Вячеслав Софронов - Кучум (Книга 1)
-- Будь по-вашему. Согласен я отдать свою дочь Самбулу в жены хану Кучуму. Но с одним условием; пусть до весны живет он в моих пределах и выполняет всю черную работу, что велю ему. Пусть скот мой пасет, пусть дрова для моего шатра заготовляет, пусть на охоте моим стремянным будет. Коль пройдет все испытания, то так и быть, отдам ему свою дочь в жены.
Обескураженные сваты не знают, что и ответить. Едут обратно грустные, а по степи уже слух прошел, что знатный хан Кучум, потомок великого Чингиз-хана, к их хану Ангишу в работники идет.
Услыхал об этом Кучум и сломал пополам рукоятку плетки, что в руках у него была. Ударил по щеке старшего свата и выгнал с глаз своих. Долго сидел один и не принимал никого. К вечеру вышел в простой одежде и объявил всем, что едет к хану Ангишу на большой срок. Пусть воины пасут коней, отдыхают до весны, готовят оружие для большого похода, когда он вернется и поведет их на Кашлык.
И еще велел он двум преданным слугам ехать в Бухару, а с собой захватить Сейдяка вместе с мамкой, старой Анибой. И охранять его там до тех пор, пока не получат весточку от него с тем, как поступить с юным наследником. И сам проследил за их отъездом.
Оставил хан своего любимца Тая в лагере на попечение пастухов, сел на простого мерина и поехал в ставку хана Ангиша...
Три раза луна на небе становилась тонкой полоской и вновь нарождалась. Три долгих месяца ходил хан Кучум в простых работниках у будущего тестя. Пас его стада, принимал роды у кобылиц и овец, спал под открытым небом и укрывался простой попоной, ел из одного казана с другими слугами и работниками. Ни разу не пригласили его в шатер к хану Ангишу. А когда тот выезжал на охоту, то Кучум мыл и чистил ханского коня и придерживал стремя, помогал тому сесть в седло.
Когда попадал он к ханскому шатру, то пытался хотя бы издали увидеть прекрасную Самбулу, из-за которой и терпел все унижения. Но мамки и няньки стерегли девушку, как волчица охраняет свой выводок от непрошенных гостей. И уезжал Кучум обратно в степь к стадам и отарам, так и не переговорив ни разу с девушкой.
Истекли три месяца, самые холодные месяцы в степи, и позвал к себе Кучума хан Ангиш, посадил на белый войлок и ласково сказал:
-- Вижу, что хороший ты работник, а самое главное, смирил свою гордыню и не стесняешься быть в услужении у меня. Скажу откровенно: не ожидал я, что выдержишь ты испытание. Думал, бросишь все и ускачешь вместе с воинами из моих пределов. Или хуже того -- силой попробуешь выкрасть Самбулу. Но ошибся я в тебе и рад этому...
-- Хан хочет сказать, что можно готовиться к свадьбе? -- перебил непочтительно его речь Кучум.
-- Можно было бы и к свадьбе готовиться, да есть одна заковыка, которую не так легко разрешить.
-- Хану не понравились мои подарки? Я прикажу отправить еще.
-- Не в подарках дело...
-- Самбула не желает стать моей женой?
-- Ты же знаешь, что не в нашем обычае спрашивать о том дочерей. Она поступит так, как я скажу. Она моя дочь, и я вправе распоряжаться ее судьбой.
-- Тогда не вижу причин, чтоб откладывать свадьбу. Пусть хан объяснит, что мешает ему так поступить.
-- Видишь ли...-- замялся Ангиш.-- По нашим обычаям первый день свадьбы празднуют у родителей невесты, а затем едут к жениху. Там всех принимают родители и родичи жениха. Но я даже не знаю, где они у тебя и согласны ли они с твоим выбором.
-- Я давно стал самостоятельным мужчиной, и мне нет необходимости бежать за советом к отцу. Я свободный человек и волен поступать так, как сам пожелаю.
-- Да, ты давно не юноша, но наши обычаи... В руке у Кучума находилась тонкая пиала, из которой хозяин угощал его. Неожиданно гнев обуял молодого хана, и его пятерня сжалась, раскрошив на мелкие осколки нежный фарфор.
-- Вот так надо поступать с обычаями, если они не устраивают нас.-Осколки упали на белый войлок, и он поднявшись, пошел к выходу.-- Теперь пусть хан ждет моего решения,-- бросил Кучум, не оглядываясь.
... Поздней ночью пробирались по степи всадники с лицами, повязанными платками до самых глаз. Копыта коней обмотали тряпками, чтоб не было слышно стука подков. Ехали молча до самого лагеря хана Ангиша. Не доезжая чуть, спешились и крадучись направились меж кибитками, низко пригибаясь к земле. Впереди крался Кучум, неся под мышкой свернутую попону. Он за время своей службы у хана хорошо изучил местонахождение не только хана, но и всей прислуги. Знал, где находится юрта Самбулы. Вот туда-то он и направлялся.
