Лето 1969 - Элин Хильдебранд
Из космоса астронавты смогут увидеть всю Землю – и остров Нантакет, и Вьетнам. Что-то в этом утешало Джесси.
Если бы она остановилась после шампанского, возможно, ситуация не вышла бы из-под контроля. Но когда они тем же утром вернулись из больницы домой, Джесси почувствовала тупую головную боль. Наблюдая за матерью и бабушкой, она уже поняла, что такое состояние называется похмельем и единственный способ эффективно от него избавиться – продолжать пить.
Джесси поднялась по лестнице в «Пустячке», ожидая найти Пика – его велосипед стоял прислоненный к забору, – но дверь спальни была закрыта. Честно говоря, Джесси почувствовала облегчение. Она открыла холодильник. Всю нижнюю полку на дверце занимали крепкие коричневые бутылки «Будвайзера». Джесси сосчитала: их было девять.
Бутылки стояли в холодильнике все лето. Заметит ли мистер Кримминс пропажу одной? Джесси сомневалась, но на всякий случай расставила пиво пошире, чтобы скрыть проступок.
Она вернулась в комнату с бутылкой и откупоркой, выуженной из ящика для посуды. Открывая крышку, Джесси вспомнила урок о простых механизмах из курса естественных наук.
Откупорка для бутылок была рычагом.
Джесси выпила пиво. Вначале по вкусу оно показалось еще хуже шампанского, но после нескольких сосредоточенных глотков Джесси почувствовала, как возвращается теплое ощущение. Она смогла проигнорировать вкус и просто проглотила пиво, после чего отрыгнула.
Не взять ли еще бутылку? Голова кружилась.
И в этот момент Джесси услышала голоса Пика и девушки. Сабрины.
Здесь, в доме, наверху. Они что, в спальне Пика?
Джесси распахнула дверь и пулей вылетела из спальни.
– Привет, Джесси! – воскликнул Пик. – Я слышал, что дети родились. Мальчик и девочка. Это круто!
Джесси зыркнула на Сабрину.
– Вы знаете, что вам нельзя быть здесь вдвоем без взрослых?
Сабрина, что до этого момента мило улыбалась, внезапно превратилась в фурию, которой, по мнению Джесси, и являлась.
– И что ты сделаешь, а? Настучишь на нас?
– Могу и настучать. Знаешь, моя семья уже собиралась выгнать Пика с дедом на улицу. Если мама застанет вас здесь, зуб даю, она жутко разозлится.
– Джесси… – начал Пик. Было заметно, что он напуган.
Она поняла, что обладает некоторой властью.
Сабрина пожала плечами.
– Подумаешь. Мне все равно пора домой принять душ. Увидимся на работе, – повернулась она к Пику и поцеловала его. Поцелуй вышел долгим и хлюпающим.
У Джесси заурчало в животе, ее чуть не стошнило, но Пик оттолкнул Сабрину.
По крайней мере, он пытался соблюдать приличия.
Сабрина сбежала вниз по лестнице, оставив Джесси и Пика смотреть друг на друга.
– Джесси, – начал он.
– Несколько дней назад ты целовал меня.
– Я знаю, Джесси, но…
– Но что?
– Это было до того, как я узнал, что тоже нравлюсь Сабрине.
Ответ прозвучал словно пощечина, но Джесси гордилась собой – она даже не вздрогнула. Просто смотрела на него со всей ненавистью, на которую только была способна.
– Ты мне нравишься, Джесси, но тебе всего тринадцать. А Сабрине пятнадцать. Мы работаем вместе. Она приглянулась мне с первой же встречи. Такая красивая. То есть ты тоже красивая и очень милая, но…
– Но тебе нравится Сабрина. Ты попросил ее стать твоей подружкой и позвал с собой в Вудсток. Ты же помнишь, что звал в Вудсток меня, а?
– Да. Но я тогда просто пошутил… – Пик сглотнул. – Не в том смысле, что дразнил тебя, ха-ха-ха, но мы же оба знали, тебя не отпустят.
