Почти 15 лет - Микита Франко
Этот недолгий разговор дал ему сил взять себя в руки, вытереть слёзы и встретить младшего сына с улыбкой и готовностью слушать о майнкрафте, коте-сфинксе (такой жил у Джимми дома) и говорящем роботе, который делает руками-клешнями «клац-клац». От неудобного разговора уйти всё равно не получилось: усевшись за стол перед тарелкой оливье, Ваня спросил: - А что, Мики с нами праздновать не будет?
- Не думаю, - ответил Слава, потеряв улыбку.
- Почему?
Слава молчал, не зная, что сказать, а Ваня со знанием жизни вдруг спросил:
- Напился, да? – ещё и улыбнулся, с пониманием покивав.
- Если бы напился…
- Под кайфом?
- Ваня!
- Что? – непонимающе спросил сын. – У нас в детдоме колёса катали в обмен на мобильники. Дороже всего был мет.
Слава вздохнул: он и забыл, что жизненный опыт сына сполна переплюнул родительский. С надеждой посмотрел на мальчика:
- Ты хотя бы не пробовал?
Тот покачал головой:
- Не, у меня не было мобилы… Так что, Мики под кайфом?
- Вроде того.
Ваня опустил глаза в тарелку, наколол на вилку одну горошину и задумчиво её рассмотрел. Слава в своей тарелке делал то же самое: сортировал ингредиенты, отодвигал их друг от друга и ничего не ел. Тошно было.
Ваня поднял взгляд на Славу:
- А это плохо, да?
- Употреблять наркотики? Очень плохо.
- А курить?
- Тоже.
- Но ты куришь.
Стыд мурашками прошелся по позвоночнику: он же старался быть незаметным…
- Это обо мне плохо говорит, - вынужденно признал Слава.
- А что хуже курить: траву или сигареты?
Слава с подозрением глянул на сына:
- Ты почему спрашиваешь?
Ваня забегал глазами:
- Ну просто…
- Нет, не просто! Я же вижу.
- Просто спрашиваю!..
Если бы у Славы была лампа, как в кабинете следователя, он бы обязательно направил её сыну в глаза.
- Отвечай!
- Это Мики! – почти закричал Ваня. – Это Мики курит, не я!
- Откуда ты знаешь?
- Я видел! Еще летом видел! – Ваня сморщился, как будто сейчас заплачет. – Он сказал, ему подружка купила…
Слава попытался смягчить тон:
- Ты один раз видел?
- Да… Но иногда в комнате пахнет. Как тогда.
- Ясно, - выдохнул Слава. – Спасибо…
Он попытался улыбнуться сыну, но вышло совсем уж неестественно. Ваня закрыл лицо руками и заныл:
- Ну вот, я его выдал!..
- Ты всё правильно сделал. Мики нужна помощь.
Новый год встретили вдвоём. После полуночи устроились в гостиной на диване и включили «Клауса», Ваня завернулся в плед и лёг на Славины колени. Первый час сын активно комментировал происходящее на экране, а Слава кивал, угукал и отвечал: «Да ты что?», сам же мыслями был совсем не здесь: он думал, что теперь делать. Ко второй половине мультфильма Ваня заснул, и Слава осторожно переложил его со своих колен на диван, подложил подушку, сделал звук тише, а сам устроился за столом с ноутбуком. Открыв поисковую строку Гугла, он ввёл: «Rehab».
Изучив все частные и государственные центры для зависимых подростков, Слава понял, что часть из них ему не по карману, часть – содержит «лист ожидания», и ещё часть, бесплатная или почти бесплатная, находится у черта на рогах. В большинстве программ реабилитация проходила за городом и длилась около десяти недель – почти три месяца.
Слава задумчиво стучал пальцем по колесику мышки, представляя, через что ему придётся пройти, объясняя Мики, что он вывезет его за город, сдаст на несколько месяцев в лечебницу и будет навещать на выходных. В эти редкие визиты Мики будет молчать или огрызаться, потому что посчитает поступок отца предательством. Дома его будет ждать Ваня, раз в несколько дней стабильно впадающий в слезную истерику со словами: «Она опять мне не пише-е-е-ет!» и «Я хочу к не-е-е-й, домо-о-ой». Ему придётся оправдываться сначала перед одним ребёнком, потом перед вторым, самому время от времени прибывать на грани истерики, звонить маме – до тех пор, пока бедная старушка не умрёт от сердечного приступа из-за переживаний, которые он начнёт сваливать на неё (потому что больше будет не на кого), а в свободное время страдать от невозможности разлюбить Льва и невозможности быть с ним рядом.
Так и не приняв никакого решения до рассвета, он поднялся, взял ключи от машины и вышел в прихожую. Совесть дернула его, как за ниточку: «Нельзя оставлять детей без присмотра». Он ответил совести: «Можно». Она напомнила: «Один из них накануне употреблял наркотики». Слава заметил: «Если я не приду в себя, я сам начну что-нибудь употреблять». Она промолчала. Стало быть, договорились.
Забравшись в салон, он открыл оба пассажирских окна, не обращая внимания на ноль градусов за бортом, и завел мотор. Не стал уезжать далеко – всё-таки совести удалось его встревожить – а проехался по району.
В голове скакали мысли, врезались друг в друга и путались между собой.
«Нужно найти деньги и отправить его в частный центр, где не нужно ждать очередь»
«Нет, нужно подождать очередь, потому что у нас нет столько денег»
«Пока вы будете ждать очередь, он сторчится нахрен»
«Нужно запереть его дома»
«Может, просто запереть его дома, всё запретить и ничего больше не делать?»
«Может, это пройдёт само?»
«Травка – это не так уж и страшно»
«Нет, вообще-то это очень страшно»
«Но не так страшно, как героин, да?»
«Боже…»
Намотав несколько кругов по прилегающим к дому улицам, Слава остановился у супермаркета – единственного, что открывался в восемь утра – и зашел купить леденцы. Леденцы заменяли ему сигареты, когда тех не было под рукой. Купить блок сигарет в Ванкувере было тем ещё испытанием: они продавались только в специализированных ларьках (открывающихся с десяти), а отпускались лишь в том случае, если покупатель назвал точное наименование. Табачная витрина была спрятана от глаз, выбирать нельзя, забыл название – остался без сигарет. Слава злился: при этом, его пятнадцатилетний сын свободно курил травку, отличные порядки…
В магазине было непривычно пусто: сонный парень за кассой пробивал какие-то штрихкоды, в отделе конфет стояли девушка и малыш, на
