Мальчик из контейнера - Виталий Кирпиченко
— Что ни делается, все к лучшему, — произнес он. — За то, чтобы так и было, давай, подруга, тяпнем по малой!
Выпил, посмотрел на пустую рюмку, поставил на стол.
— На место Саши назначили, — сказал тихо. — Видать, путь у нас один до конца жизни.
— Отказаться нельзя было? — тревога в глазах Вали ничем не прикрыта. — Может, кто другой бы вместо тебя согласился?
— От желающих не будет отбоя — Москва! Только не принято у нас отказываться ни от плохого, ни от хорошего.
— Когда уезжать? — спросила Валя.
— Десять суток на передачу дел, неделю на сборы, итого семнадцать суток. Полетим самолетом. Главком выделил ИЛ-72. Там жить будем пока в гостинице ВВС в Люберцах. Из вещей громоздкое не берем, только чемоданы да ящики фанерные под посуду мне в ТЭЧ сколотят. Вот так!
— И Москва, а мне что-то не радостно, — сказала Валя с нескрываемой грустью. — Здесь мы, слава Богу, живем десять лет, привыкли, прижились, а теперь заново куда-то. Через десять лет ушел бы на пенсию, остались бы мы здесь до старости. Ты бы на рыбалку и охоту ходил.
— А старуха бы пряла пряжу, — в унисон продолжил Николай. — И жили бы мы душа в душу!
— И жили бы мы душа в душу, — согласно повторила Валя.
— Это от нас никуда, милая, не уйдет! — наполнил свою рюмку Николай. — Вот отдадим долг Родине, она поблагодарит нас за службу, и мы поставим домик на берегу окиян-моря, будем там жить-поживать да добра наживать! Будут внуки приезжать к нам, а ты будешь потчевать их своими прекрасными пирогами! Здорово! Вот за это и выпью!
— Саша погиб в Сирии, тебя тоже могут туда направить? — смотрела на мужа Валя.
— Конечно, могут, — подтвердил Николай. — Но это не значит, что я повторю его подвиг. Нужды, думаю, в этом не будет. А коль будет, то не сворачивать же с проторенного пути!
— Не нужен нам герой посмертно! — тихо, но упрямо сказала Валя.
— Все будет, дорогая, как надо! — обнял Николай жену. — «Солдат вернется, ты только жди!» Договорились? А теперь — ко второму известию.
— Оно лучше этого?
— Оно никакое! Зоологическая мама объявилась.
— Как это никакое! Разве мама может быть никаким?
— Настоящая мама не может, ты права. А та, что выкинула родного сына в мусорный ящик, в моей жизни ничего не значит! Ни один нерв не отзовется на ее стон! Просит прощения, говорит, всю жизнь проклинала себя за это.
— Коля, — встрепенулась Валя, — может, она на самом деле переживает! Мы же ничего не знаем об этой истории.
— Не знаю, и знать не хочу! — голос Николая стал неузнаваемо грубым, чужим.
— Может…
— Не может! Бросить живого ребенка умирать в мусорном ящике человек не-мо-жет! А скотина может! Со скотами мне не по пути! Все! К этому вопросу больше не возвращаемся!
— Коля, родной! — обняла Валя за шею мужа, лицо которого пошло пятнами.
— Если ты хочешь мне добра, не заводи никогда об этом разговора! — по слогам, тихо, но убедительно попросил Николай.
— Как ты узнал об этом? — гладила плечо мужа Валя.
— Письмо получил на войсковую часть.
— Откуда она узнала? — пожала плечами Валя.
— Не знаю!
— Может, она и не мать совсем?
— Не может, а стопроцентно — не мать! Матери такими не бывают!
— У Малахова такие случаи разбираются постоянно… ДНК…
— Никакой ДНК мне не нужен! Я знаю свою маму, маму Валю, и никто мне больше не нужен. Она бы еще жила, если бы не было нас у нее — столько она с нами натерпелась горя! Тянулась из последнего, недоедала, все лучшее нам, себе же что проще, одета абы как, лишь бы мы не были хуже других! Вот это мама! А кукушек развелось столько, что плюнуть некуда — в них попадешь! Биологическая мама! Зоологическое существо, а не мама!
— Я бы своей все простила, — прошептала Валя. — Только где она…
В коридоре послышались детские голоса. Прислушиваясь к разговору детей, примолкли родители.
— Ты уже немаленький, — наставляла старшая младшего, — тебе скоро четыре года, а ты вел себя как ребенок! Зачем ты отнимал у девочки машинку?
— Я хотел с ней поиграть.
— И она хотела поиграть! Так она младше тебя и девочка, ты обязан был ей уступить!
— Полный дом воспитателей! — усмехаясь, прошептала Валя. — Один лучше другого!
— Прячь быстрее бутылку! — прошептал Николай. — А то и нам достанется на орехи!
Заглянули в кухню дети. Андрюшка сразу вскарабкался на колени к отцу, тот нежно обнял и поцеловал в макушку сына. При виде этого Наташа передернула плечиком и вышла из кухни. Она любила отца больше всех на свете, и, конечно же, ко всем его ревновала, даже к маме.
— Дочурка, куда же ты? — позвал отец.
Ответа не последовало.
— Ты ее не поцеловал. Обиделась! — сказала Валя.
Николай встал из-за стола, прошел в детскую. Дочь, низко наклонясь над столом, собирала книги в ранец. Худенькие ее плечи выпирали из-под тонкой кофточки.
— Что у тебя в классе, доченька? Все хорошо? — Николай крепко обнял дочь за плечи. Она прижалась тихой мышкой к нему. «Что может быть лучше детского счастья?» — спросил он кого-то, а дочери сказал:
— Мы переезжаем жить в Москву! К тете Кире, Вале и Лене. Вам будет там лучше — все свои в одном городе. Ты рада?
— Не знаю.
Об авторе
Кирпиченко Виталий Яковлевич
Писатель, публицист. Член Союза писателей Беларуси и Союза писателей России.
Автор книг: «У них были надежды», «Планета псов и ягнят» («Одинцовы», «Закон и справедливость», «Выбор»), «За долей», «Искупление», «Клуб дураков», «Год змеи», «Волчье место», «Жених по объявлению» и других.
В 1999 г. — Первая премия за рассказ «Хроника одного рейда» на международном литературном конкурсе, проведенном журналом The New Review; в 2011 г. — диплом в номинации «Лучшая проза года в Беларуси» за роман «Одинцовы»; грамота за участие в литературном конкурсе по мотивам произведений К. Паустовского «Старая рукопись».
Награжден нагрудным знаком Союза писателей Беларуси «За вялiкi уклад у лiтаратуру».
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
