Записки эмигрантки - Ника Энкин
Прошла ночь. Рассвело. Я не сомкнула глаз. По пути к Нью Йорку, в машине, я поняла, насколько устала – я просто засыпала. Болела голова. Подташнивало. Как я буду работать эти восемь часов?
–
Я не пойду на работу, – заявила я. – Сейчас доедем до Манхэттена и я отправлюсь домой, на автобусе. Мне нехорошо.
–
Не выдумывай! Ты отправишься домой после шести. Я тебе помогу, если будет много людей.
В ресторан я все-таки пришла. Понедельник – посетителей немного. Анна крутилась рядом со мной.
–
Ники, что случилось? Ты какая-то не такая сегодня! Что у тебя с лицом? По-моему, у тебя на виске синяк! Это он сделал?
Анна была «профессионалом по синякам». Ее бил неработающий алкоголик-муж и она, основной добытчик денег, частенько являлась на работу с синяком на лице, хорошенько замазанным тональным кремом. Если синяки превышали норму, она брала пару дней за свой счет. За мою историю работы в ресторане это случилось единожды.
–
Да, представляешь, какая скотина! Только этого еще мне не хватало! Я думаю, что больше не приду сюда – не могу его видеть!
–
Ники, до закрытия осталось пару недель! Потерпи!
–
Да за эти пару недель он меня и убить может!
–
Убить он тебя, допустим, не убьет, – усмехнулась Анна, – но ты будешь получать пособие. Послушай меня, потерпи! Я знаю, что это нелегко! Вся жизнь нелегкая, Ники! Я понимаю, это все не для тебя – ты здесь случайно оказалась. И работа эта не для тебя. И он не для тебя! Ты – леди. Забудешь это все, как самый страшный сон своей жизни.
Кое-как доработав положенные часы, я решила пойти в полицию. Зная, что это надо делать сразу же, по горячим следам. Когда очень жалко себя. Через пару-тройку дней все постепенно забудется и уже не будет казаться трагедией. До следующего раза. Доехав автобусом до своего города, я отправилась в полицейский участок. Как группу поддержки, предварительно вызвав Даньку, который пришел со своим приятелем-узбеком.
Сообщив полицейскому в окошке, что хочу заявить о побоях со стороны своего бойфренда, присела на скамейку – подождать пока вызовут. Данька выглядел сконфуженным. Его красивую, сильную, независимую маму побил какой-то американский старикашка!
Через несколько минут вышел другой офицер и пригласил меня в кабинет.
–
Я могу взять с собой сына, перевести, если что-то не пойму? – Оказавшись впервые в подобного рода ситуации, я не знала, буду ли что-то подписывать и мне желательно было быть уверенной в том, в чем расписываюсь – чтобы не сделать себе хуже.
–
Пока не надо! Если он понадобится, мы его пригласим. Присаживайтесь! – подвинул он мне стул уже в кабинете. – Рассказывайте!
Я рассказала всю историю… Показала синяк на виске и несколько синяков на руках, которые не заметила раньше. На запястье одной руки был ожог: я не так давно обожглась духовкой, когда что-то запекала, и сейчас он выглядел так, как будто меня пытали каленым железом.
–
Это тоже он сделал? – заметил след от ожога полицейский.
–
Нет. – ответила я.
–
Мы можем составить “order of protection”, – сказал офицер, – документ исключает всяческое общение между вами двумя. Ему не будет разрешаться приближаться к Вам ближе, чем на определенное расстояние. Всякие контакты – почтовые, телефонные – запрещены. Если после того, как мы его уведомим об этом, он попытается связаться с Вами, мы его арестуем.
–
Когда он вступает в силу, этот документ? – поинтересовалась я.
–
Сегодня же, – ответил офицер. – Я думаю, у Вас есть его адрес?
–
Да, он в Нью Йорке сегодня. Адрес у меня есть.
–
Мы сообщим о нем офицеру округа, в котором он живет в Нью Йорке, и с сегодняшнего вечера Вы забудете о Вашем обидчике.
–
Есть одна загвоздка: мы работаем вместе, – сказала я.
–
Нет, это абсолютно исключено. Вы не можете работать вместе после вступления в силу документа. Вы не можете находиться в одном помещении!
–
Значит, мне нужно подождать. Нам осталось две недели до закрытия ресторана, где я работаю.
–
Вы можете отказаться и не выйти на работу прямо завтра.
–
Нет, не могу. Давайте мы оставим наш разговор до следующего раза, – попросила я.
–
Ну, давайте! Я не буду выбрасывать протокол нашей беседы. Но если в течение этих двух недель что-то случится, пожалуйста, сразу же звоните 911 и мы приедем. Возьмите мою визитку, – предложил полицейский.
–
Спасибо, – поблагодарила я. – До свидания.
Придя домой, я стала думать: а стоит ли мне продолжать работать? Это ведь может длиться не пару недель, а пару месяцев, например. И все это время я должна буду терпеть его. Нет, это выше моих сил! Я не смогу больше переступить порог его дома – это абсолютно исключено. Ну неужели я не найду себе работу, если, скажем, завтра не выйду? Конечно, найду! Не сразу. Зато я больше НИКОГДА не буду видеть эту наглую самоуверенную рожу. Только подумав об этом, я тотчас испытала огромнейшее облегчение. Надо же, как мне мало в жизни нужно для счастья: просто никогда не видеть этого мерзавца. Как камень с плеч! Пришел Данька:
–
Ну что, мам? Чем все закончилось?
–
Да ничем! – я ему рассказала о разговоре с полицейским. – Знаешь что, я, наверное, не выйду завтра на работу! Да, я решила! И завтра же отправлюсь опять в полицию и выпишу order of protection на него.
–
Ты же хотела доработать до закрытия? – уточнил сын.
–
Дань, не могу уже. Я и так достаточно насиловала себя и свою душу. Сколько можно? Ну так не буду я получать пособие – устроюсь на другую работу! Ничего нет важнее, чем здоровье и спокойствие. Душевное спокойствие. А у меня его нет уже ох, как давно! Пробьемся!
–
Ну смотри сама, – ответил Данька.
Я набрала номер Джозефа – ведь надо предупредить, чтобы завтра заменили кем-нибудь.
–
Я хотела сказать, что завтра не выйду на работу! – пропищала я.
–
Ты плохо себя чувствуешь? – поинтересовался он.
–
Нет, я вообще больше никогда не выйду на работу!
–
Как это?
–
Не хочу и не могу я больше тебя видеть. Поэтому и в ресторане не появлюсь. Другого пути у меня нет. Все кончено. На сей раз окончательно!
–
Пожалуйста, не принимай поспешных решений! – попросил он.
«Да что они, сговорились все что ли? Какие поспешные? Я тебя уже полгода терплю из последних сил!» – думала я.
–
Я сейчас приеду! – сказал он.
–
Не надо приезжать! Я все решила. Ты меня больше не увидишь.
–
Хорошо, пусть будет так! Я прошу тебя только спуститься вниз на пару минут. Пожалуйста, сделай мне одолжение! Я выезжаю! – и он отключился.
Минут через двадцать мой мобильник известил о том, что Джозеф звонит уже снизу.
–
Спустись, пожалуйста! – умоляющим голосом произнес он.
–
У тебя пять минут! Я не спала всю сегодняшнюю ночь!– предупредила я.
–
Мне будет этого достаточно! – сказал он шелковым голосом.
–
Данька, если
