Разговор с Безумцем - Северан Грин
— В палату, срочно! — скомандовал профессор. — И кто-нибудь позвоните доктору Шульцу, пусть приедет, — крикнул мистер Блэк, устремившись к входу в здание, следом за ним помчались охранники и два дежурных санитара. Буквально несколько минут и вся толпа стояла напротив палаты под номером четыреста тринадцать за дверью которой раздавались какие-то звуки похожие на вой.
— Открывайте! — приказал профессор. Охрана мгновенно отворила дверь, и их глазам предстала ужасающая картина: на полу лежал и бился в истерике некий молодой человек, который рвал на себе волосы и ревел как раненый зверь. Он что-то кричал о том, что не хочет кого-то или что-то признавать, что он не готов к такому, что правда слишком ужасна, чтобы дальше жить с ней. Затем он схватил лежащую рядом игрушку — плюшевого зайца и вцепился в нее руками, продолжая плакать и биться головой об пол.
— Скорее несите шприц с успокоительным! — скомандовал профессор санитарам. Через несколько секунд вся врачебная команда держала бьющегося в припадке человека, а доктор Говард Блэк ставил ему укол.
— Успокойтесь, Джереми, сейчас станет легче, сейчас отпустит и все будет хорошо, — успокаивал профессор больного.
— Профессор, я не смог признать правду, не смог быть сильным, жажда иллюзии одолела меня, я не был готов, — произнес он едва разборчиво.
— Какую правду, Джереми? О чем ты вообще говоришь? — спросил профессор.
— О том, что я никогда не любил их, — пробормотал Джереми и отключился.
* * *
Доктор Говард Блэк сидел у себя в кабинете в окружении главного состава врачей, которые собрались для экстренного обсуждения случившегося происшествия. Долгое время в кабинете висела тишина, которою никто из присутствующих не осмеливался нарушить, профессор же сидел в своем кресле за столом и облокотившись на руку о чем-то сосредоточенно размышлял. Видимо закончив со своими мыслями, он убрал руку, выпрямил спину и окинул взглядом окружающих.
— Господа, сегодня впервые в истории нашего учреждения произошла ужасная и в то же время абсолютно необъяснимая ситуация. В которой помимо нас, будет разбираться еще и местная полиция. Я хочу, чтобы за сегодня мы все пришли к каким-то умозаключениям по этому поводу, и я очень надеюсь, что мы найдем ответы на все вопросы, которые возникли в связи с произошедшим. Но, лично я на данный момент не могу дать себе ни одного подходящего ответа, я все время упираюсь в какое-то необъяснимое мистическое вмешательство. Пожалуйста, примите все усилия, чтобы объяснить мне всю ситуацию с тем, как Джек Бобби оказался на крыше, почему он вдруг заговорил, если все врачи до единого знали, что он был немым. И особенно проясните мне всю эту непонятную ситуацию с мистером Джереми Смитом, — произнес профессор, обратившись к своим сотрудникам.
— Не переживай Говард, я думаю, что всем этому найдется вполне разумное объяснение. И мы все это выясним, — поддержал профессора доктор Генрих Шульц.
— Да, сэр, мы все выясним, — заговорили остальные участники собрания.
— Пока мы знаем лишь то, что мистер Смит намеренно заставил мистера Бобби совершить суицид. Уж не знаю, что он ему там наговорил, но он явно нашел нужные рычаги воздействия, чтобы убедить того в необходимости совершения данного поступка. И вина мистера Смита во всем этом несомненна, — продолжил доктор Шульц.
— Мне все равно не понятно, — вздохнул профессор.
— Надо было запирать четвертый этаж на отдельный замок, — произнес кто-то из санитаров.
— Да, этот вопрос давно обсуждался, — поддержал коллегу другой медик.
— Да успокойтесь вы, тут дело даже не в этом, — произнес доктор Шульц.
— В общем я жду отчетов по этому происшествию от каждого из вас, — заключил профессор.
* * *
Как-то вечером в доме профессора Блэка раздался телефонный звонок, трубку подняла его жена, по телефону спрашивали доктора Говарда Блэка, жена тут же позвала своего супруга к аппарату.
— Алле, доктор Блэк у телефона, — произнес профессор.
— Добрый вечер, доктор, вас беспокоит детектив Эдвард Томпсон, прошу прощения за столь поздний звонок, но у нас появилась очень интересная информация, — прозвучало в трубке.
— Здравствуйте, детектив, какая информация? — спросил мистер Блэк.
— Так как я занимаюсь расследованием вашего дела, то я решил, как следует изучить участников этого происшествия. И выяснил очень любопытную вещь, касательно мистера Джека Бобби. Но сперва хотел бы кое-что уточнить по мистеру Смиту. Скажите, пожалуйста, с кем-то из других пациентов он входил в контакт? — поинтересовался детектив.
— Да, детектив Томпсон, он контактировал с тремя нашими пациентами, это зафиксированный факт, по остальным у меня нет никакой информации. Да и сами пациенты рассказали мне некоторые вещи на этот счет, — рассказал профессор.
— Это мисс Шифер, мистер Блэнкс и мистер Джефферсон, верно? — уточнил детектив.
— Да, а вам откуда это известно? — удивился доктор.
— Ко мне попали кое-какие записи, которые делал мистер Смит и там есть достаточно информации, в том числе информации и по некому безымянному человеку, и у меня есть все основания предполагать, что этот человек был не кто иной, как мистер Бобби. И в записях нет никаких сведений, на основе которых мы бы могли обвинить мистера Смита в подстрекательстве к самоубийству, — ответил детектив.
— Очень интересная информация, спасибо вам. А я мог бы взглянуть на эти записи? — поинтересовался профессор.
— Да, конечно, я уже сделал необходимые копии, поэтому могу передать их вам, только, пожалуйста, пусть это будет, между нами, — ответил мистер Томпсон.
— Отлично, когда я могу их забрать? — спросил профессор.
— Я завтра привезу их к вам в клинику. Но, это еще не все, мистер Говард, я, видите ли, произвел еще одно расследование, касательно мистера Бобби и кое-что узнал. Так вот, первое: помните, что я настаивал на проведении вскрытия, и никто по этому поводу особо не возражал. Учитывая, что близких родственников не было, то мы приняли это решение в нашем узком кругу, с вашего предварительного согласия. Хотя, насколько я помню, вы весьма скептически к этому отнеслись. Так вот, в голове мистера Бобби была обнаружена огромного размера раковая опухоль, которая, со слов специалистов должна была причинять бедняге просто невыносимую боль, такую боль, что он даже разговаривать не мог, но как-то успешно умудрялся скрывать свои мучения. Изучив его дело, я узнал, что он неоднократно пытался покончить с собой, но везде ему не хватало духа, чтобы довести дело до конца, но после разговора с мистером Смитом, он преодолел свой страх и привычные
