Царь горы - Александр Борисович Кердан
– Давай без обобщений, Иван Романович, – остановил Смолин. Анисимов был человеком «левых» взглядов, что крайне удивительно для тылового служаки, и его реплика могла вполне перерасти в политическую дискуссию. – Что ты предлагаешь?
– Собрать с бойцов деньги и закупить всё необходимое.
– Собрали бы давно, товарищ подполковник, – опять не удержался Морозов, – но денежное довольствие… Вы же сами знаете. Уже полгода…
– Ладно, Морозов, не грузи меня больше. Пораскинь мозгами, ёкарный бабай, – ты же командир. Прояви наконец инициативу… – прекратил возникающий «базар» Смолин.
Однако после совещания, когда в зале остались только он и заместители, попросил Кравца:
– Будь добр, Александр Викторович, порешай эту проблему. Конечно, она не совсем твоя, а скорее Ивана Романовича. Но у него сейчас забот и так невпроворот: полк будет разворачиваться до штата военного времени. А это и укомплектование имуществом всех прибывших, и ГСМ, и продукты… Короче, зам по тылу сейчас не до вещмешков. Ну а мыло, зубная паста, мочалки, письменные принадлежности – это, ёкарный бабай, как ни крути, проявление заботы о личном составе, и, в конечном счёте, о его моральном духе. Боец должен ведь иметь возможность написать письмо матери или девушке… Согласен?
– Что-нибудь придумаем, командир, – кивнул Кравец.
– Вот и хорошо. Да, ещё, товарищи офицеры, – обратился уже ко всем заместителям Смолин. – Сроки у нас самые сжатые. По моим данным, отправка через десять суток. Попрошу всех быть предельно собранными…
Вернувшись в свой кабинет, Кравец стал перебирать визитки, которых у него за последние годы собралось немало. Все эти разноцветные карточки до поры до времени бесполезной грудой лежали в ящике рабочего стола и извлекались на свет божий лишь при необходимости. Интуиция подсказывала Кравцу, что среди карточек обязательно попадётся та, с помощью которой задача укомплектования солдатских вещмешков будет непременно решена. Круг общения у него был довольно широким. Да и как прожить в большом городе, без знакомств? В основном это были бывшие сослуживцы, после увольнения из армии осевшие в различных чиновных кабинетах, работающие в страховых фирмах или коммерческих структурах. Встречались визитки деятелей культуры и искусства: писателей, артистов, музыкантов. Был даже один знакомый фокусник-иллюзионист. «Вот, кто мог бы одним мановением волшебной палочки достать полторы тысячи комплектов для умывания и три тысячи конвертов… – криво усмехнулся Кравец. – Только такое даже народному артисту не под силу! Тут нужен серьёзный «спонсор», для которого цифра с пятью нулями ничего не значит».
Перевернув половину визиток, он наткнулся на ту, где на чёрном лаковом фоне золотыми буквами была оттиснута фамилия «Масленников».
Хоть и говорят, что армия – это большая деревня и в ней трудно потеряться, с Лёней Масленниковым – Мэселом они не встречались лет семнадцать. После выпуска до Кравца доходили слухи, что Мэсел был оставлен в родном КВАПУ командиром курсантского взвода, потом женился на девушке-мотористке с местной швейной фабрики. Выбор будущей супруги был сделан с дальним прицелом. Помимо «пролетарского происхождения», очень ценимого кадровиками, девушка была ещё и депутатом Верховного Совета СССР. Благодаря связям жены Масленникова вскоре перевели в Москву, вроде бы в штаб дальней авиации, где его следы на время затерялись.
Кравец столкнулся с ним нос к носу в канун прошлого Дня защитника Отечества, или, по-старому, Дня Советской Армии и Военно-Морского Флота. Мэсел в смокинге и бабочке шествовал на фуршет, устраиваемый мэром города для ветеранов войны и Вооружённых Сил. Кравец же спешил в управление культуры, чтобы договориться о приезде в полк артистов из музкомедии. Военно-шефская работа давно уже не велась, но в его полк местные артисты всё же наведывались. В управлении культуры работала давняя (ещё по обкому комсомола) знакомая Кравца. Она-то и направляла к нему творческие «десанты».
Мэсел узнал бывшего однокурсника. На ходу сунул визитку и благосклонно похлопал по плечу:
– Забегай, старичок, если что. Не стесняйся.
На визитке красовалось название холдинга – «Лидер». Об этом холдинге Кравец был наслышан, но и предположить не мог, что его генеральный директор Масленников и его товарищ по училищу Мэсел – одно и то же лицо.
Получив визитку, Кравец навёл дополнительные справки о «Лидере» через знакомого из УВД.
Холдинг основал дядя Мэсела. Масленников-старший после увольнения из армии работал инструктором промышленного отдела обкома партии. В конце восьмидесятых, будто бы по партийному заданию, он открыл один из первых в области кооперативов. В период, когда в ходу была поговорка: «Куй железо, пока Горбачёв!», он проявил себя ловким предпринимателем. Запустил кожевенный цех, наладил производство дефицитных кожаных курток и плащей и быстро пошёл в гору. Во время «дикой» приватизации за бесценок скупил у нескольких тысяч доверчивых «совков» ваучеры и сумел выгодно вложить их в акции топливно-нефтяного комплекса и алюминиевого завода. Потом стал обладателем пакета акций двух медеплавильных заводов и коммерческого банка. При этом активно занимался благотворительностью, а на выборах в Верховный Совет вместе с Мэселом, к этому времени тоже уволившимся в запас, поддерживал коммунистов.
Когда пошла волна передела собственности, и предпринимателей прямо среди бела дня стали, точно уток в разгар охотничьего сезона, отстреливать в самом центре Екатеринбурга, Масленников-старший внезапно исчез. Наверное, укатил на какие-нибудь коралловые острова – спокойно доживать свой век на проценты от вложений в заграничные банки.
Его место занял Мэсел, к тому времени распростившийся с первой женой – экс-депутатом. Новый руководитель «Лидера» сумел заручиться поддержкой известного в регионе преступного авторитета. Благодаря этой «крыше» холдинг серьёзно упрочил свои позиции и в городе, и в области. В него влилось ещё несколько фирм и предприятий игрового бизнеса, где опять же, если верить слухам, по сей день отмываются деньги того самого авторитета.
Штаб-квартира холдинга занимала старинный особняк в центре города, неподалёку от Исторического сквера. Кравец, ещё в ту пору, когда не знал, кто здесь хозяин, несколько раз проходил мимо. Тогда и отметил помпезные мраморные колонны и пару львов у парадного подъезда. Теперь вдруг вспомнил, что Мэсел – «Лев» по гороскопу. «Наверно, в свою честь и поместил хищников возле офиса…»
В курсантские времена Мэсел и Кравец симпатии друг к другу не питали. «Но ведь это было давно, – подумал Кравец. – Столько воды утекло. Может быть, Мэсел переменился в лучшую сторону. Да и деньги найти надо… У кого их ещё возьмешь? В конечном счёте, хозяин «Лидера» – бывший офицер и не может в одночасье забыть об этом! Ну а коли позабыл, тогда и сожалеть будет не о чем…»
Словом, прикинув, что в случае отказа ничего не теряет, Кравец набрал