– Это тебя не отпустят в Вудсток! – взвилась Джесси. – Мистер Кримминс ни за что не разрешит, поэтому тебе придется тайком сбежать с Сабриной, и я уверена, что вас поймают.
Джесси хотелось в это верить, но в то же время она знала, что Пик разбирается в законах улиц. Они с Сабриной поедут в Вудсток, послушают выступления групп, потанцуют и заснут, свернувшись калачиком в кузове чьего-нибудь грузовика. Пик найдет мать и познакомит ее со своей девушкой. Джесси видела как наяву: Пик и Сабрина, но не Джесси. Она останется здесь, на Нантакете, станет послушно ходить на уроки тенниса, менять подгузники и ждать известий о брате, жив тот или мертв.
– Джесси… Прости. Я не хотел… Я правда думаю, что ты классная. Мы же по-прежнему друзья, правда?
По лицу Джесси потекли слезы. Попытка Пика быть милым стала последней каплей, она возненавидела предателя.
– Друзья? – Джесси склонила голову набок. – Вот уж не уверена. Совсем не уверена.
Ответ придал ей сил. Кроме того, вместе с Блэр она насмотрелась достаточно мыльных опер и знала, что делать дальше. Джесси повернулась на пятках, ушла в свою комнату и тихо, но уверенно закрыла за собой дверь.
Тигру не нужно знать об огромном унижении сестры, разбитом сердце или последовавшем похмелье – голова болела так сильно, что казалось, череп треснет. Теперь Джесси понимает всю привлекательность пьянства, но также и его последствия.
Оно того не стоит.
Вот так родились твои племянники. Блэр не вернется домой до воскресенья, из-за близнецов ей придется остаться в больнице подольше. Когда младенцы приедут, я покажу им твою фотографию и расскажу о храбром дяде Тигре.
Я скучаю по тебе. Пиши!
С любовью,
МессиНа следующий день жизнь возвращается в привычную колею, хотя Джесси совершенно не хочется идти на урок тенниса. Она пытается улизнуть, напроситься с мамой в больницу навестить малышей, но Кейт говорит, что утром Джорджу сделали обрезание, а значит, лучше съездить после обеда. Джесси не совсем понимает, что такое обрезание, но на прямой вопрос мать только качает головой, давая понять, что это не тема для светской беседы.
И вот Джесси с Экзальтой направляются в клуб, предварительно заскочив на почту, чтобы опустить в почтовый ящик письмо Тигру. Экзальта наблюдает за внучкой с выражением снисходительности и жалости, как будто та отправляет послание Санта-Клаусу.
Злость Джесси на Пика еще не прошла. Она смотрит на бабушку.
– Ты хоть раз писала Тигру?
– Пойдем, а то опоздаем.
Но Джесси не сдается. Она устала, что ее постоянно игнорируют, не обращают внимания, дергают.
– Бабуля, ты писала Тигру? Хоть раз с того дня, как его отправили за океан?
– Нет. – Слог повисает в воздухе, неприкрыто жестокий, и Экзальта, должно быть, чувствует это, потому что добавляет: – Возможно, следовало бы.
Джесси хочется заорать: «Возможно, следовало бы? Возможно?» Но не так давно она узнала, что молчание куда сильнее, чем яростная вспышка гнева.
В клубе Джесси снова хочется украсть, стянуть что-то прямо из-под носа бабушки, но это может привести к обратному результату. Вместо этого она направляется в раздевалку, чтобы успокоиться перед уроком.
– Не мешкай, – говорит Экзальта. – Я иду искать миссис Уинтер.
Джесси захлопывает дверь в раздевалку. Она так зла, что готова разбить зеркала ракеткой, но внезапно останавливается. На диванчике сидит одна из близняшек Данскоумб и рыдает, уткнувшись в ладони.
– Эй? – негромко окликает Джесси. Она не уверена, кто это – Хелен или Хизер. На Хелен Джесси не обратила бы внимания, но Хизер ей нравится,