После отказа под благовидным предлогом от свадьбы Ангиш надеялся, что Кучум отправится в Бухару за родичами или вообще оставит мысль о женитьбе. В любом случае задержка была на руку хану Ангишу. Он не хотел ввязываться в очередную кровавую ссору с соседями, с которыми до сей поры поддерживал дружеские отношения, и его совсем не прельщало отправлять в поход своих воинов с Кучумом.
"Он еще наделает бед, да таких, что всю степь поднимет против себя. Русские сейчас сильны как никогда. А если завтра их дружины появятся возле моего шатра? Нет, лучше жить в мире со всеми и заниматься охотой. Ласковый телок двух маток сосет. Кучум же найдет себе жену и у другого хана. Вон их сколько в степи..."
Хана разбудил слабый женский вскрик. Он открыл глаза и подумал, что ему послышалось во сне. Но какой-то шорох раздался снаружи шатра.
-- Эй, кто там? -- позвал он. Никто не отозвался.-- Слуги! Пусть кто-нибудь войдет ко мне.-- Тишина... Хан накинул на плечи шубу и вышел наружу. Чья-то тень мелькнула невдалеке.-- Кто такие?! -- закричал он во всю силу легких. И тут удар чем-то твердым свалил Ангиша на землю и поверг в беспамятство. В себя хан пришел уже в собственном шатре.
-- Самбулу украли,-- робко сообщил один из слуг.
-- А вы куда смотрели?! -- закричал он в гневе.-- Догнать! Вернуть!
-- Уже послали в погоню, но еще не возвращались.
-- Где мой сын Чилим-бей?
-- Он на охоте, мой повелитель, еще не скоро вернется.
-- Проклятие! -- Хан в бессильной злобе обрушил кулаки на мягкие подушки, он понял, что проиграл свой спор с Кучумом, а значит, быть войне с соседями, хочет он того или нет.-- Все, все против меня!
Кучум вошел в свой шатер и опустил на землю попону, внутри которой находилась дрожащая Самбула, связанная по рукам и ногам. Снаружи переминались с ноги на ногу, не решаясь войти без приглашения, его юзбаши. Хан приоткрыл полог и приказал:
-- Поднять сотни, если Ангиш попытаемся напасть на нас. Но самим в драку не ввязываться. Выполнять! Меня без особых причин не беспокоить.
-- Слушаемся, хан,-- юзбаши почтительно попятились.
Кучум опустился на колени перед девушкой и развязал веревки, которыми она была опутана.
-- Знаешь ли ты, кто я такой?
Девушка испуганно кивнула головой, глядя на него расширившимися от ужаса глазами.-- Я выполнил все, что просил твой отец. Но он захотел оттянуть нашу свадьбу, а у меня не так много времени. Мне нужен сын, который бы продолжил мое дело и стал наследником. Ты поняла меня?
-- Да...-- прошептала девушка, сев перед ним.
-- А раз поняла, то сними с меня сапоги.-- И он протянул ей грязный, пропахший конским потом, истертый сапог и с усмешкой наблюдал, как та неумело взялась за голенище, пытаясь стянуть обувь с ноги.-- Плохо, ой как плохо ты умеешь выполнять женскую работу. Но ничего, скоро ты и этому научишься. А теперь иди ко мне,-- притянул за руку Самбулу.
Но девушка вырвала свою руку и попыталась вскочить на ноги.
-- Куда?! -- крикнул хан и повалил ее на попону, в которой привез ее из родной юрты, придавил всем телом, торопливо срывая одежды, и уткнулся вспотевшим лбом в девичью щеку. Самбула тихонько плакала, глядя на верх прокопченного шатра, чувствуя, как острая боль пронзила все ее тело.
Когда рассвело, в лагерь к Кучуму приехали послы от хана Ангиша и объявили, что хан готов сыграть свадьбу.
...Едва первая зелень пробилась через оттаивающую землю, по степи поскакали гонцы от кочевья к кочевью, объявляя, что великий хан Кучум, зять могущественного хана Ангиша, собирает к себе воинов для набега на Сибирское ханство. Кроме этого гонцы рассказывали, какие богатства хранятся в селениях у сибирцев, и обещали всем воинам половину добычи. Давно не собирали в степи барабинской ополчение, и каждый второй воин согласился пойти в набег. И едва расцвели первые тюльпаны, как Кучум повел новое войско на сибирские улусы, оставив молодую жену в юрте отца.
ОСКОЛОК ЖЕЛТОЙ ЛУНЫ
Шли сотни Кучума вдоль берега своенравного Иртыша, и одно за другим покорялись им малые селения. Из каждого брал хан в свое войско по десять лучших и знатных юношей. Если у них не было коня, то давали им доброго скакуна из табунов Ангиш-хана. Если не было оружия и доспехов, то и это находилось в обозе.
Значным бекам дарили подарки и брали обещание, что отныне признают они полновластным своим правителем лишь одного хана Кучума и, пока они живы, никто из их нукеров не подымет против него оружия.
