Черный торт - Шармейн Уилкерсон
– Ты видел сурикатов в зоопарке, помнишь? – легко касаясь плеча мальчика, спрашивает няня.
– О-о, я их знаю! – кивает мальчуган. – Они стоят маленькими группами и делают так. – Он живо изображает насторожившегося суриката.
Этот ребенок справился бы с работой Бенни. Женщина улыбается и ерошит ему волосы. Бенни продолжает раздавать листовки проходящим мимо людям, которые даже не смотрят на нее.
Тот мужчина подходит к Бенни ближе, и она чувствует, как у нее начинает гореть лицо. От его одеколона с привкусом дыма ей становится щекотно ниже пупка. Бенни никогда не понимала, что именно привлекает ее в человеке. Но всегда улавливала импульс, исходящий от того, на кого она обратила внимание.
Сигнал пошел.
– Вы ведь девушка, да? – спрашивает мужчина.
– Женщина.
– О, конечно, простите.
Бенни улыбается под маской.
– А вы знали, – говорит Бенни, – что стаей сурикатов руководит альфа-пара и что доминирует в этой паре самка?
Он вглядывается в прорези для глаз в ее маске. Его лицо лучится улыбкой, и от уголков глаз разбегаются морщинки.
– Сурикаты пьют кофе? – интересуется он.
Голова «суриката» наклоняется вбок. Этот мужчина никогда не видел Бенни. Он даже толком не представляет себе ее фигуру. И все же он заинтригован.
Сигнал идет!
Бенни пока не знает, чем окончится их встреча, но эта открытость для любви сама по себе – настоящий подарок.
Больше самой жизни
Щелканье металла о металл выводит Марбл из ступора. Она сидит одна в полумраке, держа на коленях остывшую чашку чая. Она не сообщила родителям, что приехала в Британию, и два дня провела одна в квартире. У них уже состоялся долгий мучительный разговор о ее удочерении, когда их голоса глухо звучали от слез, и с тех пор они почти не общались. Родители напомнили о себе лишь пару раз, чтобы узнать, благополучно ли она добралась до Калифорнии, а потом вернулась в Италию. Они не спрашивали, как прошла встреча. Она знала, что не спросят. Они будут ждать, когда она сама заговорит.
С того момента отношение Марбл к родителям успело смягчиться. Из послания Элинор Беннет она узнала, что ее родители оставили ей имя, выбранное биологической матерью. Малышка Матильда стала Мейбл Матильдой, и, даже изменив имя на Марбл, давний псевдоним, она невольно сохранила имя своей родной бабки. Может быть, родители и не желали признавать, что удочерили Марбл, но при этом не стремились стереть любое напоминание о ее настоящей матери.
Когда Марбл слышит, как в замке поворачивается ключ, она пугается: вдруг ограбление? – но потом вспоминает об орхидеях. Ее мать всегда приезжает полить растения, которые Марбл упорно держит в доме, хотя бывает здесь лишь наездами. Ее мать неизменно волнуется, боясь, что, открыв однажды дверь, увидит увядшие цветы, однако Марбл напоминает ей о выносливости орхидей, о том, что они растут в естественных условиях на каждом континенте, что в одном саду в Сингапуре есть орхидея, цветущая уже больше столетия.
– Марбл! – зовет ее мать.
Та не поднимается с места, чувствуя, что не в силах это сделать. Она смотрит на стоящую перед ней миниатюрную женщину. В волосах матери, от природы темно-русых, в последние годы благодаря искусному тонированию появились блестящие пряди, которые эффектно смотрятся в сочетании с сединой. Мать окидывает Марбл долгим взглядом, подходит к дивану, забирает у нее чашку с блюдцем и ставит на кофейный столик. Потом садится рядом с Марбл и берет ее за руку.
Марбл включает аудиозапись. Потом дожидается, когда мать перестанет плакать. Позже они дадут послушать запись отцу. Пусть услышит голос женщины, так напоминающий голос его дочери. С особой проникновенностью он звучит в той части, где Элинор Беннет говорит, в какую прекрасную, совершенную женщину превратилась малышка Матильда и что все это их заслуга.
Отцу Марбл дадут прочесть письмо, в котором Элинор выражает вечную благодарность ему и его жене за то, что стали для ее ребенка надежной и любящей семьей, и уверенность в том, что если они испытывают к Марбл хотя бы долю того чувства, какое испытала она, впервые взяв ребенка на руки, то наверняка любят ее больше всего на свете, больше самой жизни.
Воссоединение
Когда Бенни достает черный торт из морозилки, от алюминиевой фольги поднимается холодный пар. Именно этого и хотела Элинор Беннет – чтобы собрались вместе трое ее детей. Марбл вернулась. Прошел целый месяц после того, как от нее было получено последнее сообщение, но вот они снова здесь, в кухне, где Бенни по целым дням занималась с матерью выпечкой, вокруг стола, за которым Элинор кормила Бенни с Байроном, пока те росли. Они сейчас в доме, где их мать лелеяла надежду обрести свою старшую дочь, которая потерялась, но в конце концов нашлась.
Байрон и Бенни находят некоторое утешение в том, что их мать незадолго до смерти узнала о судьбе своей старшей дочери. Мама покинула этот мир в надежде, что однажды все ее дети соберутся вместе в этой комнате, чтобы исполнить ее предсмертную просьбу. Когда после прослушивания обращенного к ней послания Марбл уехала в Англию, Байрон подумал, что они могут больше не увидеться с ней, однако Бенни не сомневалась, что встреча состоится. Не сомневался и мистер Митч, продолжавший выполнять распоряжения в соответствии с пожеланиями Элинор. Он сказал: она хотела, чтобы ее дети встретились с некоторыми людьми.
Но сначала вот что.
Согласно воле матери ее дети должны сесть за общий стол и угоститься черным тортом, который она приготовила для них. «Вы узнаете когда», – написала она Байрону и Бенни. Что значит это «когда»? Бенни берет нож и протягивает его Марбл.
– Ты старшая, – говорит Бенни.
– Нет, лучше ты, – возражает Марбл.
Бенни смотрит на Байрона. Они вместе берутся за рукоятку ножа, как делали их родители, и погружают его в торт. В конце своей записи мать сказала: «У нас так и не было свадебного торта. Не хватило времени. Да и кто стал бы праздновать с нами?» Но, перебравшись из Лондона в Нью-Йорк, а потом в Калифорнию и почувствовав, что начинается новая жизнь, мама наполнила банку сухофруктами и испекла первый торт в цепочке празднований годовщины свадьбы.
– О-о! – вскрикивает Бенни.
Нож натыкается на что-то твердое. Разрезав торт, они находят внутри маленькую стеклянную баночку, широкую и плоскую. Их
