Дар - Элеонора Бостан
– А что это за сокровище? – Антон изо всех сил старался изгнать дрожь из голоса, но получилось не совсем. – Ты знаешь или видела его?
– Ты че, дурак? – мутные глаза уставились прямо на него, – не было у него ни хера. А если бы и было, так бы он и светил им на улице, ага. Мы его даже спрашивали, шутили вроде как, где, мол, твои богатства, поделись с нами. А он так злился, убегал, прятался, даже пропал куда-то, мы уж подумали, и впрямь разбогател и свалил с улицы. Либо «пришил» его кто-то и все отнял, если там чего и было, он же всем трепал про свое богатство. А потом объявился, хромой, тощий, в своем этом гребаном плаще и заявил, что нет у него ничего больше. Ни денег, ни сокровища. Вот брехун, мать его.
Антон и девушки переглянулись. Еще немного, и я упаду в обморок, подумал Антон, он не помнил, чтобы когда-нибудь испытывал подобное напряжение и одновременно с этим душевный подъем.
– Что ж, ты их заслужила, – сказал Аннета, открывая кошелек, – а теперь скажи, где нам его искать, и получишь еще столько же.
Женщина жадно схватила деньги, торопливо сунула куда-то в складки одежды и затравленно оглянулась, но улица принадлежала только им.
– Рубашку еще давай, – заявила она, нацелив грязный палец на Антона, – хорошая вещь, мне пригодится.
– Что? – Антон растеряно заморгал, – мою рубашку?
– Ну да, да! – нетерпеливо воскликнула она, – гони рубашку, тогда скажу, где ваш Профессор пасется. Я и так уже много наболтала, а хотите еще – платите.
– Может, просто удвоим сумму? – расставаться с теплой рубашкой в такую погоду ему совсем не хотелось.
Но странная женщина как будто издевалась.
– Ты не умничай! Не в банке, – Антон понимал, что оборот речи был чисто случайным, но вздрогнул, он-то как раз работал в банке. В другой жизни, в этой они были почти на равных – безработные и стремительно движущиеся к краю пропасти. – Гони рубашку, говорю, иначе ни хрена не скажу больше, и ищи тогда сам своего Профессора по всем мусорным кучам.
– Но почему вы не хотите денег? – предпринял последнюю попытку Антон, – ведь на них можно купить и рубашку и еще останется…
– Я что, похожа на того, кто шляется по магазинам! – гневно спросила женщина, повысив свой хриплый голос, – ты совсем тупой? Скоты вонючие! Пошли вы все на …
– Дуня, ты чего орешь? – дверь домика, похожего на КПП неожиданно открылась, и на пороге показался высокий крепкий мужчина с седыми усами а-ля Халк Хоган. – Что тут происходит?
– Константиныч! – женщина, которую он называл Дуней, встала, пошатываясь, и уставилась на него как на барина, разрешающего обычный конфликт своих крестьян. – Я тут как обычно сижу, место занимаю, а эти скоты приперлись и давай спрашивать, как «мусора»…
Она начла тараторить, глотая нет то что буквы, целые слова, но Константиныч, кажется, привык понимать такую речь. Через минуту он остановил ее жестом и перевел взгляд на пришедших.
– Так вы не из полиции? – просил он в воцарившейся тишине, Дуня исподлобья смотрела на Антона, как на личного врага. – А могу я узнать, зачем вы ищите старого Профессора?
Он улыбнулся, но глаза остались настороженными и изучающими.
– Не поймите меня неправильно, – сказал он, – просто этих людей редко кто ищет. И обычно не ради доброго дела. А я за них, вроде как, в ответе.
– Мы не причиним ему зла, – ответил Антон, честно глядя в глаза седоусому мужчине, они были пронзительно голубыми. – И он ничего у нас не украл, скорее наоборот. Я просто хочу поговорить с ним. Это наше с ним личное дело.
Несколько секунд мужчина выдерживал взгляд Антона, а потом кивнул и сделал шаг вперед, вытянув руку.
– Я вам верю, – сказал он, пожимая руку сначала Антону, а потом и его спутницам, – меня зовут Альберт Константинович, но здесь все зовут меня по отчеству. Это место – моя далеко не тихая гавань.
И он снова улыбнулся, открыто и по-доброму.
– Так вы тоже знаете этого Профессора? – Рита проверяла информацию, Дуня надулась еще больше, но рта больше не раскрывала.
– Знаю, – кивнул мужчина, – он часто тут бывает, правда, за столько лет я так и не узнал его имени. Знаете, здесь, в этом мире, по другую сторону, так сказать, имена стираются, как и прошлая жизнь. Здесь мы принимаем всё, как данность. Для меня он Профессор, еще один человек, которому нужна помощь.
– Пожалуйста, помогите его найти, – сказал Антон, – сейчас нам нужна его помощь.
– Не говори им! – вдруг встряла в разговор Дуня, – я сама скажу, пусть только отдаст рубашку. Мне она нужна, скоро опять холодно будет, думаешь, сидеть на этих гребаных ступеньках так тепло?
– Зимой мы закрываемся в полдень, а открываемся в 4, – пояснил Константиныч, – но да, все равно 4 часа им приходится провести на улице. И это вам решать насчет рубашки, если не хотите, не отдавайте, я вам все равно помогу.
– Ангел, тоже мне, – проворчала Дуня, – пусть хоть денег тогда даст, а если еще и рубашку, я тогда подробно все распишу. Но показывать не пойду, я тут очередь забила.
Все четверо вопросительно уставились на Антона. Жизнь или рубашка, подумал он и, не колеблясь, сделал выбор. Когда на одной чаше весов оказывается твоя жизнь, это как-то упрощает раздумья.
Женщина схватила рубашку, практически вырвала ее из рук и прижала к груди, как ребенка. Почему-то Антону стало грустно, это, все же, была его вещь, а теперь ее ждала совсем другая жизнь. Больше никаких деликатных стирок, идеально отглаженных манжетов и ванночек с кондиционером для белья. Прости, дорогая, подумал Антон, больше ты не будешь ночевать в сухом и теплом шкафу, теперь твои ночи будут проходить в лучшем случае в этой ночлежке, а в основном – под открытым небом. Мне жаль рубашку, поймал себя на мысли Антон, а ведь эти люди так живут. Грусть сменилась стыдом.
– Короче, сейчас пойдете прямо, – прервала его размышления новая владелица рубашки, – слева увидите сетчатый забор, подранный такой, его невозможно не увидеть…
– Там вообще-то все заросло кустарником, – вмешался мужчина с усами, – и забор, вроде, весь порос, так что смотрите внимательно…
Он улыбнулся, поймав удивленный взгляд своей подопечной.
– Конечно же, я знаю, о чем ты собираешься рассказывать. Я ведь сам там не раз бывал, забыла? – он бросил взгляд на смятую рубашку, которую женщина по-прежнему прижимала к груди, усмехнулся и покачал головой, – купчиха ты наша.
– Ну, в общем, там полно дыр, можно пролезть. Там будет двор какой-то, здания, даже машины, только не шугайтесь, нет там давно никого, никто вам в жопу не пальнет.
И она разразилась противным хриплым хохотом.
