Мы под крылами Твоими. Ужас. И стоны. И тьма… А над ним Твой немеркнущий Свет!
О Польше
Я стал жесток, быть может…Черта перейдена.Что скорбь мою умножит,Когда она – полна?
В предельности суровойНет «жаль» и нет «не жаль».И оскорбляет словоПоследнюю печаль.
О Бельгии, о Польше,О всех, кто так скорбит, –Не говорите больше!Имейте этот стыд!
1915
Ему
З. Р.
Радостные, белые, белые цветы…Сердце наше. Господи, сердце знаешь Ты.
В сердце наше бедное, в сердце загляни…Близких наших, Господи, близких сохрани!
1915
Он
Он принял скорбь земной дороги,Он первый, Он один,Склонясь, умыл усталым ногиСлуга – и Господин.
Он с нами плакал, – ПовелительИ суши, и морей.Он царь, и брат нам, и Учитель,И Он – еврей.
1915
Второе Рождество
Белый праздник, – рождается предвечное Слово,белый праздник идет, и снова –вместо елочной, восковой свечи,бродят белые прожекторов лучи,мерцают сизые стальные мечи,вместо елочной, восковой свечи.Вместо ангельского обещанья,пропеллера вражьего жужжанья,подземное страданье ожиданья,вместо ангельского обещанья.
Но вихрям, огню и мечу покориться навсегда не могу, я храню восковую свечу, я снова ее зажгу и буду молиться снова: родись, предвечное Слово! затепли тишину земную, обними землю родную…
1915
Тогда и опять
Просили мы тогда, чтоб помолчали Поэты о войне, –Чтоб пережить хоть первые печали Могли мы в тишине.
Куда тебе! Набросились зверями: Война! Войне! Войны!И крик, и клич, и хлопанье дверями… Не стало тишины.
А после, вдруг, – таков у них обычай, – Военный жар исчез.Изнемогли они от всяких кличей, От собственных словес.
И, юное безвременно состарев, Текут, бегут назад,Чтобы запеть, в тумане щрежних марев, На прежний лад.
1915
Без оправданья
М. Г-му
Нет, никогда не примирюсь. Верны мои проклятья.Я не прошу, я не сорвусь В железные объятья.
Как все, пойду, умру, убью, Как все – себя разрушу,Но оправданием – свою Не запятнаю душу.
В последний час, во тьме, в огне, Пусть сердце не забудет:Нет оправдания войне! И никогда не будет.
И если это Божья длань – Кровавая дорога, –Мой дух пойдет и с ним на брань, Восстанет и на Бога.
1915
